Огонь для Проклятого (СИ) - Субботина Айя

Не знаю, как удержался, чтобы не взять ее.

Потому что она бы точно не противилась. Теперь знаю это наверняка.

Но меня остановило не то, что она сказала, меня остановил ее взгляд. Кажется, никогда прежде его не видел. Проклятье, как может влажный взгляд текущей от желания женщины полоснуть так, точно по спине саданули семихвосткой?

Я знаю, меня хотят многие женщины. А готовы отдаться еще больше. Но нужно понимать, ради чего они раздвигают передо мной ноги. Уж точно не из высоких чувств, им всего лишь нужно мое покровительство, расположение, мое влияние, пусть и значительно пошатнувшееся. Отдаваясь мне, извиваясь подо мной, заходясь в стонах, они все преследуют разные, но, по сути, схожие цели — что-то поиметь с того, что я поимел их.

Разумеется, речь не идет о рабынях, чье мнение вообще никого не интересует.

Речь о тех, кто, так или иначе, но способен делать некий выбор.

И это нормально, у каждого свои инструменты для улучшения собственного существования. Я никогда не понимал Тьёрда, когда он выбрал порченную озлобленную северянку, способную вонзить нож ему даже не в спину — перерезать горло, глядя в глаза. И пусть бы у нее ничего не получилось, тут важен факт. О каком отдыхе можно говорить, когда рядом с тобой живет ядовитая змея? А Дэми — та еще змея.

Признаться, я был верен, что у них ничего не выйдет, что он просто сбросит ее с башни и заберет куда более покладистую и радушную сестру, что было бы исключительно верно. Но что-то пошло не так. Я понятия не имею, чем он перевернул ее к себе отношение, когда девчонка добровольно пошла за ним в Тень.

Я отлично помню ту решительность и какое-то даже безумие, что отразилось в ее глазах, когда она готовилась пройти сквозь копию Великого Треугольника. Она не шла туда за помощью и поддержкой, в чем, несомненно, очень нуждалась. Она шла туда за кровавым убийцей собственного народа, за Имперским Потрошителем.

И это большая проблема.

Не в ней.

Во мне.

И в Хёдд.

Нет, она не ходила за мной в Тень, да у нее и не было такой возможности. Не закрывала меня своим телом. Она не сделала для меня вообще ничего. Она лишь странно смотрела, когда все ее тело пылало желанием.

И это очень странно.

Я ведь ей нужен. Ей нужна моя помощь. Это очевидно. Одна она не справится. Никакие бойцы среди местных не способно остановить то, что назревает. И пусть я даже не знаю, что именно назревает. Но уж наверняка не яркие празднества с угощениями и плясками.

Ей противен Магн'нус. Я в этом уверен. Но она верна ему, верна по каким-то своим идиотским принципам, которые я хочу разорвать на клочки и пустить по ветру. Она отвергла меня лишь из-за брачных клятв человеку, который ничем ей не поможет и которому она не нужна?! Уже завтра все может быть иначе, уже завтра все мы можем быть мертвы, а она следует проклятым клятвам.

Первые мгновения я действительно хотел ее выгнать. Вышвырнуть на улицу, как есть, прямо в ледяную слякоть. И это было бы правильно. Я легко мог забрать сына и уйти. Что бы здесь ни

происходило, на мой век мира и спокойствия хватит. И пусть весь Север захлебнется в собственной крови. Мне нет до них дела.

И я до сих пор думаю, что именно так и должен был поступить.

Но не поступил. Почему?

И снова не знаю.

Или не хочу себе признаться, что знаю, что еще хуже. Потому что нет-нет, а в голове мелькают совершенно несвойственные мне мысли, к которым я упрямо отказываюсь прислушиваться. Потому что в них нет никакого смысла, потому что их никогда не было в моей голове, потому что вся моя жизнь выстраивался на совершенно иных столпах и взглядах.

Человек, прошедший сквозь бесконечное количество схваток, видевший смерть во всех ее обличиях, собственными глазами заглянувший туда, откуда не принято возвращаться, уже не способен измениться, не способен мыслить иначе.

Так я думаю. В этом моя уверенность.

Я не могу ошибаться.

