Рута - Элина Гончарова

Леопард положил голову на лапы, тяжело вздохнул и закрыл глаза.

— Значит, не хочешь по-хорошему? — зло усмехнулась Наира. — Терпеть не могу копаться в твоих кошачьих мозгах…

Она сощурилась от напряжения, потирая правый висок указательным пальцем. Басто не шевелился, казалось он спит глубоким сном. Вдруг чародейка откинулась на спинку кресла и разразилась гомерическим хохотом.

— Она отвергла тебя! — вытирая выступившие от смеха слезы, констатировала она. — Великолепного тебя! Само совершенство, грацию и ум! Этому чуду природы, у ног которого лежат сердца многих женщин, в том числе и чародеек, причем порой в буквальном смысле, она предпочла потрепанного ведьмака. Конечно, ты не мог вынести такого удара и бросив дело, притащил сюда свое истекающее кровью самолюбие. Я хотела наказать тебя, но это уже прекрасно сделала ведьмачка, не доставая меча, нанесла смертельный удар высокомерному и надменному красавцу. Ради этого я даже готова выслушать упреки заказчиков!

Наира встала подошла к большому, стоящему в углу зеркалу и поправила волосы.

— Как бы там ни было, но это не избавляет тебя от обязанности выполнить начатое дело, — серьезно и властно заявила она. — Как только станет известно куда она направилась, ты последуешь за ней…и попробуй только опять выкинуть, нечто подобное.

Серые тяжелые тучи нависли над бушующим морем. Волны бешено с ревом налетают на скалы и разбиваются, поднимая брызги до ног стоящей на краю обрыва женщины. Сильные порывы ветра поднимают и треплют гриву черных непослушных волос, плащ развивается на ветру подобный черно-белому стягу. Гроза разрезает небо сверкающими молниями, раскаты грома разрываются над головой. Женщина поднимает руки, кричит заклинание и пучки зеленых молний летят и подобно волнам разбиваются об матовую стену выросшую в мановение ока, перед тремя закутанными в плащи фигурами.

— Сейчас ты умрешь, Йеннифэр, — кричит одна из трех, сверкая темными хищными глазами. — Наконец-то ты сдохнешь…

Геральт сильно тряхнул головой, что бы отогнать приснившийся кошмар. Погода портилась. Вершины Синих Гор почти полностью, скрывал плотный темный войлок грозовых туч. Рядом с беседкой Цири и Трисс о чем-то оживленно тихо беседовали. Ведьмак напряг слух.

— Да пойми же ты, Цири, — голосом полным досады и отчаяния просила чародейка, — я не могу узнать где она. Я сделала все, что в моих силах, но это место известно только Сабрине, а она, ты знаешь…

— Знаю, конечно, — Цири закрыла глаза рукой, — но мне сегодня приснилось будто Йеннифэр стоит на краю обрыва…

— …и трое пытаются ее убить — громко закончил Геральт.

Женщины на мгновение замерли, затем медленно, опустив глаза вошли в беседку.

— Рассказывайте все по порядку, — спокойно, но настойчиво произнес он. — Раз нам с Цири было одно и тоже видение, то значит Йен действительно угрожает смерть.

Немного помявшись, они рассказали все, что знали. Цири попеременно то краснела, то бледнела, когда речь шла о том, как Йеннифэр забеременела. Ведьмак же казался совершенно спокойным.

— Давайте все тщательно разберем с самого начала, — после долгого раздумья предложил он. — Начнем с Трех Сестер. Кто они? Подробно.

Трисс сморщилась, тряхнула золотой гривой и начала:

— Очень давно их маленькими девочками подобрала Тиссая де Врие. Тройняшки наделенные особыми способностями, сильно заинтересовали тогда всех преподавателей в Аретузе. Им уделяли особое внимание, изучали, но чародейки из них вышли очень посредственные. Зато амбициозные, злющие, не желающие подчиняться чужим требованиям. Многим адепткам, тогда пришлось не сладко от этой безобразной троицы, вскоре за неподобающее поведение их всех изгнали из академии.

Погуляв немного на воле, набедокурив так, что Советом Чародеев им было назначено суровое наказание, они спешно собрались и отправились путешествовать по свету. Долго о них ничего не было известно, а после появились слухи, что они поселились у южных границ Мак-Турга. Так же говорили, что много интересного привезли они из своего путешествия, в том числе и детеныша пятнистой дикой кошки.

Жили они тихо, спокойно, ни кому не доставляя хлопот, и постепенно про них забыли. Когда в Стоках во время охоты произошло страшное убийство почти всей королевской семьи, каким-то пятнистым чудовищем, никто не связал это с Тремя Сестрами. Даже когда взошедший после этого на престол король Беригор, подарил им свой любимый замок, ни к кому и в голову не закрались какие-либо подозрения.

