Алета - Милена Завойчинская

— Да ни про какого, это просто выражение такое. Так, ладно, будем считать, что ты сделал все, что положено. Пойдем, я оденусь, а то у меня сейчас просто инфаркт случится от всех этих событий. Слишком уж как-то, даже для меня.

— Но, ильдери… А как же таинство? Вам ведь нужно расслабиться и отрешиться?

— Я сейчас так отрешусь и расслаблюсь, если ты еще хоть слово об этом скажешь, что тебе никакие лекари не помогут. — Меня просто распирало от злости. — Уж прости, но я другой веры. И хотя я и согласна на некие уступки, в дань вашим обычаям, но это перебор.

— Ильдери, простите меня, что я не оправдал ваши ожидания. — Жрец понурился.

— Ты мне вот еще что скажи, у вас я так поняла женщин не так много, а когда приходят к Богу ваши мужчины, с ними кто таинство проводит? — Меня как-то вдруг заинтересовал этот вопрос.

— Так мы и проводим. Это наша служба. Не все ли равно, мужчина или женщина пришли поклониться богу? Перед его лицом все равны. — Жрец недоуменно пожал плечами.

Вот тут остатки мыслительной деятельности, речевых навыков и умение владеть собой меня окончательно покинули. Это ж получается, что эти, с позволения сказать жрецы, имеют всех, кто приходят помолиться в храм? Причем делают это не ради удовольствия, а по долгу службы, так сказать? Мать моя женщина!!! Сразу же вспомнился Илмар, который что-то говорил, что лучше он умрет, чем пойдет жрецом в храм и, как же он там сказал, «чем будет ублажать всех, приходящих помолиться». Бог ты мой! Бедный мальчик.

Осознав все это, я как-то по-новому взглянула на жреца. Этот ведь тоже, значит, не от хорошей жизни сюда попал.

— Давно ты здесь? — я с сочувствием взглянула на него.

— Пятьдесят лет, — помявшись, ответил жрец.

— Это много? Я не местная, второй день в вашей долине, не знаю, как у вас тут все устроено.

— Это ничтожно мало. Мы живем практически вечно, поэтому пятьдесят лет, это ничто. — Он вздохнул.

— Понятно. Ладно, пойдем отсюда. Будем считать, что мы все сделали, уж расслабилась я, так расслабилась, все мысли вышибло из головы, — я чуть улыбнулась ему.

— Хорошо, ильдери. Как скажете. — Он поклонился и пошел вперед к выходу. Потом притормозил, оглянулся и, помявшись, спросил, — Ильдери, простите за дерзость, но как ваше имя? И… Сколько вам лет?

— Меня зовут Алета. И мне 24 года. — Я хмыкнула. Какие мы стеснительные, кто б подумал.

Жрец проводил меня до раздевалки и покинул. Я успела высушить волосы, одеться, немного осмыслить эту бредовую ситуацию и успокоиться, когда он снова за мной пришел и предложил проводить непосредственно в сам храм. По дороге он молчал, за что я была ему благодарна.

Уже на пороге зала он поклонился и собрался уходить, а я, поразмыслив, остановила его вопросом.

— Любезный, а тебя-то как зовут? Я как-то не поинтересовалась, уж извини, несколько выбило меня из колеи наше общение.

— Мертон. — Он чуть поклонился мне.

— Очень приятно, Мертон. Знаешь, я думаю, мы еще увидимся и не раз. Так уж сложилось, что я здесь пробуду еще энное количество времени, и предстоят мне не самые легкие дни. Ты не очень сильно расстроишься, если я буду заезжать сюда вечером и посещать ваши купальни, а ты мне будешь делать массаж? Только массаж, все остальное прибереги для ваших прочих прихожан. Я и от массажа расслаблюсь более чем достаточно, для беседы с вашим богом. — Я улыбнулась ему. — С тобой мы вроде как все уже выяснили, недоразумений больше быть не должно, а массаж ты делаешь хорошо, мне понравилось.

— Ну что вы, ильдери, как я могу возражать. — Он рассмеялся. — Я не против. Буду рад вас видеть здесь в любой день.

— Ну вот и славно. Значит, завтра я снова приеду на сеанс массажа. А сейчас пойдем, показывай мне куда идти и, что мне там еще предстоит делать.

Глава 8

Мы чужие на этом празднике жизни…

Внутри Храма оказалось очень красиво — тонкие витые колонны поддерживали свод, стены расписаны золотыми и разноцветными яркими красками. Но не изображениями святых и богов, как в христианской религии, привычной мне, а просто какими-то цветами, видами гор, небо в облаках. Весь пол был выложен аккуратной мозаикой, и казалось, что ступаешь по полю с цветами.

А в глубине храма стоял большой алтарь. Это был огромный белый мраморный куб, на котором сверху лежал большой прозрачный шар. Не знаю уж, почему и как он держался и не скатывался с куба, так как никаких креплений или выемке в кубе я не заметила. Воровато оглянувшись, и убедившись, что вокруг никого нет, украдкой потыкала шар пальцем. Интересно — покатится или нет? Не покатился.

Сначала мне показалось, что шар из цельного куска хрусталя, настолько монументально он выглядел, но когда я рассмотрела его как следует, то оказалось, что это не шар, а полая сфера, внутри которой мерцали какие-то блики. Иногда эти блики полыхали искрами, иногда переливались как северное сияние, но чаще были похоже на клубки тумана, которые замысловато скручивались и метались по замкнутому пространству. Это зрелище завораживало. Я стояла и как загипнотизированная не могла отвести глаз от этой необычной живой красоты. Сзади раздались тихие шаги, и чей-то голос спросил — Вы не желаете что-то спросить?

Я оглянулась, с трудом оторвав взгляд от шара. Сзади меня стоял один из жрецов храма в просторном белом одеянии до пола.

— Вы не желаете что-то спросить? — повторил он свой вопрос, так и не дождавшись от меня ответа.

— Не знаю. Я должна что-то спросить?

— Вы ведь впервые в Храме Властелина Ветров? У вас должны быть какие-то вопросы, ильдери. Что вам рассказать? Желаете побеседовать с Богом?

— Эмм. Наверно желаю. А как? — Чудно даже, он так это спрашивает, как будто, если я скажу, что да, желаю побеседовать с богом, то он отведет меня в кабинет на аудиенцию.

— Подойдите к алтарю, и мысленно потянитесь к Властелину. Он вас услышит. — Жрец чуть улыбнулся и жестом указал мне на алтарь с шаром.

Хм, интересненько. Впрочем, так везде, где-то иконы, где-то статуи, а тут вот шар на алтаре. Ну ладно, пойду здороваться и беседовать, раз уж пришла. Я снова подошла к шару и вновь стала смотреть на ту кипучую жизнь, которая билась за прозрачной преградой. Постояла. Подумала. Что же нужно говорить то Богу? Потом мысленно представила, что нас с шаром соединяет некий канал общения и потянулась по нему к шару.

— Здравствуй. — Больше ничего мне на ум не пришло.

В ответ я не ожидала ничего услышать, но с детства привыкла к толерантности и к уважению к чужим обычаям и религиям, а потому просто поздоровалась, так как просить чужое божество о благах для себя глупо. А стоять молча и даже не поздороваться, еще глупее. Поэтому поприветствовав его, я просто бездумно продолжала наблюдать за пляской искр.