Тайна замка Вержи - Елена Михалкова

Замысел был рискованный. Плети выдерживали Николь, но это не значит, что они не треснут под его весом. Однако ничего лучше Венсан не придумал.

Он уцепился за решетку и уже почти перебросил ногу на выступ, как глянул вниз – и чуть не свалился.

На земле, взяв мечи наизготовку, замерли двое солдат. Головы задраны, на лицах сосредоточенное ожидание.

«Дьявол вас раздери!»

Будь Венсан на земле и вооружен, он еще мог бы вступить в бой. Но спрыгнуть на обнаженные мечи…

Лекарь, не мешкая, нырнул обратно в окно. Через дверь, быстро! Если охранник не очухался, он успеет скрыться.

Но пока Венсан отдергивал портьеру, коридор заполнился голосами.

– Он там!

– Открывай!

До него донеслось оправдывающееся бормотание Малыша.

«Не успел», – понял он.

Дверь распахнулась, и в проеме выросла огромная фигура Медведя. Один-единственный взгляд, брошенный на его лицо, убедил Венсана, что для лекаря будет лучше упасть на мечи.

– Взять! – проревел Пьер.

Грохот сапог, оскаленные зубы, отброшенный в сторону Малыш-Сесар… Они неслись на него, словно готовы были вылететь в окно, размозжить его о землю и разбиться сами, но только не дать ему уйти.

– Убью! – хрипел Медведь. В выкаченных глазах полыхала ярость.

Венсан схватился за портьеру и выпрыгнул наружу.

Ткань отчаянно затрещала. Лекарь пролетел вдоль стены, влепившись боком в камни, и коротко вскрикнул, когда локоть угодил в какой-то выступ. Вспышка острой боли на время ослепила его. Под ногами зашуршало, и Венсан, выпустив портьеру, взмахнул руками, цепляясь наугад.

Кожу обожгли извивы побегов, и когда зрение вернулось, он увидел перед собой ярко-зеленые листья.

Плющ кряхтел, лопался, но держал его.

В окне надрывался Медведь, снизу набегали солдаты, и Венсан с кошачьей ловкостью полез наверх. Несколько раз вырвавшиеся побеги, вздрогнув, брошенной плетью оседали вниз, но Венсан успевал схватиться за стену. Он втискивал пальцы в самые узкие щели, впивался в каждый выступающий камень. Сдирая ногти, оставляя в трещинах клочки кожи и кровь, Бонне лез на крышу.

Он перемахнул через край, когда что-то со свистом распороло воздух за его спиной. По затылку дунул сквозняк.

Стрела.

Медведь глухо орал, но Венсан не слышал. Он бежал по крыше, пытаясь сообразить, где может быть Гуго де Вержи.

Граф – его единственная надежда на спасение. Если Медведь успеет к нему первым, Венсана без затей пристрелят на подходе.

Но мальчишка – какая же сволочь! Предупредил, значит, Пьера помощник кузнеца. Хорошо еще, если честно продал Венсана, а не выдал просто так, от ненависти.

– Сученыш! – пробормотал лекарь без особой злобы. Сам виноват. Надо было думать, кому довериться.

На лестницу он выбрался через сторожевую башню. Один-единственный охранник, завидев спрыгнувшего из люка человека, испуганно округлил глаза и схватился за меч, но к этому времени Венсан был уже далеко.

Может, ему и удалось бы задуманное, если бы не Робер. Стражник вывалился из какого-то закутка, блестя перекошенным глазом на искалеченном лице, и на сей раз не стал тратить времени на разговоры. Коротко замахнувшись, он попытался вбить кулак в грудину Венсана.

Лекарь увернулся, и удар пришелся по касательной. В боку нехорошо хрустнуло.

Второй удар ему удалось упредить. Ребром ладони он двинул противника по носу.

Кончик носа – очень чувствительное место и у людей, и у собак. Стражник взвыл и отшатнулся, а Венсан, тяжело дыша, нырнул на лестницу за его спиной.

Вниз, вниз, вниз! Сбить на ходу факел, швырнуть под ноги преследователю. Навстречу ему попался повар с подносом. Бедняга взвизгнул по-бабьи, когда лекарь, выхватив у него ношу, с силой метнул поднос назад, а следом толкнул и толстяка.

Где-то вверху вопили и визжали, ругань рикошетом отлетала от стен, словно сам замок орал на Венсана: «Стой! Хватай! Тварь!» В стороне промелькнула нянька Коринна – глаза выпучены, рот открыт от изумления.

Лекарь вылетел к погребам и не успел еще ничего сообразить, а ноги уже сами несли его вниз, подальше от Медведя, в кротовьи норы лабиринтов под замком Вержи.

…Темнота.

Лепестки факелов вдалеке.

Голоса, заполняющие коридоры:

– Где он?

– Вон!

– Стой!

Венсан бесшумно попятился, не сводя глаз с удаляющихся огней. Кто им там почудился? Какого призрака соткала тьма из прядей сумрака?

