Грешные игры джентльмена - Джиллиан Хантер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Хорошо. – Дрейк пожал плечами. – Богатый опыт подсказывает мне, что страсть может затмить здравый смысл. И все же, несмотря на мою испорченность, я не улавливаю смысла твоих слов. Месть была сладкой?
Элоиза посмотрела в сторону.
– Мы унизили его публично.
– Да? И как же именно?
Элоиза принялась мять шелковую оборочку рукава на своем платье.
– Элоиза!
– Да?
– Твоя месть, – напомнил Дрейк. – Что именно вы сделали?
– Об этом не так-то просто говорить.
– Не совсем просто ждать, когда ты что-то скажешь, – возразил Дрейк и кивнул. – Так что продолжай. Месть не могла быть слишком страшной, ведь этот человек жив. Что же такого ужасного могли сотворить две девушки, если об этом нелегко рассказывать?
– Одним воскресным утром мы привязали его к тележке с собачьей упряжкой и оставили на мосту, а вся деревня тем временем шла по этому мосту в церковь, – наконец призналась Элоиза.
Дрейк недоуменно покачал головой.
– И это все? – спросил он.
Элоиза дернула за какую-то ниточку.
– Насколько я помню, мы, кажется, повесили ему на шею плакат с перечислением его грехов, – добавила она.
Дрейк продолжал смотреть на нее до тех пор, пока Элоиза не подняла на него глаза.
– Ну да, на нем был плакат, – подсказал он, – и?..
– И… насколько я помню… – едва слышно прошептала Элоиза, – на нем больше ничего не было…
Молчание.
Судя по выражению лица Дрейка, подумалось Элоизе, он не совсем поверил ей. Она вообще не могла понять, как он отреагировал на ее слова, разве что в его глазах мелькнул огонек. Если только Боскасл не пришел к выводу, что его любовница сумасшедшая. С другой стороны, подумала Элоиза, в том, что она кому-то открывает тайну своего прошлого, есть и положительная сторона. Каким бы унизительным ни было ее прошлое.
– Я еще не все тебе сказала, – добавила она, не видя смысла скрывать остальное.
– А-а… – Дрейк позволил тени улыбки пробежать по его губам.
Грешным губам, которые соблазнили ее прошлой ночью и пообещали защищать от уродливого мира.
Элоиза вздохнула. Как жаль, что она убедила Милдред не убивать Ральфа, хотя той так хотелось это сделать!
– Что же еще, Элоиза? – почти спокойным тоном спросил Дрейк.
– Мы сожгли его кровать.
Боскасл изумленно заморгал.
– А он был в ней в этот момент?
– Разумеется, нет, – в ужасе отвергла она это предположение. – Я ведь только что сказала тебе, что он был в это время на мосту.
Дрейк долго смотрел на нее.
– Была ли какая-то причина, заставившая сжечь именно кровать?
Элоиза нахмурилась:
– Вообще-то Милдред хотела сжечь весь его коттедж, но я боялась, что нас арестуют и что огонь может распространиться на всю деревню. Вот мы и решили, что сожжем кровать, чтобы выразить этим наше отрицательное отношение к его обману. К тому же этим мы больше никому не причинили вреда.
– Но как случилось, что вы не знали о том, что Ральф помолвлен с вами обеими? – поинтересовался Дрейк.
– Милдред жила в соседней деревне, – ответила она. – Возможно, наши пути так никогда бы и не пересеклись, если бы однажды один из братьев Милдред не решил… Просто так… проследить за Ральфом. Едва узнав о том, что Ральф уже помолвлен, Милдред тут же приехала ко мне.
– Мне представлялось, что ты не такая уж безупречная, какой желаешь казаться, Элоиза, – промолвил Дрейк, – но я не думал, что ты способна на такую… Даже не знаю, как описать это.
– Теперь тебе все известно, Дрейк, – сказала Элоиза. – Что-то изменилось?
– Разумеется, изменилось. – Покачав головой, он крепко прижал Элоизу к себе. – Я будут тебе верным любовником, а то как бы чего не вышло.
Она вывернулась из его объятий. Элоиза не забыла, что Дрейк увивается за другой женщиной.
– Что возвращает нас к разговору о газете. – Она сунула газету ему в руки. – Кто такая Марибелла Сент-Айвз?
Боскасл равнодушно просмотрел заметку.
– Марибелла для меня ничего не значит, – ответил он. – И никогда не значила.
– Это правда? – Элоизе так хотелось поверить ему, да и говорил Дрейк убедительным тоном, вот только не действует ли на нее сила обаяния этого повесы? – Судя по этой статье, тебе пришлось солидно потратиться, чтобы произвести на нее впечатление.
– Это правда, – не стал возражать Дрейк. – И она стала бы моей любовницей, если бы не та ночь, когда я познакомился с тобой.
Несколько долгих мгновений они смотрели друг на друга, наконец Дрейк печально улыбнулся:
– Ты помнишь ту ночь? Ты танцевала со мной, а потом я увлек тебя в сад.
Элоиза отвернулась, сердце у нее защемило.
– Конечно, я помню ту ночь, – прошептала она. – Но я не забыла и того, куда ты отправился после знакомства со мною.
– Но где я сейчас, Элоиза? – тихо спросил он.
Она со вздохом огляделась по сторонам.
– Не могу я соперничать с такой женщиной, как Марибелла Сент-Айвз. Я ведь всего лишь компаньонка, Дрейк, простая компаньонка, без всяких изысков.
– Возможно, это я слишком сложен, – низким голосом проговорил он.
Элоиза только рукой махнула. Вынужденная защищаться, она все же не была уверена в том, что позволит Дрейку с такой легкостью сорваться с крючка.
– В газете написано, что она очень красива.
– Так и есть, – пожал плечами Боскасл. – Только она не ты.
Элоиза подошла к окну и отодвинула штору, чтобы выглянуть на улицу.
– Это правда, что ты добивался ее несколько месяцев?
– Да.
Она опять вздохнула. По крайней мере он не лжет.
– Понятно…
Дрейк приблизился к ней сзади.
– Но я всю жизнь мечтал встретить такую, как ты, – промолвил он.
Элоиза медленно повернулась, чтобы посмотреть ему в глаза. Момент был необычайно трогательный, но тут вдруг кто-то так громко хлопнул передней дверью, что в окнах даже стекла задребезжали. Очарование волшебного мгновения вмиг исчезло. Элоиза снова посмотрела в окно, ее глаза округлились от изумления.
– Боже мой, только не это! Миссис Барнс уходит из дома с сумкой.
– Почему? – спросил Дрейк, которого явно ничуть не взволновали слова Элоизы.
– Возможно, потому, что мы оба велели ей не соваться не в свое дело, – огорченно промолвила Элоиза. – Но я же никогда не бывала резка с нею. Я должна остановить ее!
Дрейк взял ее за плечи.
– Да что с тобой? Почему бы тебе не отпустить ее, она ведь просто служанка?
– Кое-кто может то же самое сказать и обо мне, – возмутилась Элоиза.
И тут, в одно из тех редких мгновений, о которых потом сожалеют, когда человек говорит первое, что приходит ему в голову, Дрейк выпалил:
– Я не собираюсь бежать за экономкой, пусть даже моей собственной, по улице только лишь потому, что я посоветовал ей не соваться не в свое дело.