После этого чудовище совершило еще несколько убийств, причем в основном влиятельных вельмож и тогда чародеи объявили на него охоту, но ему всегда удавалось ускользать от преследователей. Охота длилась вплоть до войны с Нильфгаардом, нанимали охотников, и ведьмаков… Ты должен был слышать об этом.

— Да, что-то припоминаю, — Геральт задумчиво потер подбородок. — Кажется, Койон рассказывал, как месяц пытался его выследить, но так и не удалось. Говорили, что оно всегда появляется в разных местах, а потом бесследно исчезает.

Трисс усмехнулась, и покачав головой, продолжила:

— Много, что говорили тогда, но вся правда стала известна только, когда Ложа начала свою деятельность. Сестры сами связались с Филиппой и предложили свою помощь в решении некоторых проблем. Оказалось, что у них два хорошо тренированных аниота. Я, Францеска, Ида и Фрингилья были категорически против, одна чародейка воздержалась, остальные были «за». С тех пор сестры стали оказывать, Ложе «неоценимые» услуги.

Две из сестер могли оборачиваться другими животными. Наира — крысой, Рокзана — кошкой, и только она была не бесплодна. По началу они не собирались плодить оборотней, но Рокзана без памяти влюбилась в Ватилу, это тот аниот, которого сестры привезли из Зеррикании, в результате чего на свет появился ребенок или котенок, в общем, детеныш точная копия папочки. Мать не могла воспитывать свое чадо, так, что бы в последствии он стал управляемым и послушным, поэтому Наира забрала детеныша и укрывшись в глуши вырастила его.

Шло время, Ватила стал плохо справляться с заданиями и сестры решили воспитать еще одного монстра. Рокзана отказалась рожать, тогда они нашли щенка оборотня-волка и принялись с помощью древней темной магии делать из него вурдоволка. Все шло нормально, пока щенок не вырос и не убил Рокзану, а ты прикончил его.

Рута охотилась на второго аниота, имя его Сестры держат в секрете даже от нас, но ей подсунули старого Ватилу, тем самым прекратив ее охоту и избавившись от уже негодного слуги. Но одного зверя и сестрам, и Ложи было уже недостаточно, тогда сестры попросили у Дам помощи в поисках нужного детеныша. Связываться с оборотнями-волками, они уже не решались, нужна была способная родить чародейка…

— А тут, очень кстати, нарисовалась моя благоверная, со своим неиссякаемым желанием забеременеть, — скрипя зубами, подытожил ведьмак. — Я думаю, ее не пришлось долго уговаривать переспать с этим перевертышем! Я даже…

Он осекся увидев в глазах Цири слезы.

— Прости дочка! Это я виноват. Не надо было оставлять ее одну. Сидели бы спокойно в Хакланде и не случилось бы с нами всех этих бед.

Трисс взяла за руки Цири и Геральта.

— Мы все прекрасно знаем Йен, — глядя ведьмаку в глаза сказала она. — Ни кто не смог бы ее удержать, если она чего-то решила. Так, что ни кто из нас не виноват и закончим на этом. Надо думать, как вытащить ее из лап Сабрины.

Цири тяжело вздохнула. Задумалась.

— Мне кажется, что я уже была в том месте, — немного подумав, сказала она. — В том, что видела сегодня во сне. Не могу вспомнить, где это. У меня ощущение, что раньше я смотрела на него с верху, как будто летя. Волны, ветер, скалы, в скалах стены храма…Нет не получается!

— Подожди, — Трисс принялась ходить по беседке, грызя ноготь. — В скалах стены храма, говоришь? Я знаю, только одно такое место: Скеллиге, храм Великой Матери.

— Точно, — вскочила с места Цири, сияя радостью. — Как я раньше-то не поняла! Только туда она бы и отправилась, что бы стать матерью, только там ее никто не может потревожить, даже Дамы Ложи.

— Значит, Сабрина не в состоянии причинить ей вред, пока она и ребенок будут находиться в стенах храма, — возбужденно подхватила чародейка. — Надо предупредить ее, а лучше тайно вывезти малыша и спрятать, если отцовская наследственность проявиться сразу и сильно, жрицы могут изгнать Йен, а младенца…

Геральт так сильно хватил кулаком по подлокотнику, что кресло затрещало и покачнулось. Женщины с испугом посмотрели на ведьмака.

— Я должен встать, — прошипел он, сквозь стиснутые от напряжения зубы. — Я должен ей помочь!

Он изо всех сил пытался подняться, но не смотря на нечеловеческие усилия, получилось только пошевелить пальцем ноги. Обессиленный, в отчаяние, закрыв глаза рукой, он замер в кресле.