Башня Занида - Лайон де Камп

Испуганная девушка послушно застыла, бледная как смерть.

- Ветки будут, тебя ощупывать со всех сторон. Делать что-нибудь уже поздно, поэтому - превратись в камень! Если хочешь, можешь зажмуриться.

Если бы она могла зажмуриться! Расширенными от страха глазами она следила за скользящей перед самым ее лицом веткой. "Дерево" всматривалось в ее лицо. Ветви поглаживали ее тело, щекотали уши и шею, ощупывали колени, щиколотки...

- Самое главное - не дыши, - говорил Мишель. - Если тебе плохо, выдыхай воздух, но только медленно, как можно медленнее, совсем незаметно!

Он то и дело облизывал пересохшие губы. Правая рука его лежала на рукоятке пистолета, левой он судорожно вцепился в траву, подняв облачко пузырьков.

- Теперь и закрывать глаза поздно. Не мигай. Смотри на какую-нибудь неподвижную точку перед собой!

Инесс впилась взглядом в его глаза и окаменела с поднятой к груди правой рукой. Она осознала серьезность ситуации, хотя и не знала, какая опасность ей грозит. Но ее поднятая рука беспокоила Мишеля. Он боялся, что девушка непроизвольно опустит руку. И тогда... Чтобы успокоить ее, он заговорил:

- Может статься, эта тварь поднимет тебя и разок-другой повернет в воздухе. Не вздумай закричать! Просто не реагируй. Ты статуя, запомни! Сыграй эту роль как можно лучше!

Одна из веток протиснулась между ногами девушки и обвилась вокруг бедра.

- Замри, Инесс! - крикнул Мишель. - Замри, иначе смерть! Любимая! Замри!

Его трясло как в лихорадке.

- Зря ты стала смотреть мне в глаза! Глаза подвижны. Слушай внимательно. Медленно, очень медленно переведи взгляд выше, смотри на дерево за моей спиной!

Инесс повиновалась, нечеловеческим усилием воли подавляя дрожь. Ветка продолжала ощупывать ее бедро. Потом скользнула выше и потянула за полу халата. Другая ветка взъерошила ее волосы и принялась дергать за пряди. Еще одна змеей подкралась к подмышке.

Мишель похолодел. Сумеет ли девушка выдержать это последнее прикосновение?!

Инесс уже не смотрела на него. Он осторожно отодвинулся из поля ее зрения и встал.

- Можешь начать вдох, - сказал он. - Но, смотри, медленно! Так же медленно, как и выдыхала!.. Внимание! Сейчас ветка прикоснется к твоей правой подмышке! Не вздумай дрогнуть!

Ветка проскользнула сквозь прореху в халате. Было видно, как она шевелится под тканью.

Мишель обошел дерево на четверть окружности, держась на безопасном расстоянии - метрах в десяти. Машинально смахнул капельки пота с верхней губы. Чем он мог помочь девушке?! Оружие здесь ни к чему; за пистолет он схватился автоматически, инстинктивно. Единственное, что он мог сделать попытаться отвлечь внимание "дерева".

Он был не слишком хорошо знаком с флорой и фауной Смарагда, но это существо, полуживотное-полурастение, он помнил. Это была черная гидра!

Черная гидра реагирует на движение. Неподвижные предметы ее не интересуют, на них она, как правило, не набрасывается. Зато движущиеся объекты приводят ее в исступление. Мишель представил, как гидра на его глазах в мгновение ока разрывает в клочья спеленатую ветвями Инесс, и у него закружилась голова. Он зажмурился и стиснул зубы.

Ветки-щупальца не выпускали пленницу.

- Не двигайся! - твердил Мишель. - Не двигайся!

Тянуть время в надежде, что гидре надоест игрушка, и безмерно рискуя, что усталая и испуганная девушка не выдержит и пошевелится? Нет, пора действовать. И Мишель медленно, спокойно приказал:

- Когда я подам сигнал, прыгнешь, вперед. Но только когда я крикну, не раньше!

Привлечь внимание гидры можно только двигаясь. Мишель стал осторожно приближаться к хищнице, размахивая руками для убедительности. Шаг, другой, третий... Одна из ветвей заметила его, поплыла в его сторону. Он замахал руками чаще.

Краешком глаза он следил за девушкой.

Две или три ветки отцепились от неподвижного объекта и стали подкрадываться к двигающемуся.

Мишель чуть отступил. Ветки потянулись за ним. Он еще попятился. Ветки змеились в метре от его лица - видимо, на границе досягаемости.

Наконец последняя выпустила Инесс, соблазнясь новой, оживленно приплясывающей добычей.

Мишель дождался, пока она вытянется, как и остальные, в его сторону, во все горло гаркнул: "Гоп!", и отскочил назад.