Он не стал дожидаться, пока люди Пьера Рю поймут свою ошибку, и осторожно двинулся в глубь прохода.

Тьма густела, и вскоре Венсан не мог разглядеть даже собственную ладонь. Он стал рыбой на дне зимней реки, скованной льдом, и звуки доходили до него сквозь толщу замерзшей воды медленно, с трудом.

– Э… эй…

– Ко…ви…

Лекарь уже не мог понять, откуда доносятся обрывки криков. Стены подбрасывали их под ноги, точно камешки; он спотыкался об них и шел дальше.

Ему стало понятно, что он заблудился, после шестого или седьмого поворота, когда Венсан внезапно сообразил, что в прошлый раз не кружил по этим норам. Он вообще не кружил.

«Э, нет, отсюда надо выбираться». Ему представилась спираль, ввинчивающаяся в глубину холма, и он сам – ползущий по ней муравей. Невдалеке перед муравьем расплывалось широкое бледное пятно.

Сперва Венсан решил, что воображение, уставшее от кромешной тьмы, играет с ним шутку. Но, подойдя ближе, убедился, что в самом деле видит свет. Из-под потолка в невидимые щели просачивались лучи. Они были тусклые и слабые, но благодаря им он смог заметить ловушку.

Дыра в полу. Даже издалека она выглядела жутко, как выколотый глаз, и чем ближе подходил к ней Венсан, тем меньше ему все это нравилось.

И все же не подойти он не мог. Этот колодец посреди бесконечной запутанной норы притягивал его своей бессмысленностью. Он догадывался, что ничего не увидит, но желание склониться над бездной было сильнее.

Венсан ускорил шаг, всматриваясь в неровные очертания круга, и лишь за несколько шагов до ямы почувствовал дыхание за своей спиной.

Он не успел даже повернуться. Человек, следовавший за лекарем как тень, пока тот блуждал по лабиринту, с силой толкнул его. Венсан пролетел вперед и оказался на краю колодца.

Серая бездна призывно глянула на него.

Лекарь отпрянул назад, размахивая руками, в отчаянной попытке удержаться. Нападавший налетел на него, и Венсан, извернувшись как кошка, мазнул кулаком наобум. Кулак врезался во что-то мягкое, раздался вскрик и человек отскочил, но Венсан потерял равновесие и полетел в расступившуюся тьму.

Глава 20

– Просыпайся!

– А? Что?

Николь вскочила, готовая бежать, прятаться или драться, если понадобится. Арлетт стояла с дорожной котомкой в руке, башмаки ее были в пыли.

– Маркиз здесь?!

Но старуха неторопливо придвинула стул, не отрывая от девочки хмурого задумчивого взгляда.

– Рассказывай.

– О чем? – растерялась Николь.

– О госпоже твоей.

– Элен? – Девочка протерла глаза, ничего не понимая. – А что рассказывать-то?

– Для начала – зачем ты ее убила.

У Николь подогнулись ноги.

– …страх что творится. На каждом столбе листок приколочен. Кто такая, как выглядишь и сколько дадут за поимку.

Арлетт разлила по кружкам травяной чай.

– Никто же грамоте не обучен… – прошептала Николь.

– Кто не прочитает, тому перескажут, – хмуро заметила старуха. – Твой граф не пожалел двоих слуг отправить в Божани. Орут на рыночной площади утром, днем и вечером, словно им в задницу факел воткнули.

– Клянусь Марией, не убивала я!

– Да верю я, верю! – махнула рукой Арлетт. – Накрутила я себя, пока возвращалась. Вот же, думаю, пригрела змею. Глупости это все. Кто-то обстряпал свои делишки, а на тебя свалил.

Она вытащила из кармана леденцы, бросила россыпью на стол:

– На, побалуйся. Я среди народу рыночного с утра потопталась, уши погрела. Пришлось вон купить, чтоб не косились.

– И что говорят? – обмирая, спросила Николь.

– Наплевала, говорят, ты в колодцы черной слюной, и теперь там вода отравлена. А у двух баб уже родились дети с поросячьими хвостиками! А еще болтают, что у мельничихи из куриных яиц вылупились пауки косматые, а корова стала доиться кровавым молоком.

Николь сглотнула.

– А пена на том молоке – шерсть крысиная! – безжалостно добавила старуха.

– Как это пена может быть шерстью? – слабо возразила девочка.

– Так же, как пауки могут вызреть в куриных яйцах. – Арлетт подвинула к ней леденцы. – Погрызи. А то, поди, силу-то ведьминскую истощила.

Николь непонимающе взглянула на нее.

– Пока все колодцы обойдешь, пока в каждый наплюешь… – перечислила старуха. – Не труднее, конечно, чем цвергов ловить на птичьи горлышки, но тоже не всякий сумеет.

Вспомнив глупости, которыми она потчевала Арлетт, девочка густо покраснела.

– Ну вот что, – сказала та, вновь становясь серьезной, – покажи-ка мне еще раз ту штуковину, из-за которой весь сыр-бор.