Северный шторм - Роман Глушков

Оба скандалиста вздрогнули и вмиг умолкли, когда я, больше не полагаясь на словесные увещевания, вытащил «глок» и пальнул в воздух. Михалыч в это время уже сжал кулаки, а фон Циммер занес ногу, чтобы обрызгать противника грязью. И когда прогремел выстрел, они так и замерли в этих агрессивных позах: ни дать ни взять, натурщики – хоть батальное полотно с них пиши!

– …твою за ногу! – успел все-таки закончить ругательство Михаил, после чего возмущенно обратился ко мне: – Испано-скандинав, ты что, ополоумел?!

– Уже пять минут задаю вам обоим тот же вопрос, но до вас не докричишься! – со сдержанной злостью отозвался я. – Ну теперь-то, надеюсь, вы остыли?

– Я-то – да, а вот этот… – Михаил несколько секунд беззвучно, но выразительно шевелил губами, пытаясь подобрать для Конрада приличное сравнение, но так и не подобрал. – …Сомневаюсь, что с ним все в порядке! Как с цепи сорвался, честное слово!

– Чья бы корова мычала! – насупившись, огрызнулся фон Циммер, но пыл его заметно угас. – Грубиян! Ногу мне отдавил, нахамил, и я же еще виноват остался!

– Спокойнее, джентльмены! – попросил я, пряча пистолет в кобуру. – Держите себя в руках! И не стыдно – ведь взрослые люди! Что, интересно, о вас подумал этот юноша?

Я кивнул на Фокси, который деликатно отвернулся и, взяв ветошь, делал вид, что занят протиркой приборной панели.

– Юноше следует подучиться водить автомобиль, – раздраженно бросил Михаил. – Это по его милости мы третий раз за утро грязь месим!

– Очень правильное замечание! – внезапно поддержал Михалыча его бывший оппонент. – Молодой человек, наверное, полагает, что нам доставляет удовольствие толкать его машину на каждом подъеме!

«Час от часу не легче! – мысленно взмолился я. – Этак они сейчас еще бедолагу Фокси крайним оставят!»

– А я здесь при чем?! – мгновенно отреагировал байкер на столь возмутительные и беспочвенные обвинения. – Будто сами не видите, что на дороге творится!..

– Помолчи! – осадил я Фокси, и тот покорно притих. Отрадно было видеть, что хоть для кого-то мое слово пока имело вес.

– Достали вы меня! – Михаил махнул на нас рукой, после чего отошел к обочине и, обиженно нахохлившись, уселся на придорожный камень. – Все, бродяги, – перекур!

Курящих в нашем коллективе не было, да и сам Михаил отродясь не смолил себе легкие табачным дымом. Но, познакомившись поближе с русскими традициями, я усвоил, что предложение устроить перекур в России всегда означает нечто большее, чем просто выкурить за компанию по сигарете. В данный момент инициатива Михалыча подразумевала, что всем нам срочно требуется присесть и успокоиться – путь предстоял неблизкий, а если еще начать ссориться на каждом перевале, тогда можно и вовсе не торопиться. Пока наша компания склочников пересечет Альпы, Вороний Коготь успеет не только взять Божественную Цитадель, но и благополучно отбыть на родину.

Предложение контрразведчика было принято при общем молчаливом согласии. Насупившийся Конрад устало плюхнулся на грязную подножку джипа; Фокси высунулся из кабины и щурился раскосыми глазами на по-весеннему теплое солнышко; один я остался на ногах, подошел к краю откоса и задумчиво уставился вдаль. Лучшего способа успокоить нервы, чем созерцание альпийских красот, придумать было нельзя.

Несколько минут все хранили молчание. От непривычной тишины у меня зазвенело в ушах; были слышны лишь клекот парившего над нами орла, треск тающего льда и дробный стук катящегося по каменистому склону булыжника. Идиллия, да и только. Трудно поверить, что четыре дня назад здесь прошла ревущая моторами бронированная армия северян, от грохота пушек которой не сегодня-завтра содрогнутся стены Ватикана.

– Давно хочу тебя кое о чем спросить, испано-скандинав… – В отличие от меня, Михаил решил успокоиться, переключив разговор на отвлеченную тему. Не спорю, идея хорошая. Однако, зная излюбленные темы Михалыча для досужих бесед, я мог уверенно сказать, что сейчас лишь он один получит окончательное успокоение. – Я прекрасно понимаю, почему ты так быстро согласился участвовать в авантюре Конрада Фридриховича, – за тобой и не такое безрассудство числится. Не понимаю только одного: как тебе удалось отпроситься на эту прогулку у твоей грозной женушки. Нет, я, конечно, не настаиваю на ответе, но ты же меня знаешь – если дядя Миша захотел узнать правду, он своего все равно добьется.

Ну вот, началось! Впрочем, удивительно, как Михалыч не завел об этом речь раньше. Подначивать меня насчет наших… скажем так, непростых взаимоотношений с Кэтрин переросло для Михаила в своего рода традицию. Разумеется, можно было просто по-человечески попросить его больше никогда не затрагивать этот вопрос, и Михаил бы послушался. Только вряд ли я был бы окончательно оставлен в покое – старый зубоскал был неисправим и быстро нашел бы себе новый повод для нападок. В этом плане мой русский друг напоминал пиявку: ему было просто жизненно необходимо к чему-то цепляться, будь то мои разногласия с горячей беженкой-ирландкой или что-либо еще, казавшееся Михалычу забавным.

– Кэтрин понятия не имеет, где мы сейчас находимся, – честно признался я, не сводя взгляда с заснеженных горных вершин. – Я решил не рассказывать жене, во что ввязался. Ей хватило легенды о том, что меня отправили на полтора месяца по обмену опытом в Мурманское княжество вести стрелковые курсы. Ты, кстати, дядя Миша, уехал туда же, так что запомни на будущее.

– Ага, значит, ты просто взял да сбежал из дома! – оживился Михаил. – Клянусь моими обожженными усами, я не сомневался, что именно так ты и поступишь. Вы только подумайте: человек, который не побоялся сунуть дулю под нос Пророку, до смерти боится своей благоверной! Ты не параноик, Эрик, ты – женофоб!

– Может, напомнить, как ты бегал от своих бывших жен? – парировал я.

– Нет, ну ты и скажешь! Разве можно вообще равнять такую святую женщину, как твоя Екатерина, с теми мегерами, которые охотятся за мной сегодня по всему Петербургу, – увильнул от контрудара Михал Михалыч. – Тебя бы они, к примеру, и вовсе живьем сожрали. К тому же ты в корне не прав: я не бегаю от них, а скрываюсь, сиречь повышаю свое профессиональное мастерство – для разведчика это хорошая тренировка. Эх, жаль, ты ни разу не видел, как иногда потехи ради я своим любимым фуриям устраиваю очные ставки. Вот это зрелище! Только клочки волос во все стороны летят. А месяц назад и вовсе было побоище, когда все мои жены случайно встретились у меня на квартире…

Неужели отбился? Даже не верится, что Михаил так быстро оставил нас с Кэтрин в покое. А ведь утверждают, что атакующая акула просто физически не способна пойти на попятную – слепой инстинкт убийцы или что-то в этом роде…