Дайлети. Принц (СИ) - Марина Анисимова

Считалось, что Символы чувствуют только его носители, да еще Рохосы, и что связь и общение с их помощью засечь невозможно. Но у Дайзери это получилось.

Отрекшийся зарычал вдруг раненым зверем, с силой полоснул ножом по пальцу — так быстро на этот раз, что Суон почти ничего в тот момент не почувствовал, и отбросил ставший ненужным кусок плоти.

— Что ты сделал? — заорал Дайзери, меняя поле силовых наручников так, чтобы лицо Принца, закрытое маской, оказалось на уровне его лица. — Что? Ты? Сейчас? Сделал? Отвечай!!!

Кирим отвернулся и зажмурился, когда сила Голоса ударила его по мозгам, грозя их испечь.

— Я…. - начал, было, он, но прикусил себе язык. В прямом смысле слова. Сильно, больно, до крови. Это отвлекло.

Голосом легко управлять слабыми, неуверенными в себе и неуравновешенными людьми. Теми, кто напуган, зол, растерян. Теми, кто не знает, как это происходит. И что нужно делать, чтобы избавиться от влияния извне. Не слушать. Не подчиняться. Это просто звуковые волны….

— Отвечай!!!

Дайзери ударил Суона по лицу. От такого маска защитить не могла.

— Кто ты такой?! — рычал Отрекшийся, нанося удар за ударом. Еще и еще. В какой-то момент он, видимо, решил, что неудобно бить пленника, когда тот так высоко подвешен вниз головой, и вовсе отключил силовое поле браслетов. Кирим полетел на пол и едва не свернул себе шею. Дайзери долго вымещал на нем свою злость, бил со всей силы, куда ни попадя. Принцу даже показалось, что тот не сумеет вовремя остановиться. Что все закончится здесь и сейчас. В этой камере.

Но Бешеный вдруг застыл с занесенной для удара ногой, весь скукожился и заскулил, как побитая собака. Потом он рухнул возле окровавленного, изломанного тела своего пленника на колени и, трясясь, начал Исцеление. Даже пальцы отрастил — все три.

— Завтра летим на Алдан! — прошипел он Принцу в ухо на прощание и ушел, а Кирима еще долго рвало потом желчью — в желудке уже давным-давно ничего не было. Пальцы, которые Отрекшийся вернул на место, хотелось теперь уже самому себе отрезать. Или хотя бы отгрызть. От вмешательства Дайзери, от его мерзких ледяных прикосновений, Кирим чувствовал себя чудовищно грязным… оскверненным.

Некоторое время спустя появились Лысый и Рогатый. Они принесли еду и воду. Издеваться в этот раз не стали — вытащили из пола прерыватель и пропихнули поднос и бутылку в образованную им дыру в энергетическом поле. И молча ушли.

Пить хотелось зверски, но часть воды Кирим потратил на то, чтобы умыться и ополоснуть руки. От одной мысли о том, что к нему прикасалась такая тварь, как Отрекшийся, его снова затошнило. Но он заставил себя прополоскать рот и медленно съесть густой наваристый суп-пюре, а потом и сладкую кашу с орехами и фруктами. Запил свою трапезу остатками воды и забился в угол камеры.

«Завтра» — шепнул он своим перед тем, как отключиться, приняв позу эмбриона на относительно чистом куске пола.

Росана буквально слетела по трапу в объятья мужа. И плевать, что в доке полно военных. Плевать, что все смотрят, как она цепляется за Риврана, заглядывая ему в глаза, и не решаясь спросить.

Король крепко, до боли, стиснул жену в объятиях и шепнул ей в самое ухо:

— Он отозвался! Завтра мы его вытащим!

Слезы потекли по щекам Королевы, хотя Росана давала себе слово, что плакать не будет. У нее получалось все эти три дня. И когда им сообщили, что на яхту Принца напали. И когда на месте боя не нашли никаких следов спасательной капсулы. И когда «борцы за свободу и демократию» позвонили первый раз. И когда пришла первая посылка….

Спецслужбы не хотели ее отдавать. Директор Чимара уверял своего Короля, что просмотр сообщения и содержимого контейнера не принесет ему никакой пользы. Но Ривран настаивал. Сначала он и сам толком не понимал, зачем хочет это посмотреть. А потом…

Он вспомнил похороны Дана и то, как до последнего стоял и смотрел на маленький гробик с телом своего четырехлетнего сына, сгорающий в огне крематория. И лицо жены в тот момент. Было похоже, что она сгорает сейчас вместе со своим ребенком, и что если кто-то войдет и откроет дверь, то тело Росаны от сквозняка развеется пеплом. Но они не уходили. Не могли уйти.

Ривран и Росана были с сыном до конца.

И разве сейчас мог правитель Семи Миров позволить себе просто выкинуть посылку?

Он заперся в своем кабинете и смотрел видеозапись, до боли стискивая кулаки. Мысль о том, что у него по-прежнему десять пальцев на руках, а у Кирима на один меньше, сводила его с ума. Он сорвал с себя корону и запустил драгоценный обруч в стену. Тот жалобно звякнул и покатился по полу. В этот момент Ривран ненавидел себя за то, кто он есть. Он ненавидел Короля Семи Миров и себя за то, что не может перестать им быть. Наверное, если бы он знал как, то уничтожил бы Эльзэдэ. Прямо сейчас. Сию секунду. И будь, что будет.

Потом были бесконечные скачки через подпространство из точки в точку, из сектора в сектор, от планеты к планете по все расширяющимся радиусам. И скупые сообщения от Росаны: «Пусто», «Тишина», «Не слышу его».

Две бессонные ночи. Еще одна посылка. Новые седые волосы. Уколы стимулятора. Осторожное прикосновение Тэора: успокоить, влить хоть капельку сил, вернуть в реальность.

Третьи сутки. И пульсирующий Символ. Точка-тире, точка-тире-точка-точка, тире-точка-точка, точка-тире, тире-точка.

То мгновение Ривран запомнил на всю жизнь. Он был рад тому, что был один, и никто не видел, как он стер со щек две катившиеся в бороду слезинки. Совсем как в тот день, когда Тэор вынес новорожденного Дана из родильного бокса и бережно передал тогда еще Принцу Семи Миров из рук в руки.

Ривран отвел жену в каюту и проследил за тем, чтобы она приняла снотворное и поспала хотя бы эту ночь. Он вообще хотел отправить ее на Мирралин — не дело Королеве находиться на корабле, который завтра, скорее всего, ввяжется в бой — но Росана наотрез отказалась улетать.

Король Семи Миров сидел с ней рядом, пока она не заснула, а потом вернулся на мостик. В этом не было особой необходимости: все было уже решено, все приказы отданы. Но он боялся уснуть и пропустить очередное сообщение от Кирима. Сможет ли он передать информацию о времени и месте высадки? Стоит ли беспокоить его банальными словами «Жди. Помощь близко»? В состоянии ли Принц вообще что-либо воспринимать сейчас? Придет ли четвертая посылка? Или планы «борцов за демократию» кардинально изменились?

— Ты бы тоже поспал, Рив!

Тэор, как обычно, подошел сзади совершенно беззвучно. Но за 25 лет знакомства с ним Ривран к этому привык, а потому даже не вздрогнул, когда прохладные пальцы коснулись его висков, снимая головную боль.