Метаморфозы вампиров - Колин Уилсон

— А где собака? — поинтересовался Карлсен, извечный любитель собак.

— Собаки нет. Это просто сигнализация, для посторонних.

Спинка сиденья сзади выпрямилась, отстегнулся ремень.

— А садовник?

— Тоже для видимости. Никого здесь нет.

Дом пребывал в некоторой запущенности, хотя и не лишенной приятности. Краска с обшитых дранкой стен кое-где успела отслоиться, и эти места тронула прозеленью плесень.

— Голограммы?

— Нет. Чисто ментальные образы.

— Ничего себе! Как же вы их создаете?

— Я нет. Это вы.

— Как?

— Это место окружено энергетическим полем суггестивности. Но параметры задаете вы. — Грондэл протянул ключ. — Вы идите-ка пока в дом. Я сейчас.

Судя по тону, в приглашении крылось нечто большее, поэтому по пролету щербатых ступенек Карлсен поднимался с осторожностью. Оттянув в сторону скрипучую перегородку, вставил ключ. Комната внутри была непримечательная: дешевая мебель, потертый ковер, шкаф со старыми книгами. Кстати, не мешало бы и проветрить. Когда же вошел и дверь за спиной закрылась, охватило невольное напряжение, не сказать тревога. Потребовалось несколько секунд, чтобы уяснить причину: чересчур тихо. Как будто каждый звук, даже фоновый, гасится звуконепроницаемым экраном, дыхания океана вдали и то не слышно. А еще холод, впечатление такое, будто где-то внизу гулкий подвал. Взгляд привлек вдруг сухой шелест со стороны шкафа.

Карлсен инстинктивно замер в боксерской стойке, и вовремя: с полки прямо в голову несся увесистый том, но не долетев чуть-чуть, куда-то канул. Карлсен растерянно опустил руки.

Совершенно неожиданно в двери возник Грондэлч.

— Ну, как?

— Ну дела, скажу я вам! И как это у вас получается?

— Эдак вот. — Грондэл, подойдя к термостату на дальней стене, покрутил диск. Холода как не бывало, а снаружи в комнату стали доноситься обычные звуки уходящего летнего дня.

— А если повернуть вот так… — сказал Грондэл.

Опять безмолвие, холод. И тут комната враз наводнилась роем надсадно гудящих мух. Большущие, они шлепали по лицу, путались в волосах, влетали за воротник. Одна, скользнув меж губ, ощутимо стукнулась о зуб; Карлсен с отвращением сплюнул. Гудеж такой, будто целый улей взбеленился.

— Убери, убери это! — вне себя закричал Карлсен, яростно отмахиваясь.

— Убрать что? — голос Грондэла едва прорывался сквозь гудение.

— Да мух же, мух!

В комнате враз все смолкло.

— Так вы мух видели? А я — жуков.

Карлсен запустил пятерню в волосы, убедиться, что там не застряло этой гадости. Кожу все еще покалывало. Вынув платок, он отер лоб. — Вам что, простой сигнализации мало?

— Смотря от кого оберегаешься, — заметил Грондэл с улыбкой.

— Что здесь за принцип, интересно, в основе?

— Да тот же, от которого пьяному черти мерещатся. Одновременно задействуются три мозговых центра. А остальное довершаете вы. — Что за центры?

— Можно сказать, центры ожидания, сна и страха.

— Так ведь и с ума можно свести!

— Безусловно.

— Бог ты мо-ой, — выдохнул Карлсен (мухи в ушах все еще так и зудят, так и зудят), — вот где контроль над умом…

— Идите-ка за мной, — позвал Грондэл. — Это еще не все.

Через дальнюю дверь и лестницу прошли на кухню. Дизайн посовременнее, чем в комнате, но все равно, староват. При виде охладителя Карлсен спохватился, что в горле давно уже сухо, и взял с полки стакан. — Воду-то можно пить?

— Конечно. А может, лучше сока? — Грондэл открыл дверь громоздкого, старомодного холодильника.

В двери красовалась разноцветная батарея бутылочек с соком: и вишня, и лайм, и лимон, апельсиновый, персиковый, смородиновый, малиновый, черничный, яблочный, даже беловатый из омелы.

— Какого вам?

— Вон того, — Карлсен указал на белый.

— Вкус, что надо, — одобрил Грондэл.

Но пока наполнялся стакан, цвет изменился, и белый сделался зеленым. Хотя над стаканом струйка оставалась по-прежнему белой. Карлсен, чуя очередной подвох, поднес стакан ко рту и осмотрительно пригубил. Точно, что-то не то, но что именно? Через секунду дошло: сок-то на вкус апельсиновый.

Себе Грондэл налил что-то малинового цвета; в наполненном стакане цвет сменился на лимонно-желтый. А те несколько капель, что попали на перчатки, оставили розовые крапинки.

Карлсен, улыбкой показав, что шутка пришлась по вкусу, осушил стакан.

— А у вас вкус какой? — полюбопытствовал он.

— Черничный. Желаете попробовать? Карлсен покачал головой. Когда Грондэл протягивал бутылочку, отметил: перчаток снова нет. — И к чему все это факирство?

— Это, — Грондэл хитровато улыбнулся, — часть вашего обучения на вампира.

— Чему же я должен обучиться?

— Противодействовать обману.

— Но если… — он понял. — Вы действуете мне на ум телепатией? — Верно. — Грондэл улыбнулся поверх стакана. — А вам надо научиться противостоять.

— И как же?

— Попытайтесь. — Он снова протянул бутылочку.

Льющаяся в стакан жидкость стала ярко-зеленой. Карлсен, нахмурившись, сосредоточился. Никакой разницы. Понюхал: запах кофе. Разобрало вдруг раздражение — шутки какие-то ребяческие. Дальше в уме что-то мелькнуло, настолько быстро, что и не уловить. Но жидкость в стакане сменилась вдруг на малиновый сок. Карлсен с таким же насупленным видом пригубил. Действительно, малиновый сок.

— Вот видите. Я вторгался к вам в ум. Но вы можете сопротивляться вторжению.

Грондэл поднял руки — на них были белые перчатки с оставшимися от сока крапинками. Он опустил руки, снова поднял — перчатки исчезли. Опустил, поднял — перчатки снова на месте. Карлсен сфокусировал внимание. Перчатки опять исчезли. Не появились они и на четвертый, и на пятый раз. На этот раз от Карлсена не укрылось, что именно проделывает оппонент. Настроясь на жизненное поле Грондэла, он смог уяснить сигнал, на который реагирует своим же умом. Вторжением это и не назовешь, скорее неким внушением — все равно, что заставлять младенца открывать рот, когда подносится ложка с едой. Для сопротивления достаточно было просто замкнуть ум. То же самое было в ресторане с андрогенами, с той разницей, что тогда попытку мысленного натиска он ощущал. С Грондэлом сейчас этот номер не проходил. Но все равно, блокировка получалась, стоило замкнуть ум. Грондэл упрятал бутылочку в холодильник. Но дверь не закрыл, а наоборот, открыл еще шире. Подался корпусом внутрь, нажал что-то. Холодильник, всем своим интерьером провернувшись на оси, обнажил черный зев какого-то хода.

— После вас, — указал Грондэл. Карлсен, чуя, что фокусы далеко еще не иссякли, поколебался, но шаг внутрь все же сделал — осторожный, медленный.