Инесс стремглав бросилась наутек. Не успела она сделать и десяти шагов, как вдруг споткнулась о корень и растянулась во весь рост на траве в облаке радужных пузырьков. Одна из щупалец гидры как бич просвистела в воздухе и обвилась вокруг ее щиколотки. Девушка вскрикнула. Мишель бросился на выручку.

- Цепляйся за траву! - заорал он на бегу.

Щупальце подняло девушку в воздух, но Мишель был уже рядом. Он схватил Инесс в охапку и изо всех сил потащил к себе. Тогда гидра принялась трясти ускользающую жертву. В страхе, что щупальце повредит девушке ногу, молодой человек выхватил пистолет, цепляясь за подругу левой рукой. Гидра дергала из стороны в сторону, и Мишель никак не мог как следует прицелиться. С истоптанной во время борьбы травы взлетали тучи радужных пузырей. В конце концов щупальце повалило молодых людей наземь и поволокло к гидре. А на подмогу уже спешили другие щупальца.

В отчаянии Мишель открыл пальбу наугад, почти не целясь.

Среди смертоносных щупалец одно за другим стали взрываться желтые солнца. Обожженная ветка отдернулась, молодые люди кубарем покатились прочь по склону, окруженные тучами мерцающих пузырьков, и свалились в болотистую низину.

Очутившись в безопасности, Мишель первым делом бросился на колени и внимательно осмотрел ногу девушки. Башмак был разорван, шнурки глубоко впились в лодыжку, но кость и связки были целы.

Мишель помог девушке подняться и повел ее прочь от проклятого места. Она оперлась на его руку и, прихрамывая и захлебываясь беззвучными рыданиями, побрела с ним.

Страшное напряжение спало. Выбравшись на сухое, молодой человек привлек девушку к себе, обнял и осыпал поцелуями заплаканное милое лицо, что-то неслышно шепча.

Одураченная черная гидра словно взбесилась. Она вымещала бессильную злобу на ни в чем неповинных деревьях по соседству, да так, что только щепки в стороны летели. Она полосовала траву, хлыстала по кустам. Измочаленные прутья, листья и трава так и брызгали фонтанами. Щупальца змеями вились в воздухе.

Мишель усадил всхлипывающую девушку на противоположном склоне низинки, ножом перерезал шнурки на разорванном башмаке и с нежностью принялся растирать ее распухшую ногу.

Гидра понемногу утихомирилась. Щупальца то обвисали бессильно, то вдруг снова набрасывались на какой-нибудь несчастный пень и награждали его оплеухами или выдергивали пучок-другой травы. Напоследок гидра выдрала с корнем безответное молодое деревцо и зашвырнула далеко в болото. На этом она успокоилась. Щупальца снова повисли плетями, только обожженная выстрелами "кора" еще подергивалась. По ней стекали капли золотистого, как мед, сока.

Мишель с грехом пополам напялил разодранный башмак на ногу девушки, она оперлась на его плечо, и они в обход опасной низины направились к своему скромному лагерю.

Только там Мишель занялся собственными ранами. Растирая порезы и царапины на руках и ногах спиртом, он говорил:

- Дешево мы с тобой отделались. Теперь ты и сама сумеешь распознавать черную гидру - так называется эта пакость. Идти нам придется только днем: меня в дрожь бросает при мысли, что мы могли остановиться на ночлег десятком шагов дальше...

9

"А, собственно говоря, какое это имеет значение? - подумал Мишель, но потом спохватился: - Нет уж, хватит с меня приступов. Так и свихнуться недолго. Это все из-за усталости. Нельзя так легкомысленно относиться к... К чему? Странно, забыл уже, о чем я думал... Похоже, кое о чем не следует задумываться..."

Он встряхнул головой и с напускным оживлением принялся распаковывать их скромный багаж. Зачерпнул из лужи воды, профильтровал ее, продезинфицировал, растворил в ней порошки из консервных банок и приготовил еду и питье.

Подкрепившись, они снова вступили в чащу.

Через некоторое время местность стала меняться. Стали попадаться холмы, кое-где сквозь дерновую шкуру стали выпирать кости земли гранитные валуны и скалы. В неглубоких овражках среди мокрой гальки зажурчали ручейки. Вода в них была кристально чистой, и путешественники основательно вымылись. Мишель заменил повязки на ранах свежим пластырем. Потом они выстирали халаты. Было достаточно жарко, и чтобы не тратить время на просушку, молодые люди натянули их еще мокрыми: высохнут и на теле.

Связанные между ногами полы мешали ходьбе, поэтому Мишель просто подкоротил их ножом. Оставшуюся ткань подвернули и заткнули за пояса, после чего осталось закатать выше локтей то, что уцелело от рукавов - и их наряды стали отдаленно походить на свободного покроя спортивные костюмы. Напоследок молодые люди смазали руки и ноги розовой жидкостью, и образовавшаяся пленка заодно накрепко приклеила разорванный башмак к ноге девушки.