Этюды черни - Ольга Анатолиевна Ускова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Все, Иппа! Сдувай трибуну! – скомандовал Андрей, вернувшийся с коллегами в комнату. – Господин Президент, разрешите загрузить все вопросные анкеты и давайте посмотрим, какая модель получается…
Через 49 минут из комнаты вышли все участники совещания, и лица у них у всех были, как у Буратино, который обнаружил, что золотой ключик подошел и холст с двери в каморке Папы Карло уже можно сдирать к чертовой матери… Контргамбит так контргамбит…
Глава 2. Время худших
Познающий не любит погружаться в воду истины не тогда, когда она грязна, но когда она мелкая[47].
Ф. Ницше
Через три недели после «беседы о Болливуде в Кремле», как мрачно Андрей обозвал сам для себя то эпохальное совещание, он ждал жену на свидание в «Рыбе моей» на Старой площади. Последние две недели пришлось мотаться по командировкам по различным агрохолдингам и фермам Зауралья. Общался с владельцами хозяйств. Собирал дилеров. Тестировал сервисные группы, которые отвечали за работу их агроботов Cognitive Agro Pilot на земле. К компьютеру старался не подходить.
Андрей устроил себе цифровой и моральный детокс. Слишком много нервов забрали у него предыдущие семь месяцев возни с APC Ippolit. Необходимо было лично пересобраться.
В целом он остался очень доволен поездкой. Он любил крестьянство в любой точке планеты. Люди, работавшие непосредственно с землей, были гораздо более естественные и настоящие, чем представители любой другой, даже самой продвинутой и современной профессии. И так же, как у рыбаков и альпинистов, у них преимущественно были очень ясные и глубокие глаза, заряженные энергией земли, с которой они постоянно имели дело. Проект Андрея – «Умное и точное земледелие», где вся тяжелая работа делалась роботами аккуратно и без утечек и воровства, – был хорошо принят этими людьми, и Андрей с удовольствием лично ездил по хозяйствам, беседовал с мужиками, и его команда постоянно под их присмотром что-то улучшала в системах, модифицировала, делала проще и удобнее. Последнее время только в этих поездках он и ощущал себя счастливым и нужным. Москва высасывала силы и становилась все непредсказуемее и опаснее.
Везде вокруг на белом свете бушевала весна. Все живое тянуло носочки, желало размножаться и любить. Андрей в этот раз вернулся в столицу свежим и очень соскучившимся по жене.
«А в высоких кабинетах никогда не бывает настоящей погоды с солнцем, ветром, дождем, запахом почек, первыми комарами и лягушками. Там вечный климат-контроль, загнанный в кирпичную коробку, как в склеп», – думал Новицкий, глядя в большое панорамное окно ресторана. Динка опаздывала. Когда он мельком наблюдал жену сегодня в офисе, она о чем-то шушукалась с Ипполитом и, судя по тому, что на экране у жены система тусовалась в обличье Авраама, они мутили вдвоем нечто эпохальное. Из ее кабинета то и дело разносилось хихиканье Динки, и Людочка все время таскала начальнице облепиховый чай с шоколадками на рабочее место, что было в традициях мозгового штурма Cognitive Pilot.
Но у Андрея настрой был задумчивый. Количество энтропии вокруг зашкаливало, и он уже не успевал отруливать внешние события, а только наблюдал за их чехардой. Они разделили обязанности с женой по компании и проектам. Дина с очевидным удовольствием зарылась в придворные интриги вместе с кремлевскими режиссерами и международным Ипполитом IPG7, а он занялся агроботами Cognitive на полях и дорогах России. Кто-то должен был кормить воюющую и защищающуюся страну. Кто-то должен был думать о безопасных транспортных перевозках, кто-то должен был развивать заводы и программистские бюро. И реальная жизнь состояла именно из этого: из задач и потребностей обычных людей, из их действий и поступков, которые ее, эту самую жизнь, и наполняли, а не из кривых и кровавых фантазий королей и их шутов.
Он с трудом стряхивал с себя весь этот фальшивый флер пустых, только кажущихся огромными государственных дел и старательно следил, чтобы жена окончательно не заигралась во все это. Что было очень непросто. Динка всегда была азартной и не признающей никакие поводки и намордники.
«А жизнь – она на полях и улицах, в лесах и на бульварах, в весне и в непокое. И надо выковыривать любимую из этих царских склепов хотя бы время от времени, сколько там нам еще осталось-то? Ну, еще раз двадцать-тридцать Новый год отметим и все, финальные титры!» – кряхтело в голове у Новицкого мрачное настроение.
За соседний стол приземлилась колоритная пара. Он – крупный, молодой кабанчик в деловом облачении на манер итальянских мафиозных времен Клана Сопрано, с двухместными щеками и животом, скорее всего, выходец с Кавказа. Она – очень молоденькая черноволосая южаночка с подкачанными губками и в белых блестящих шортах поверх черных сетчатых колготок, ее дутая курточка розового цвета доходила девушке только до пояса.
Парень заказал огромное блюдо с роллами всех видов, текилу и приступил к воспитательным речам:
– Панимаешь! Я увэрэн, что дэвушка, эсли захочет, может зарабатывать нэ только в постэли.
Андрей глотнул чай и покосился на спутницу соседа. Та внимала своему соколу, стараясь не проронить ни слова. Парень уточнял:
– Дэвушка можэт эффэктивно работать с документами, отвэчат на звонки, дэлат чай… Ну и врэмя от врэмэни снимать напряжэние у своэго руководителя. И это нэ проституция! Зарплату ты будешь получать за работу в офисе, а это, – он положил свою лапу на ажурное черное бедро, – просто помощь очэнь занятому и усталому чэловэку. Я тэбэ помагаю, ты мнэ…
Девочка не обращала внимания на действия с бедром. Она прикончила роллы с угрем, промокнула губы и спокойно заметила:
– Мага! Я все понимаю и очень беспокоюсь о твоем постоянном напряжении на работе. Бизнес этот, туда-сюда. Но я рассматриваю больше предпринимательскую схему. Ты покупаешь мне кресло и оборудование для маникюра и оплачиваешь место в коворкинге на Павелецкой. А
