Сто одна причина моей ненависти - Рина Осинкина

Однако за работодателя он покамест держался, потому что доход от наемной работы мог стать подстраховкой на случай коммерческих неудач или ширмой на случай успеха, только не придумывалось пока Витюше, что за данной ширмой ему прятать, а коммерческие замыслы были все какие-то невзлетные и бесперспективные.

Недавно его осенило. Шарил по интернету бездумно и наткнулся на интересную тему – нумизматику. И не простую, а антикварную. Ступина изумило, что клацаный медный пятак, затертый и уродливый, но одна тысяча шестьсот какого-то мохнатого года тиража, стоил деньжищ немерено, и главное – находились придурки с аукциона его выкупать, накручивая цену еще выше.

Для умного и не боящегося риска чувака, коим Ступин себя видел, эта тема могла стать настоящим кладом. Приспособу под названием «монетный аттракцион», при помощи которой чеканились сувенирные медальки и жетончики, приобрести легко, немного сложнее, но решаемо, выйти на спеца, чтобы он изготовил несколько съемных клише для матрицы и пуансона. Затем арендовать в промзоне гараж или сарай, чтобы не слышно было, как кувалдой лупишь – и все дела. Да, чуть не забыл, кувалду тоже нужно купить, но это вообще смешной вопрос.

Лохам медные кругляки можно будет продавать за антиквариат, а если вдруг с экспертом столкнешься, следует самому притвориться лохом и прогнать, будто знать не знал, что это фальшивка, и чтоб им пусто было, аферистам этим, у которых Витюша данную фальшивку приобрел. Точно прокатит.

Сначала все шло как по маслу. Пресс был приобретен на деньги, взятые в долг у Зинаиды. Она ведь, Зина-покойница, деньги людям ссуживала, но, собака, под нехилый процент. Да Вите-то что, ему главное было, чтобы ссудила, а потом разберемся. Борзыми щенками отдадим.

Только он призадумался, кому заказать клише – а работа была мало того ювелирная, так еще и не к каждому обратишься, чтобы вопросов не задавал, а выполнив, все забыл, – как случайно в столовке для шоферни столкнулся с Кирюхой Лапшиным – школьная кликуха Доширак. Витя Ступин такие столовки предпочитал фастфудовым обжоркам, но был удивлен, что туда же заглядывает и Кирюха. Оказалось – зарулил случайно, а после, скорее всего, пожалел.

Лапшин, разламывая вилкой общепитовский шницель и отправляя кусок за куском в рот, растрепал в промежутках между жеванием, что недавно нанялся в одну хитрую контору металлистом-лекальщиком, а поскольку, еще учась в школе, окончил художку и навыки остались, то и сложную гравировку тоже ему доверяют. Витя ничего не понял, Лапшин, окинув приятеля снисходительным взглядом, объяснил, что он гравирует на стальных плитках, которые станут потом главной частью литейных пресс-форм, сложные рисунки, чтобы в дальнейшем с их помощью отливать… Тут он запнулся, прикусив язык и косо взглянув на Ступина.

Но Витек уже все понял и возликовал. Перегнувшись через стол, он изложил бывшему однокласснику свою идею и сумел ею Кирилла зажечь, хоть тот и упирался поначалу. Видите ли, «папа» не потерпит, что кто-то из челяди работает на стороне.

Ступин переубедил, резонно заметив, что разовый заказ еще не работа на стороне, и пообещав гонорар, от которого глаза Доширака алчно заблестели.

Компаньоны рассудили, что с драгметаллами затеваться не стоит, а лучше освоить технологию на цветных сплавах. Медные прутки нужного размера выкупил Лапшин на каком-то складе металлопроката, а екатерининский пятак приобрел Ступин через интернет. Вновь пришлось влезть в кабалу к консьержке, да еще с распиской с паспортными данными. Обстоятельная женщина была.

А какой еще у Вити был выход? Не рассказывать же о проекте Альдочке? Она, конечно, из семейного бюджета могла бы средства отслюнить, только поначалу все жилы бы вытянула, выясняя, что да как, а потом, когда дело в колею бы вошло, вытянула бы все пенязи, до самого донышка, а Ступину это надо?

Короче, процесс пошел. Кирюха клише изготовил и про термообработку не забыл. С того разговора недели не прошло, как привез показать результат. А Витя стальные шайбы по карманам шустро рассовал и говорит: «Отлично, брателло, я опробую и тебе расскажу. И давай-ка ты мне мой пятак обратно, чтобы было с чем сравнивать».

Кирюха растерялся и пятак отдал, а когда до него дошло, как оно все может обернуться, запротестовал, зашумел, начал требовать, чтобы Ступин вернул ему оснастку, за руки принялся хватать и чуть не за грудки. Ступин лапшинские пятерни от ветровки отодрал и прошипел: «Тише ты, не кипишуй. Зырят на нас со всех сторон. Пойдем выйдем. Сначала я, ты следом. Встречаемся в сквере напротив, на третьей от входа скамейке».

Как же Витюша хвалил себя за предусмотрительность, сидя на пассажирском сиденье желто-полосатого таксомотора!

Встречались компаньоны все в той же столовке за столиком в углу – по инициативе Ступина, из соображений конспирации. Лапшин не знал, а Ступин не докладывал, что продал доставшуюся от родителей квартиру, съехавшись с женой, и теперь проживает в новой квартире в другом доме! В другом районе Москвы! А прописка у него вообще подмосковная, в бабки, покойницы, доме, который он на теплое время горожанам бездачным сдает.

Но выяснилось, что радовался Ступин рано. Наблюдательный и памятливый – работа такая, с глазомером связана – Кирюха Лапшин «сфотографировал» за долю секунды выскользнувшую из нагрудного кармана компьютерщика визитку, где имелись координаты фирмы-работодателя, и на этом Витя чуть было не погорел. Но не погорел ведь!

Потому что этот лекальщик сейчас явится к Людмиле, и дело будет завершено.

Однако все по порядку. Не найдя Ступина по старому адресу и не дозвонившись, потому что напарник, естественно, разговаривать с ним не собирался, Кирилл позвонил ему на фирму и выяснил у офис-менеджера Оли Мелюковой, по каким адресам данный конкретный мастер будет трудиться в ближайшие дни. Какую историю он преподнес Мелюковой, чтобы та слила ему инфу, теперь не важно. Секрета в них, конечно, не было, однако задаваемый вопрос сам по себе звучал нестандартно и должен бы насторожить официальное лицо, да и классическая женская вредность была не на лапшинской стороне, однако сведениями он разжился. И подстерег Витю Ступина на выходе из Людкиного подъезда. А сориентироваться Кириллу помогла та же говорливая училка, надо же – то нашим, то вашим.

С раннего утра Лапшин пас кидалу возле пятиэтажек и следил за его перемещениями из корпуса в корпус. Правда, потом допустил промах, войдя в подъезд следом, а надо было оставаться снаружи, как и прочие разы. Или сразу прижать и потребовать свое. Отчего-то медлил и по этой причине чуть было не потерял след. Ему