Искры и тени - Дорофея Ларичева

Роксана на контакт не шла, словно крик о помощи окончательно обесточил ее, сделал безжизненной куклой. Блокнот упал на пол, ручка укатилась. «Слабость – это проигрыш», – убеждала себя Машка, хотя самой очень хотелось сесть рядом и плакать, плакать.

– Девочки?

Оказывается, безмолвие, накопившееся в комнате, давило на плечи, сжимало горло, высасывало волю к жизни. А чужой голос нарушил его, разбил на мириады осколков, подал слабую надежду.

Это Эл. Он помогал Джезерит, пусть и по просьбе Роберта. Он участвовал во всем этом… Но Машка себя пересилила. Она не одна. На ней Роксана, сейчас абсолютно беспомощная.

– Мы здесь, – выдавила из себя Иванова.

– Отойдите, я прожгу замок, – предупредил ее шаман.

Запахло горелой пластмассой. На белой двери образовалась уродливая дыра. Удар, и дверь распахнулась.

– Скорее, пока они не спохватились. – Ланс успел первым, сориентировался, подхватил Верховицыну на руки и тяжело пошел по коридору.

Машка не отставала. Знает ли он? Знает, они же чувствуют друг друга. Тогда почему не кричит, не бежит мстить? Наглухо закрыт и собран, еще более тверд внутри, чем Роксана, и одновременно весь прямой и ломкий, точно засох ший стебель.

Эл опередил их, нырнул за поворот. Там кто-то вскрикнул, упал. Проходя мимо, Машка отвернулась от лежащего в крови человека. Или не человека. Эл шатался, но шел. Ему тоже досталось.

Они выбрались из здания в обжигающую безнадежностью ночь, оставив за собой четверых убитых или раненых. Синие отсветы плясали по стенам, машинам, лицам, будто те перенеслись в волшебное подводное царство, но Машка знала: все более чем реально.

Эл не выбирал, ткнул багеткой в замок ближайшей машины на стоянке, усадил ребят, сам забрался за руль. И тут Маша не выдержала:

– Там же Дора! Как вы можете!

Собственный голос резанул слух лезвием.

– Она в багажнике, – сухо произнес шаман. – То, что от нее осталось.

– Как осталось? Что с ней? – Машка не могла смириться. Да разве такое можно принять?

– Она осталась там, в своем мире, – вместо него ответил Ланс. – Если смогла зацепиться за тело, выжила. Тогда ее реально вернуть. Если нет…

Он замолчал, впал в оцепенение, точно муха под зиму. Не удалось сбежать, спрятаться за щитами. Противно, мстительно заверещал телефон. Рука Ланса потянулась за аппаратом.

– Ника… Ника, подожди, отзывай людей, мы вырвались. Все расскажу при встрече.

Машка сцепила в замок руки. «Она уже уходила туда! Уходила и вернулась! Все наладится. Обязательно! Роберт что-нибудь придумает», – убеждала она себя. Но пустота внутри не проходила. А мерзкий внутренний голосок вторил: «Если Роберта теперь выпустят».

На полпути в город их подобрала «шлепалка». Злая Ника объявила, что, по словам Злата, от лаборатории за беглецами выехали две машины, потребовала у Машки подробного рассказа о случившемся и сосредоточилась на управлении. Бронислав принялся было расспрашивать об оборудовании, применяемом Мазуриным. Но Эл устало рыкнул на него, заправил край седой бороды в карман и склонился над Дорой – безжизненной и пустой.

Машка рассказывала торопливо, захлебываясь собственными словами. Рассказывала, прикрыв глаза, чтобы не видеть неживого двойника. Странно, все слова втиснулись в пять минут. За ними обрушилась тишина. А под шлюпом черно-желтым полотном из фонарей развернулся Барск.

– Ксана, Марина заставила тебя что-то выпить? – спросил девушку Эл. – Жидкость была прозрачной? Серой? Оранжевой? Коричневой?

На слове «коричневой» Верховицына кивнула.

– Ника, нам нужен врач. Все еще поправимо, – вынес вердикт шаман.

– Найдем, только не в центре клонирования, там опасно.

Она склонилась над приборами. Шлюп набрал высоту, а Ильина уже запрашивала посадку.

– Не подумай, что я бегу. – Левашов сидел рядом с Никой, поглядывал на экран обзора. – В Москве я принесу вам куда больше пользы и в области пропаганды, и в контроле информации.

– Езжай, – легко согласилась Ильина. – Попробуй выйти на Илью Петровича, доложи ситуацию, выспроси, кому можно довериться. Где высадить?

– Во-он на том небоскребчике вертолетная площадка. И левее тоже есть годные. Поймаю пилота, сговорюсь о цене и сроках.

– Удачи.

Шлюп даже не сел, завис над крышей, Павел Левашов легко спрыгнул с двухметровой высоты, помахал рукой удаляющейся «шлепалке». Через несколько часов ему распахнет объятия утреннее небо Москвы, что ему до оставшихся здесь неудачников? А Ника уже закладывала новый вираж.