Тем более странно начинать сомневаться в себе лишь оттого, что какая-то женщина сказала тебе нет. Вернее, всего одна и совершенно определенная.

Во всем этом хорошо лишь одно — у меня совершенно нет времени, чтобы полноценно анализировать и изменения в Хёдд, и собственную на них реакцию. Следующие дни обещают быть насыщенными на события. Уж что-что, а скучать вряд ли придется.

А вот, кажется, и люди Хёдд… значит, скоро появится и она сама.

Приказываю стражам затаиться в темноте, а сам для лишней бодрости зачерпываю мокрый снег, хотя уже скорее грязь, и прикладываю к лицу. Кожу тут же колют сотни тончайших игл. Так себе способ компенсировать недостаток сна, но так уж выходит, что самая активность нынче начинается как раз затемно.

Мне не нравится план Хёдд, но альтернативы у меня нет. Значит, придется очень постараться, чтобы все получилось.

Глава сорок четвертая: Кел’исс

Сначала в темноте раздается пьяный смех, а затем загораются два неверных фонаря, что так сильно раскачиваются из стороны в сторону, что кажется, будто вот-вот опрокинутся на землю.

Чуть дальше от моего укрытия безмолвно застыл темный провал большой природной пещеры. Там тоже есть свет, но охранников я не вижу.

Когда-то я был в ней — ничего особенного, подземная пещера с озером, которое питают холодные ключи. Часть местных брала воду в нем, часть — в близлежащем озере. Насколько понимаю, теперь наносная станция гонит воду по всей Гавани.

Хорошая попытка, Магн'нус, стали тебя сильнее любить аборигены?

Наверняка именно поэтому ты притащил сюда своих личных гвардейцев и расставил их на каждом углу, куда только смог. А была бы возможность — поставил бы из них живые коридоры и только бы по ним ходил.

Но сейчас мне нет дела до странной подачки нового наместника. Его дело, как вести дела.

Пусть хоть на голове ходит, как местные юродивые на праздниках.

Компания хорошо подвыпивших северян уверенно приближается к входу в пещеру. Горланят что-то на своем языке. Я всегда старался выучить хотя бы один местный диалект, когда Империя входила в новые покоренные земли. Так гораздо удобнее и эффективнее работать, когда нет возможности заполучить хорошего переводчика. С Северными наречиями, соответственно, я тоже знаком, но языки приближающейся компании настолько заплетаются, что едва ли разобрать хотя бы слово. Впрочем, это почти наверняка что-то про богов, битвы и жопастых баб. В любой последовательности.

Когда гуляк уже можно рассмотреть, понимаю, что их всего трое. Хотя по уговору с Хёдд должно быть минимум пятеро. Уже нехорошо.

В сущности, наша задаче не столь уж и сложна. Избавиться от охраны — дело обычное, в другое время и в другом месте я бы справился собственными ресурсами. Проблема в том, что я знаю Магн'нуса, и знаю, как он любит перестраховываться. К тому же, по словам Хёдд, очень вероятно, что на пути к озеру установлена какая-то система оповещения на случай, если охрана на поверхности нейтрализована. Нечто очень громкое и легко приводимое в действие, возле которой сидит какой-нибудь доходяга и прислушивается ко всему, что происходит снаружи.

Гуляки останавливаются недалеко от входа в пещеру, в очередной раз прикладываются к почти пустым бурдюкам, какое-то время тихо о чем-то переговариваются, а затем один толкает в плечо другого, тот отвечает, быстро завязывается потасовка. Их довольно хорошо видно и мне, и тем, кто пока никак себя не проявляет в пещере.

Ругань стоит такая, что аж занятно. Местные вообще любят приукрашивать сексуальные достоинства своих богов и описывать, как и что те должны свершить с тем, на кого направлен их гнев. Северяне нарочно повышают голоса, чтобы заинтересовать охрану пещеры. И, наконец, им это удается. Нет, к ним никто не идет, чтобы прогнать, но очертания фигур в чуть подсветленном округлом проеме все же показываются.

Этого и требовалось добиться.

Когда к троице приближается еще один участник представления, я напрягаюсь. На какое-то время придется расфокусировать внимание, что позволит мне одновременно находиться в нескольких разных местах, но при этом сделает куда как более беззащитным физически — за все надо платить.