Найдёныш - Василий Блюм

— Маховик…. Но, как?

Механик сделал шаг, повернувшись так, что из темноты выступила половина лица, улыбнувшись, произнес:

— Это долгая история.

— Поверь, мы не торопимся, — чуть слышно прохрипел Зола.

Взглянув в сторону говорящего, Маховик вздрогнул, сказал с содроганием:

— Вижу, перепало на вашу долю испытаний. Но, должен вас огорчить, я тороплюсь, итак сделал лишних два круга над городом. К тому же… — его лицо помрачнело, — за нами уже выслали погоню, а ладьи городской гвардии отличаются прекрасным ходом, не то, что эта развалина.

Дерн с трудом шевельнулся, произнес, замедленно проговаривая слова, будто совершал непосильную работу:

— Не обнаружив тебя на берегу, мы подумали, ты настолько расстроился из-за потери ладьи, что… — он замолчал, переводя дыхание.

— Что решил покончить счеты с жизнью? — закончил предложение механик. — Нет, конечно, нет. Я люблю свою работу, и машины мне словно дети, но не стоит оно того: как пришло, так ушло. Хотя, не стану скрывать, были и такие мысли. — Он помолчал, неожиданно хохотнул, добавил с подъемом: — Но, как видишь, верные решения ведут верным путем: я вновь на ладье, наслаждаюсь открытым небом и свежим воздухом, хоть он здесь и, порядком, морозный.

С натугой поднявшись, Себия бросила в сторону удаляющихся огней города быстрый взгляд, заинтересованно произнесла:

— Мне безумно любопытно, как, за неполных два дня, ты смог заполучить во владение ладью, но вынуждена спросить о другом, куда ты нас везешь?

Маховик с силой потер лоб, на лицо механика легла тень, когда он произнес:

— Судя по тому, какое количество гвардейцев я видел возле и на самом здании тюрьмы, лучше бы вам переждать время за городскими стенами. К тому же, — он с сочувствием оглядел наемников, — отдых вам, явно, не помешает.

Шестерня шевельнулся, со стоном попытался подняться, но лишь бессильно завалился на бок, прошептал едва слышно:

— Не удивлюсь, если в придачу к ладье, шел, забитый бочками с вином, погреб.

Маховик исчез в рубке, вскоре вернулся, прижимая к груди раздутый бурдюк, сказал, протягивая пещернику:

— Брал с собой промочить горло, да вижу, тебе нужнее. — Дождавшись, когда Шестерня, приложившись к горлышку, оживленно забулькал содержимым, с сожалением сказал: — Нет никакого погреба. Да и ладью, скажу по чести, доверили с трудом, не иначе — от великой нужды. Услышал краем уха, что в одной из местных мастерских погиб механик, зашел, перекинулся парой фраз, и, как видите… — он развел руками.

Оторвавшись от бурдюка, Шестерня с облегчением вздохнул, сказал с подъемом:

— Благослови тебя, Прародитель, за это вино, ко мне вернулась жизнь. Теперь можно, хоть в пекло битвы, хоть на заснеженные вершины гор…

Его голова со стуком откинулась, бурдюк выскользнул из пальцев, забрызгав пещерника вином, так, что стало неясно, то ли потеки хмельного напитка стекают по рукам пещерника, то ли, это жизнь вместе с каплями крови покидает измученное тело.

ГЛАВА 2

Уши Мычки шевельнулись. Вершинник повернул голову, некоторое время к чему-то прислушивался, напряженно произнес:

— Если это не случайная ладья, то нас почти догнали.

Маховик бросился к бортику, мгновение всматривался в вязкий сумрак позади, после чего, метнулся в рубку. Едва он скрылся из виду, струящийся из входа в рубку свет погас, а ладья стремительно пошла на снижение. Себия взглянула в непроглядную тьму внизу, сдавленно произнесла:

— Если он планирует сесть прямо здесь…

— Что не так? — Мычка перегнулся через бортик, некоторое время безуспешно пытался рассмотреть хоть что-то, но в итоге, сдался, вопросительно взглянул на подземницу.

— Там же сплошной лес! — прошипела девушка. — Мы разобьемся о деревья!

Подтверждая ее слова, сухо шелестнуло, словно кто-то мазнул по ладье мохнатой лапой. А мгновением позже, захрустело так, будто сотни огромных жуков вгрызлись в сухое дерево. На головы посыпалась хвоя, полетели мелкие веточки, с неба разом исчезли все звезды. Пару раз в борт ударило настолько сильно, что, казалось, ладья рассыплется, но полет продолжался. Каким-то чудом Маховик успевал реагировать, избегая столкновения с могучими лесными великанами, и вскоре, полет закончился.

