Пепел Снежной Королевы - Хакимова Эля

Там остался ее брат. Покинутый, потерянный и так до сих пор не найденный. Теперь Куки предстояло найти его. Теперь она знала все, что ей надо было для этого знать.

Куки чувствовала, как, по мере приближения к нему, меняется сама. Еще немного, и она снова стала девочкой восьми лет. Она брела в метели, увязая то и дело в глубоком снегу и прижимая к себе окоченевшими руками с чужими пальцами сокровище. Маленький детский ботинок.

Но вдруг она перешла невидимую границу. За эту волшебную стену уже не проникала метель. Воздух здесь еще больше стал походить на жидкость. Жидкий кислород.

Отныне уже не испытывала Куки никакого сопротивления, слегка оттолкнувшись от земли, она подпрыгнула да так и осталась висеть в этом необыкновенном воздухе.

Чуть пошевелив плечами, она поплыла дальше, к центру странного и тихого снежного сада. Здесь густо произрастали морозные цветы, какие появляются на стеклах зимними ночами. Цветы, не имеющие никакого отношения к ботанике, известной Куки.

То там, то сям росли пышные кусты с изумительно красными ягодами. Ничего подобного Куки никогда не видела. Заинтересовавшись, она подлетела ближе к одному из кустов.

Облетев вокруг, Куки с трудом оторвала заиндевевшие пальцы от ставшего железным ботинка и прикоснулась к рдеющей огнем ягоде.

Полированный блестящий шарик тут же осел на ее пальце обжигающей каплей крови. И хотя категории тепла и холода не действовали в этом саду, Куки поняла, что кровь эта настоящая, густая и жгучая. Растерев между пальцами каплю, Куки совсем иначе посмотрела на кусты. Сколько же здесь крови!

Между кустами, в густой хрустальной траве прогуливались мохнатые белоснежные курицы. Они деловито выискивали среди кружевных былинок ягоды, скатившиеся с кустов, и, запрокинув синие клювы вверх, проглатывали их, довольно кудахча. Ягоды то и дело с легким звоном падали им под ноги и гранатовыми бусинами выстилали редкостный узор на пушистом ковре снега.

Куки выдохнула возглас удивления и тут же заметила еще одну странность. Несмотря на то что в саду Снежной Королевы стоял такой мороз, что он потрескивал, наполняя воздух, как электричество, – от дыхания Куки не образовывалось ни облачка пара, как это обычно бывало в нормальном мире.

Отодвинув ветку очередного куста, Куки увидела просторный чертог. Идеально правильный, с ровнейшими стенами, как зеркала отражавшими всполохи северного сияния.

Пол чертога представлял собой совершенный круг. Смахнув рукой иней со льда на полу, Куки пригляделась. Под толстой стеклянной коркой внизу плескалась вода. Она постепенно темнела, жадно затягивая свет и взгляд в сине-зеленую глубину.

Подо льдом, в этих глубинах происходило какое-то ленивое движение. В попытке разглядеть, что же там такое творится, Куки не на шутку увлеклась и расчистила довольно большое окошко.

Бесцветный, ничем не окрашенный лед был настолько прозрачен, что, встав в середине расчищенного от инея места, Куки покачнулась от легкого головокружения. Ей показалось, что нет границы из толстого льда и что она парит над бездной зеленоватой воды.

Все же девочке так хотелось рассмотреть происходящее внизу, что она, поборов тошноту, закрыла один глаз, а другим пристально всмотрелась в дно. Там, несомненно, что-то было.

Меланхолично проплывавшие тени качались в глубине, размытые слоями воды. Вдруг Куки вздрогнула. К самому зеркалу льда с той стороны подплыла огромная толстая рыба и, покачавшись, нехотя повернулась к Куки своим белым брюшком.

Только это была вовсе не большая рыба. То была маленькая девочка. Ее русые волосы дымкой полоскались в воде, закручиваясь в кольца и снова выпрямляясь в мягкие побеги водорослей.

Прозрачная белая кожа с не смытыми до сих пор веснушками на коротком носике издавала свечение, которое тихой музыкой разливалось в воде и пробивалось даже сквозь толстый слой льда.

Пронзительные синие глаза Саманты уставились снизу на Куки, прожигая в той дыру от пят до самой головы. Из отверстия, образовавшегося в черепной коробке Куки, вырвался наружу отчаянный крик.

