Дракула. Последняя исповедь - Крис Хамфрис

— Коготь дракона. Меч моего отца. Именно им я буду драться, чтобы вернуть отцовскую корону.

Меч передали ему, и он вложил его в ножны.

Грегор вручил ему копье.

— Вот ваш шампур, господин, — произнес он. — Не хватает только валашской баранинки, чтобы надеть на него.

Влад взглянул на Иона.

— Есть у тебя для меня еще какой-нибудь совет напоследок, старый друг?

— Есть, — последовал ответ, и от волнения Ион даже закашлялся, — Не дай себя убить.

— Я постараюсь.

Трубы пронзительно взвизгнули. Серебристая фигура всадника сдвинулась и начала спускаться по склону противоположного холма. Влад тихо тронул Калафат. Она тоже пошла.

— С Богом, князь! — прокричал Ион, выдвинувшись вперед. — Дерись как твой отец, как черт, как дьявол!

Два всадника спускались в гробовой тишине, воцарившейся над долиной. Влад слышал лишь резкие вскрики ласточек, которые набрасывались на добычу, едва различимое журчание воды в ручье да шелест знамен на ветру. Когда он спустился и оказался рядом со своим драконом, зрителей словно взорвало. Они начали кричать, повторяя два имени:

— Дан! Дан! Дан!

— Дракула! Дракула! Дракула!

Потом, словно по чьему-то приказу, голоса резко стихли. Влад смотрел на человека, от которого его отделяло шагов сто, не больше. Это был воевода Валахии, его двоюродный брат и враг. Заходящее солнце освещало Владислава, доспехи горели на нем огнем.

Потом Влад обернулся на восток и посмотрел в небо.

— Пусть солнце за него, — прошептал он. — Но с моей стороны комета.

Громкий крик снова вернул его к действительности. Владислав ударил коня шпорами, и земля комьями вылетела из-под копыт. Держа пику наперевес, Влад слегка прикоснулся к бокам Калафат.

Даже человек мог бы за десять секунд преодолеть расстояние, которое разделяло их. Лошади, приученные к галопу, сделали это за две секунды. Солнечные лучи сверкнули на доспехах, на концах копий, отороченных сталью. Щурясь от солнца, Влад нашел цель, изготовился к удару.

Он никогда еще не бил так сильно. Когда металлический наконечник копья врезался в щит противника, покрытый металлом, звук от удара получился громкий, резкий, пронзительный. Потом наступила тишина и все вокруг стало тонуть в красноватой дымке. Его собственный щит расплющился от удара. Его вывернуло из рук Влада. Угол щита размозжил ему палец, несмотря на кольчужную перчатку. Ноги князя потеряли стремена. Он лежал на спине Калафат, потом съехал на один бок, уперся ступнями в землю. Поначалу зрителям казалось, что он готов подняться, но Влад упал и сильно ударился лицом о твердый, сухой грунт.

Он ни на мгновение не закрыл глаз, видел лица людей, сгрудившихся на холме, их широко раскрытые рты, но самого крика не слышал. Все плыло перед ним, подернутое мутной, рыжеватой вуалью, напоминающей ржавчину. Он видел черный флаг, поднятый на ветру. Его полотнище как-то странно плыло, точно скользило.

Земля вздрогнула. Влад почувствовал ее содрогание, к нему вернулся слух. Он различил отдаленный шум, крики, близкое фырканье лошади. Сверкающая тень выросла между ним и солнечным диском, находившимся на западе. Он повернулся и увидел наконечник копья, впившийся в землю как раз в том месте, где он только что находился. Когда его кто-то вытащил, он был запачкан землей. Тот, кто сделал это, отъехал. Дракула снова почувствовал, как земля под ним содрогнулась от топота копыт. Липкий кусок грязи упал ему на лицо, и это вдруг помогло Владу прийти в себя. Исчезла краснота, заслоняющая зрение. Звуки стали яснее.

— Дан! Дан! Дан!

Никто больше не выкрикивал имя Дракулы. Это заставило его подняться на колени. Он смотрел на ослепительное пятно, которое удалялось от него, видел, как оно постепенно приобрело очертания всадника и коня, как они остановились под знаменем с орлом. Всадник подал знак, и оруженосец стал спускаться к нему с холма. Он подъехал и передал что-то своему господину.

Потом человек в сверкающих доспехах — его двоюродный брат — опустил предмет, который только что получил из рук оруженосца. Теперь Влад понял, что это такое. Металлический шар, унизанный острыми иглами, на цепи длиной с человеческую руку.

— Булава, — громко произнес он, и это название оружия заставило его вспомнить о другом.

Пока кузен разворачивал коня и неторопливо ехал в его сторону, Влад выпрямился и выхватил из ножен меч. Он с радостью увидел, что его падение никак не повредило Коготь дракона. К счастью, он не погнулся и не сломался.

Влад все еще стоял на коленях. Он никак не мог подняться и был способен только держать меч под углом перед собой. Владиславу пришлось довольно низко наклониться, чтобы нанести удар. Он раскрутил тяжелый шар на цепи и со всей силы направил его вниз. Владу пришлось отклониться и опустить меч, чтобы булава не переломила его. Шар ударил в гарду, заставил князя наклонить руку, но все-таки он удержал клинок.

Владиславу пришлось отступить. Он прервал атаку, поехал по большому кругу, чтобы снова разогнаться, опять ударил коня шпорами. Влад сумел использовать передышку, которую противник, сам того не желая, ему предоставил. Он встал на ноги, которые уже крепко держали его, сбросил наваждение, туман в глазах окончательно исчез.

Когда всадник снова поехал на него, раскачивая шар по широкой дуге, он сделал шаг навстречу ему, а не назад. Меч сверкнул над ним, зажатый в здоровой руке, закрытой перчаткой. Влад ударил мечом в цепь, а не в шар, который запросто мог переломить лезвие. От большой амплитуды и силы, с которой ее раскачивали, а также по причине тяжести шара, висевшего на ней, цепь закрутилась вокруг меча. Влад подождал, пока она затянется плотно, что было силы потянул Коготь дракона на себя и вырвал всадника из седла.

При падении ремень, которым булава прикреплялась к запястью всадника, лопнул, и оружие выпало, когда Владислав оказался на земле. Он кое-как удержался на ногах, сделал несколько слабых шагов вперед и попытался извлечь меч из ножен. Ему почти удалось это сделать, когда Влад вспомнил, что держит уже двумя руками свой собственный меч. Потом на ум ему пришел один мастерский удар, которому научил его швабский наставник. Это был прием, который особенно любил немец. Он и назывался по-немецки «мортшлаг» — «смертельный выпад».

Дракула снял руку с рукоятки меча и перенес ее на лезвие, положив под тем самым местом, где на меч накрутилась цепь. Затем он высоко поднял руку с оружием и ударил гардой прямо в шлем Владислава.

Опять все стихло. Владу казалось, что ничто и никто не шевелится вокруг него. Единственным звуком, который нарушил воцарившееся молчание, было поскрипывание цепи. Она соскочила с меча, металлический шар упал и врезался в землю крупными зубцами. Только вслед за этим упал на колени и Владислав. Он сжимал меч, так и не вынутый из ножен.