Яд дракона - Лоуренс Уотт-Эванс

— Что такое? — спросил Арлиан. — Кто вы? Встаньте на свет, я вас не вижу.

Глаза постепенно приспосабливались к полумраку, и Арлиан увидел, что перед ним стоит довольно толстый мужчина средних лет в каком-то светлом одеянии.

Незнакомец откашлялся.

— Здравствуйте, милорд, — сказал он. — Надеюсь, вы хорошо спали, и голова у вас больше не болит.

— Да, уже значительно лучше, благодарю вас, — ответил Арлиан. — Боюсь, у вас передо мной преимущество. С кем имею честь разговаривать?

— Мое имя не имеет значения, — ответил мужчина, он явно нервничал.

Арлиан криво ухмыльнулся. Когда-то очень давно он сказал что-то похожее и получил прозвище Никто. Впрочем, он не собирался сообщать об этом своему собеседнику.

— Скажем точнее, вы не хотите его называть, — проговорил Арлиан. — Как пожелаете. Вы находитесь на службе у Голубой Чародейки?

— Я служу правителям этих земель.

Множественное число подтвердило подозрения Арлиана — перед ним почти наверняка шпион драконов. А веревка у него в руках предназначалась для шеи Арлиана. Впрочем, тот, кому удалось прожить четырнадцать лет, все это время участвуя в военных действиях, и не стать жертвой постоянных атак наемных убийц, учится даже во сне быть начеку.

— Неужели вы надеетесь, что Голубая Чародейка оставит вас в живых, если вы убьете меня под крышей ее дома?

— Вы все поняли?

Мужчина метнулся вперед и натянул веревку.

Арлиан поднял руку, чтобы перехватить ее, но убийца оказался быстрее и сильнее, чем представлялся с первого взгляда, и Арлиан не успел поймать ее. Скамья, на которой он сидел, наклонилась назад, и Арлиан вместе с нападавшим упал на клумбу, причем наемный убийца оказался сверху и тут же натянул веревку.

Ситуация складывалась хуже, чем мог предположить Арлиан; он решил, что сможет без проблем справиться с врагом, но недооценил ловкость противника и неустойчивость скамьи. Удерживая левой рукой убийцу, Арлиан правой начал расстегивать пуговицы на рубашке.

В этом дворце ни у кого просто не может быть ни стального клинка, ни серебра, видимо, именно по этой причине шпион драконов воспользовался гарротой, но У Арлиана все-таки имелось оружие — причем такое, какого нет ни у одного человека, находящегося на службе у Общества Дракона.

Убийца прижал его всем своим весом к цветам, и Арлиан никак не мог добраться до кинжала, но даже самому сильному человеку нужно несколько мгновений, чтобы задушить свою жертву — у Арлиана еще было время.

— Мне очень жаль, Обсидиан, — проворчал шпион, пытаясь соединить концы веревки на шее Арлиана. — Мне пообещали волшебный эликсир, если я вас убью, — тысячу лет жизни!

Арлиану наконец удалось засунуть руку под рубашку, он ухватился за рукоять кинжала — а в следующую секунду обоих залило голубое сияние, и все движения прекратились.

Арлиан обнаружил, что смотрит снизу вверх в глаза убийцы, в которых увидел невыразимый ужас, — но сам он не мог пошевелиться.

Серые, нечеловеческие руки слуг Чародейки схватили шпиона за плечи и ноги, оторвали от Арлиана и отнесли в сторону — он продолжал сжимать в руках веревку. Арлиан попытался повернуть голову и посмотреть, куда его забрали и кто, но у него ничего не вышло. Волшебство Чародейки удерживало его на месте, и единственное, что он мог, это глядеть в небо, где все звезды вдруг стали голубыми.

Боль в горле исчезла — зато снова начала пульсировать в голове.

Очевидно, вернулась Голубая Чародейка.

И тут он услышал ее прекрасный мелодичный голос.

— Неужели ты думал, я не узнаю, что происходит в моем собственном доме? — спросила она.

— Я надеялся, — ответил шпион. — Думал, что, возможно, магия драконов…

— Здесь драконы бессильны, — вскричала Чародейка, и Арлиан почувствовал, как внутри у него все сжалось, а сломанные цветы, на которых он продолжал лежать, заволновались, словно под порывами ветра. — Кроме того, в тебе нет магии драконов — в отличие от него, лорда Обсидиана, который весь пропитан их сущностью! Он испытывает страшную боль, находясь рядом со мной, потому что я изгнала твоих гнусных хозяев и защитилась от их воздействия. Он страдает, а ты ничего не чувствуешь!

Ну, теперь понятно, почему так сильно болит голова, подумал Арлиан.

Голос Чародейки, казалось, отразился от стен двора, потом эхо стихло, и наступила тишина. Арлиан уже было решил, что остался один, когда Чародейка снова заговорила тихим, задумчивым голосом.

— Сложившаяся ситуация представляется мне любопытной, — сказала она. — Лорд Обсидиан весь пронизан магией драконов, впереди у него тысяча лет жизни, а когда она пройдет, его сердце и душа произведут на свет одного из самых могущественных волшебных существ, которые когда-либо жили на этой земле, после ушедших богов, разумеется, — однако он поклялся убить всех драконов, сбросить их иго и изменить свою судьбу. А вот тебя не коснулась магия ни в каком виде — хотя ты и выучил несколько простых трюков и называешь их колдовством, — но ты служишь драконам.

— Я хочу получить то, что есть у него, — ответил шпион.

— А он готов от этого отказаться. Что, если, получив желаемое, ты пожалеешь и захочешь вернуть все назад?

— Не захочу. Многие не отказались, и я намерен присоединиться к ним.

— А откуда такая уверенность?

— Я так думаю.

— А что, если вместо того, чтобы позволить тебе испить эликсир из человеческой крови и яда дракона, я отведу тебя в самое сердце южных земель и сделаю так, что в тебя проникнет дикое волшебство земли и огня? Ты так же готов произвести на свет чародея, как дракона?

— Сколько на это потребуется времени? — Арлиан услышал неуверенность в голосе шпиона. — Я хотел сказать, сколько я проживу?

— Ты проживешь год и один день, и волшебство, проникшее в тебя, будет проявляться по-разному: возможно, вырастут крылья или чешуя и рога, может быть, ты обретешь второе зрение или дар целителя. А потом на свет появится взрослый чародей и выбросит твое ставшее ненужным тело.

— Год? Всего один год?

— И еще один день. Неужели ты рассчитывал, что тебе удастся получить жизнь длиной в тысячу лет?

— Я… возможно.

— Нет. Долголетие и время — самое сильное в магии драконов. Никто не знает, сколько они живут — тысячи лет, может быть, десятки тысяч, возможно, вечно, а вот нам, чародеям, отпущено всего пятьдесят, если повезет, шестьдесят лет. А потом мы возвращаемся в хаос, из которого родились. И наши заклинания исчезают вместе с нами. Я не могла бы дать тебе вечную жизнь, даже если бы захотела, поскольку, когда я уйду, вместе со мной уйдет и мое могущество.