Теперь Куки уже видела, что вся глубина, вся толща зеленоватой воды густо заполнена продолговатыми телами тысяч и тысяч девочек. Стайками они плавали, то и дело цепляясь и путаясь синими пальцами в длинных волосах друг друга.

Поскорее засыпав колючим инеем страшное окно с потревоженными детьми, Куки выпрямилась и полетела дальше. Ей во что бы то ни стало надо найти Кристофера. Надо найти его до того, как он присоединится к этим бедным девочкам…

Он был в самом центре ледяного озера. Трещины мириадами ломаных линий уходили от центра к перифериям линзы льда. Мальчик сидел прямо на ледяном полу с мохнатым ковром белого инея и строчил цифры в своей черной потрепанной книжечке.

– Кристофер! Кит, как я рада, что нашла тебя, – воскликнула Куки, кинувшись к брату. – Милый мой, маленький мой мальчик… Пойдем скорее домой, мама нас уже ищет!

– Я не могу, – упрямо сомкнул брови Кит и продолжил бормотать про себя. – Я не могу. Простые числа… как же вас приручить? Где же система? Должна быть формула, я ее найду, непременно найду!

– Здесь так страшно, так холодно, – беспомощно пролепетала Куки тонким голосом. – Пожалуйста!

– Все равно нас отсюда не выпустят. Даже не пытайся. Я пробовал много раз.

– Детки, где вы? – послышался голос. – Отзовитесь!

– Молчи, – кинулся брат к сестре и закрыл ей ледяной ладошкой рот. – Это она.

– Ау! Я вас не вижу… – Говорила Голубая Фея.

Куки выдохнула, отчего рука Кита оттаяла. Это причинило ему боль. Он вскрикнул и отдернул ладонь.

– Мы здесь… мама! – всхлипнув, выкрикнула Куки. – Здесь! Голубая Фея оказалась совсем рядом, но водила руками, как слепая, с опаской переставляя ноги в васильковых башмачках.

– Здесь все совсем белым-бело, я не вижу вас, – приговаривала Голубая Фея, подслеповато щурясь в попытке увидеть детей, которые скорчились у самых ее ног.

Куки, не выдержав, сама схватила мать за руку и яростно потрясла ее, привлекая к себе внимание. Наконец, та остановилась и присела, наклонив свое лицо с алыми розами на щеках. Ее дыхание окутало детей голубоватой дымкой, которая, как лакмусовая бумажка, проявила их скорченные фигурки.

– Маленькие мои, бедненькие, бледненькие! – воскликнула Голубая Фея и, вынув из кармана легкие, как тополиный пух, шали из цветочных лепестков, набросила им на плечи. Покрывала благоухали лесными травами и садовыми цветами, они были такими же тонкими и невесомыми, как паутина, но дети в них сразу согрелись, будто их посадили на печку.

Кристофер огляделся, и Куки увидела, что он все понимает. Что он стал таким же, каким был прежде, еще до снегопада. Взявшись за руки, они встали и, получше укутавшись в волшебные пледы, шагнули навстречу Голубой Фее, в облако из теплой пудры пыльцы и желтого аромата нагретых луговых ромашек.

– Ну что, мои дорогие, пора домой, – улыбнулась им Голубая Фея. Куки услышала пение птиц и древний шум летнего леса.

– Не думаю, дорогая сестра, – раздался хрустальный перезвон голоса Брэнны.

– Не упрямься, сестра. Ты ведь знаешь, что уже проиграла. – Голубая Фея, оказывается, могла быть строгой.

– Не знаю, не знаю – задумчиво протянула Брэнна. – Куки, девочка моя, ты действительно хочешь назад, к своей… сумасшедшей мамочке?

– Куки, подумай, прежде чем ответить, – предупредила Голубая Фея.

– Нечего здесь думать, упрямая девчонка! – раздраженно перебила сестру Брэнна. – Отпусти мальчика и иди себе с миром. Ты, в конце концов, уже слишком стара для меня. А он останется у меня. Мне с ним не так скучно…

– Я… я не уйду без него, – твердо проговорила Куки непослушными от страха губами.

– Ну зачем тебе мальчик?! – окрикнула сестру Эйтлин.

– Затем, что он мне нужен, – огрызнулась Брэнна. И добавила уже почти просительно: – Ну что тебе стоит? Что он тебе, Геккуба? – Она даже подмигнула сестре.