Поединок страсти - Александра Торн

Полный решимости, Байрон вышел из дому. Проходя мимо комнаты Кэйт, он беззвучно помолился, чтобы в этот миг она не открыла дверь. Ведь тогда ему придется объяснять свои намерения.

Выйдя во двор, Байрон посмотрел на ясное звездное небо. Остановившись, он попытался вспомнить, как эти звезды выглядели на небе Кении. И звезды, и его жизнь были теперь другими. Только луна оставалась прежней и блестела на зимнем небе, как огромная жемчужина.

Несколько сот ярдов западнее, у загонов, горели огни.

Пахло свежей соломой, антисептиками и дымом. Болтая с охранниками, Байрон переходил от одного загона к другому. И лишь полчаса спустя, убедившись, что дела обстоят как нельзя лучше, он постучал в дверь Команчо.

Заспанный, в наскоро накинутом халате, Команчо вышел на крыльцо. У ног его крутился, добродушно поскуливая, Траубл.

— Что вы здесь делаете? — сурово спросил Команчо, а затем не без ехидства добавил:

— Не пора ли баиньки?

Байрон проигнорировал оскорбительный тон. Только идиот может позволить себе завестись с пол-оборота.

— Этим утром я сказал, что неплохо было бы разобраться в наших отношениях. К несчастью, время и место были неподходящими. Сейчас я свободен и полностью к вашим услугам.

— Вы свободны? — Команчо вспыхнул. — Что, черт возьми, значит вся эта комедия?

— Вы вызвали меня на дуэль. Я готов.

— Нет.

— Что «нет».

— А то и нет. У вас ничего не выйдет. Знаете, я ведь, в сущности, не желаю вам зла. Думаю, вам удобнее всего будет вылететь в Нью-Йорк утренним рейсом.

Команчо попытался закрыть дверь.

К его удивлению, Невилл, поставив ногу на порог, схватился за ручку.

— Когда я был совсем мальчишкой, — сказал Невилл назидательным тоном, который всегда безумно раздражал Команчо, — отец говорил мне, что настоящий мужчина никогда не начнет драку первым. Но уж если он окажется втянут, то должен выйти победителем. Вы начали эту заваруху. Я считаю своим долгом довести ее до конца.

Команчо внезапно широко распахнул дверь, надеясь, что нахал из Кении потеряет равновесие. Но тот просто легко отпрянул, и резкое движение не причинило ему никакого вреда. Все в Невилле, включая и тот факт, что он крепко стоял на ногах, действовало Команчо на нервы.

— Этим утром, — продолжал Невилл, — я сказал, что лучше всего было бы встретиться у загона. Беру свои слова обратно. В нынешних обстоятельствах это несколько неудобно,

— И почему же?

— Охрана может донести Кэйт.

«Надо отдать должное этому красавчику, — подумал Команчо, — а я-то решил, что Кэйт — первый человек, которому Невилл с удовольствием рассказал бы о происходящем». В пижонской одежде и с изысканными манерами белый охотник напоминал Команчо тот сорт мужчин, которые ставят чистоту ногтей выше попранного самолюбия.

— Дайте мне пять минут. Встречаемся у старого склада, рядом с автомобильной стоянкой.

Команчо быстро оделся и запер Траубла в доме. Подойдя к складу и ничего не разбирая в темноте, он подумал, что Невилл изменил свое решение, но вдруг у самой стены увидел белого охотника. Байрон боксировал свою тень, передвигаясь довольно неплохо для мужчины своего возраста. Однако боксировать со своей тенью — далеко не то же самое, что драться с живым, разъяренным врагом. Команчо криво усмехнулся, предвкушая то наслаждение, которое ему доставит созерцание испуганного и поверженного Невилла.

Он подошел к нему сзади и похлопал по плечу.

— Можно, я потанцую вместе с вами? Вы не заняты?

«Черт побери, у этого увальня тоже есть некоторое чувство юмора, — подумал Байрон, оборачиваясь к противнику, — пришло время преподать этому задире хороший урок».

Им не удастся сработаться до тех пор, пока Команчо не станет уважителен к нему. А работать вместе придется бесспорно, поскольку ни тот ни другой не собирались покидать Аутбэк.

— К вашим услугам. — Байрон вежливо отступил на шаг.

Команчо покачал головой.

— Для начала договоримся кое о чем. Не кусаться, не блефовать, не задирать словами и не бить ниже пояса. Договорились?

Байрон улыбнулся. Кажется, Команчо вечно будет помнить, как в «Сауз Стар» он расправился с пьяницей, приставшим к Кэйт. Возможно, его поступок и нельзя назвать джентльменским, но, с другой стороны, иного выхода не было; наверняка Команчо в подобной ситуации поступил бы так же.

— Договорились, — сказал Байрон.

В ожидании атаки он начал кружить на месте, защищая кулаками голову и грудь. Долго ждать не пришлось: его соперник ринулся на него как бык и тут же, отпрянув, упал на землю. Удар — великолепный апперкот — пришелся в челюсть.

В былые времена Команчо слыл великим задирой. На родео ему приходилось драться с людьми крупнее Байрона, но никогда еще он не получал такого удара. Голова гудела, как колокол. Часто мигая, чтобы увидеть противника сквозь туман, застилавший глаза, Команчо бросался на него вновь и вновь, охваченный каким-то злобным безумием.

Байрон продолжал с успехом отражать атаки. Прекрасно понимая, что его противник профессиональный боксер, Команчо все-таки не сдавался. После очередного удара ему с трудом удалось подняться с земли. Вскоре он уже перестал замечать, сколько раз был сбит с ног и куда приходились удары. Каждый раз, делая новый выпад, он платил за него свежей кровью. Но во что бы то ни стало надо подойти к Байрону как можно ближе и использовать свои преимущества в росте и весе. Наконец Команчо удалось уклониться от Байронового кулака и, не обращая внимания на «маневры» противника, он схватил его, пытаясь оторвать от земли.

Не желая причинять Команчо большого вреда, Байрон старался не наносить особенного ущерба его внешности. Теперь же он почувствовал, что земля уходит из-под ног, выбора у него не оставалось, и он провел серию ударов по лицу.

Команчо же, схватив Байрона за плечо, сильно ударил его в грудь. «Может быть, Команчо и не тренированный боец, — подумал Байрон, — но у него сердце чемпиона». Подняв руки, Невилл обхватил голову Команчо и сжал ее изо всех сил, — бедняга отпрянул и упал на колени. Потеряв равновесие, Байрон тоже рухнул на землю. Тяжело дыша, он пристально посмотрел на Команчо.

— Ну как, хватит?

— Не чеши языком, давай за дело! — нижняя губа Команчо опухла, и челюсть почти не двигалась, он знал, что идет на большой риск.

«Этот негодяи еще прилично держится на ногах, — не без раздражения подумал Команчо. — Но все равно, рано или поздно, он должен устать. Ему нужно преподать хороший урок».

И вот они снова принялись кружить и топтаться на месте, как гладиаторы, не защищаясь и не нападая. Звезды на небе уже постепенно начинали меркнуть. Не смотря на то что становилось все прохладнее, «дуэлянтам» по-прежнему приходилось жарко.