Машка плохо ориентировалась в этом районе Барска, но городскую больницу – длинное светло-салатовое здание, сейчас уныло-желтое в свете фонарей, – узнала. К севшему у главного входа шлюпу со всех сторон бежали врачи с носилками.

Чьи-то сильные руки подхватили бесчувственное тело Дорофеи, другие потянули за собой окончательно расклеившуюся Роксану. С ними Ника отправила Злата, будто главного эксперта по семейству Верховицыных. Двое лекарей подошли к упирающемуся Элу который, оказывается, был ранен.

– Царапина. Только бок задело, – сопротивлялся он, пока Ильина на него не рявкнула.

Возле шлюпа остались Машка, Ника, Ланс и Бронислав. Последний согнулся над планшетом, что-то внимательно изучал.

– Машу я услышала, теперь ты рассказывай, – пристала Ника к Лансу.

Он не осмелился возражать. Сухо, без эмоций поведал о совместных с Дорофеей скитаниях. От всех любопытных психологов он отгородился непроницаемыми щитами.

– Когда нас разлучили, я оказался во втором здании, в зале химер. Пришла Стелла. Меня сделали резервной батареей для нелюдей. Черпали силу, но мысли не затуманили, в голову не лезли. Я все осознавал. И когда Стелла не вернулась назад, понял, что Дора тоже могла там застрять. Я ее не чувствовал.

В первом зале что-то происходило, у нас погас свет, над башнями громыхало, молния расплавила громоотвод, загорелась крыша. Началась паника. Едва контроль химер ослаб, я выбежал вслед за техниками. Путь наружу был перекрыт, но я выбрался в окно рядом с пожарной лестницей, спустился. Много времени потерял, пока пережидал суету во дворе, потом пошел вокруг аномалии. На стоянке Эл грузил Дору в багажник. Я чувствовал, что искра души погасла, но не хотел верить. Помог Элу вызволить девочек. Дальше вы знаете.

Он сглотнул слюну и отвернулся.

– Я об одном жалею, – признался он хриплым шепотом, – что не покалечил самодовольного индюка Роберта, пока был шанс! Пока он не завел нас в бездну!

– Он клялся, что все спланировал, – не торопилась с выводами Ника. – Если бы по моей вине Беляков не попал под машину…

– Он играет людьми! – заорал Ланс и со всей силы ударил кулаком по обшивке шлюпа. Разбитые костяшки окрасились кровью. – Он всех нас угробит ради науки! Он женат на науке! Никто и ничто на свете не пересилит этой любви!

Он был в отчаянии. Щиты рухнули, ржавым песком ссыпались на асфальт, улетели вслед за ледяным октябрьским ветром.

Ошеломленная Маша подошла к парню, обняла его крепко-крепко, убирая собственные щиты и заслоны. Она плакала. Ланс молча обнял ее, сграбастал капюшон куртки в кулак, цепляя остриженные волосы.

– Мы вернем ее, – шептал он. – Я соберу установку ретросдвига и вернусь на Землю-1. Я же там был сам, по своей воле, ты знаешь.

– Вы недооцениваете Роберта. – Профессор Соловьев, некогда ярый противник «русского Теслы», теперь был готов отстаивать его доброе имя. – Он может показаться жестоким и бесчувственным, но он всегда всех спасает, и он всегда прав. Я в него верю.

– Безумие! – прорычал Ланс. – Во что верить? Моя девушка почти мертва. Рядом с городом хозяйничают древние чудовища и две сотни биороботов-убийц. Власть в Управлении миграцией захватили карьеристы и недобитые остатки Общества Зари! Куда бежать? Кого просить о помощи? Дока, который добровольно им сдался? Не смешите меня!

Он отстранился от Машки, рванулся прочь, наверняка намереваясь прорваться к тюрьме-убежищу Ноэля. Но Вероника вскинула руки. Маша не могла видеть закипевших в воздухе энергий, засиявших, завертевшихся вокруг юноши, впитавшихся в его кожу, сковавших движения.

– Не рушь последнее, ради чего он работает. У всех есть право на шанс. Пусть это будет шансом Роберта, – попросила она.

Но Маша знала: если понадобится, наставница остановит парня жестоко и без сожалений.

– Хорошо, – сдался Ланс. – Только ради вас двоих. Но я ему больше не верю, – сообщил он. – Я навещу Дору и поеду…

Он не договорил. Ника оказалась рядом, темным демоном рухнула на добычу. Пальцы коснулись затылка юноши, скользнули по шее. Молодой человек осел на асфальт.

– Не надо слез и паники, он спит, – предупредила Ильина потрясенную Машку. – Быстро сгоняй в приемный покой, вызови бригаду санитаров. Пусть отвезут куда-нибудь в тепло, часов пять проспит миленький. Иначе допрыгается до нервного срыва.

Маша со всех ног бросилась к дверям больницы.