Ноздрей коснулись ароматы леса. Стряхивая с себя хвою, наемники с удовольствием вдыхали свежий лесной запах, после затхлого воздуха подземелья, казавшийся божественным. Из недр ладьи вынырнул механик, захрустел хвоей, незримо для взоров, перемещаясь вдоль борта. Послышался огорченный вздох, Маховик придушенно пискнул:

— Трещины в бортике, царапины на броне…. Как я объясню мастеру!?

Сверху зашумело. Над кронами, обрушив ливень хвои, пронеслось массивное, умчалось в даль, гудя, как недовольный шмель.

— И как они умудряются отслеживать, ни зги ж не видно? — восхищенно пробормотал Мычка.

— Как, как, приспособления есть специальные, — недовольно проворчал механик. Добавил сдержано: — Не хочу показаться невежливым, но давайте поторопимся с выгрузкой. Скоро преследователи поймут, что промахнулись, а мне еще возвращаться.

Поддерживая друг друга, наемники осторожно спустились с ладьи, отошли в сторонку. Последним двинулся Мычка. Перебросив ногу через бортик, вершинник тепло произнес:

— Нам с трудом удалось выбраться из узилища, и мои спутники едва живы, но без тебя бы наш путь закончился на крыше. Мы этого не забудем, а теперь, прощай.

Вершинник перемахнул через борт, спрыгнул на землю, ощутив под ногами пружинящий покров из хвои, быстрым шагом двинулся в сторону, ориентируясь на, едва слышимое, дыхание друзей. Загудело громче, в спину мягко толкнула воздушная волна. Ломая ветви, словно огромный зверь, ладья пронеслась меж деревьев, набрав высоту, пробила кроны и растворилась в ночи.

— Ну что, разведем костерок, да на боковую… — бодро произнес Шестерня.

— Костра не будет, — холодно ответила Себия.

Пещерник растерянно крякнул. Мычка положил руку Шестерне на плечо, сказал мягко:

— Хоть мы и под пологом ветвей, но с высоты малейшее пламя видно на огромное расстояние. Нас найдут.

— А так, мы замерзнем, — чуть слышно прошелестел Зола. — Какая разница? Я уже рук не чую.

Дерн сказал устало:

— Рук ты не чуешь по другой причине. — Помолчав, добавил: — Но Зола действительно прав, холод пробирает до костей. Не удивлюсь, если утром мы проснемся в снегу.

— Если вообще проснемся, — прошептал маг еще тише.

Понимая, что нужно приободрить друзей, Мычка с подъемом произнес:

— Благодаря ладье, тут полно отломанных свежих ветвей, а подстилка прелой хвои послужит отличной постелью. Осталось, лишь найти подходящее место, и можно приступать к сооружению лагеря.

Некоторое время искали удобное место, вернее, искала, в основном, Себия, остальные двигались едва-едва, опасливо вытянув перед собой руки, чтобы не наткнуться на торчащие отовсюду острые сучья. Подбодренный хмелем, Шестерня сперва пытался соперничать с подземницей, с хрустом продираясь через бурелом в поисках подходящего убежища, но кровопотеря дала о себе знать, и вскоре, пещерник обессилено опустился на землю.

Увлеченная поисками, подземница незаметно уходила все дальше, пока похрустывание веточек не затихло, слившись с едва слышным шуршанием ветра над верхушками деревьев. Путешественники остановились, вслушиваясь в дыхание леса. В другое время, не будь они так измученны, наемники бы смогли насладиться очарованием ночного леса, но сейчас, необходимость ждать вызывала раздражение, а пробирающий до костей холод заставлял приплясывать, сводя все желания к страстной жажде тепла.

Под мягкими шагами зашуршала хвоя, послышался негромкий голос Себии:

— Я нашла то, что нужно. Пойдемте.

Стараясь идти, друг за другом, малейший шаг в сторону грозил внезапно вырастающими из тьмы корявыми, словно пальцы мертвеца, сучьями, наемники побрели за девушкой. Короткий переход до места показался, изнуренным событиями дня путникам, бесконечным, и когда, наконец, подземница скомандовала остановку, наемники, едва не валились с ног.

Сглатывая и задыхаясь, Зола прошептал:

— Я ничего не вижу. Чего ради мы тащились через весь лес?

Сдерживая раздражение, Себия произнесла ровно:

— В шаге от тебя, яма. Там уже было достаточно хвои, но я добавила веток и пучков мха, так, что теперь мы можем спать, не опасаясь замерзнуть.

Пытаясь разглядеть убежище, Шестерня шагнул вперед, но запнулся, с испуганным воплем полетел куда-то вниз. Что-то хрустнуло, затрещали веточки, а мгновеньем позже, раздался довольный голос пещерника:

— А тут, действительно, неплохо!

Шестерня еще что-то говорил, но его не слушали. Подгоняемые необоримой усталостью, наемники нащупали края впадины, и один за другим, стали осторожно спускаться, стараясь не поскользнуться на разъезжающихся под ногами земляных комочках.