Политическое цунами - Сергей Кургинян

При этом США, которые обучали и финансировали командный состав службы безопасности и сил специального назначения (а также проводили с их помощью «щекотливые» спецоперации) с прицелом на их борьбу с исламистами, и прежде всего с «Аль-Каидой», настояли на том, чтобы все руководство этих спецслужб оставалось на своих постах. Некоторые аналитики считают, что главная причина в том, что эта категория лиц «слишком много знает о тех самых щекотливых спецоперациях» и, будучи обижена, вполне способна устроить скандальный «арабский Викиликс»[292].

В ходе описанной встречи А. Салех обещал, что в течение недели выступит по телевидению с обращением к нации и объявит о своей отставке. Однако, вернувшись во дворец, он вместо объявления об отставке выдвинул сводному брату Мохсену и его частям ультимативное требование капитулировать и сдать оружие, а в случае отказа пригрозил авиационной бомбежкой баз армии и площадей в Сане, заполненных демонстрантами[293].

27 марта боевики «Аль-Каиды» захватили портовый город Джаар на юге Йемена, а также расположенный рядом с городом завод по производству боеприпасов (в основном — патронов к автоматам Калашникова). В ходе разграбления завода на нем произошел взрыв, в результате которого погибли около 150 человек[294].

1 апреля президент Салех обратился в Сане к молодежи, общественным и политическим деятелям, старейшинам племен с призывом создать политическую партию и выработать свои требования, а не оставаться «в плену повестки дня» оппозиционной «Лика Муштарака». Оппозиция ответила массовыми протестами.

4 апреля бывший советник президента США по нацбезопасности Джим Джонс в комментарии CNN по ситуации на Ближнем Востоке и в Северной Африке заявил, что дальнейшая дестабилизация Йемена «может привести к тому, что йеменская территория станет базой Аль-Каиды».

В этот же день в Таизе произошла крупнейшая стычка между демонстрациями противников и сторонников Салеха, погибли 16 человек, более сотни были ранены. В этот же день The New York Times сообщила, что США уже неделю ведут с президентом Салехом секретные переговоры о его «уходе от власти и передаче полномочий вице-президенту в интересах последующего проведения выборов и политических реформ». 5–7 апреля столкновения сторонников и противников Салеха продолжились с участием полиции и в Таизе, и в Сане[295].

8 апреля президент Салех выступил перед сторонниками на центральной площади Саны с ответом на заявленные 7 апреля предложения Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) немедленно оставить власть в обмен на иммунитет от судебного преследования для себя и семьи. Салех заявил, что готов к переговорам с оппозицией, но отвергает любое посредничество других стран как грубое вмешательство в национальную политику: «Мы получили нашу власть от власти нашего великого народа, а не от Катара или кого-либо еще…»[296]. И в этот же день в Таизе в ходе разгона оппозиции верными Салеху частями было убито 4 и ранено около 400 демонстрантов, что вызвало 9 апреля еще более мощные оппозиционные выступления по всей стране[297].

11 апреля канцелярия президента Йемена выпустила заявление, в котором выражается согласие А. Салеха с планом ССАГПЗ: он передает власть вице-президенту, а правительство формируется оппозицией. Однако на сей раз протест выразила оппозиция, которую не устраивает пункт плана о гарантиях Салеху иммунитета от судебного преследования[298].

В последующие десять дней в Йемене шли «бои местного значения» между войсками, верными А. Салеху, и отрядами и отдельными боевиками оппозиции. И одновременно при посредничестве ССАГПЗ и США шли «челночные» переговоры между представителями оппозиции и А. Салеха.

В итоге семь ведущих оппозиционных партий выпустили совместное заявление о том, что согласны на реализацию предложенной ССАГПЗ «дорожной карты», по которой, в обмен на прекращение оппозиционных акций и предоставление А. Салеху и его семье иммунитета от судебного преследования, президент в течение 30 дней передает свои полномочия вице-президенту, генералу Абдераббу Мансуру Хади, и формирует «правительство национального единства» во главе с лидерами оппозиции[299]. Для решения А. Салеху в этом заявлении отводился срок до 22 апреля.

22 апреля президент А. Салех и правящий «Всеобщий народный конгресс» объявили, что принимают эту «дорожную карту»[300]. Но одновременно ряд радикальных оппозиционных партий и объединений сообщили, что никакого судебного иммунитета Салеха и его семьи не признают и что Салех должен непременно предстать перед судом.

И тогда 24 апреля А. Салех в интервью BBC заявил, что не видит в стране человека, которому можно передать власть и который прекратит хаос, а мятежникам передавать власть не намерен. И что поэтому готов уйти только после проведения в Йемене, в соответствии с Конституцией, всенародных демократических выборов, на которые он готов пригласить международных наблюдателей[301]. После чего в Йемене вновь развернулись полномасштабные «боевые действия» между силами А. Салеха и отрядами оппозиции, и вплоть до 30 апреля из страны каждый день поступали сообщения о крупных перестрелках и многочисленных жертвах.

А 1 мая Совет сотрудничества арабских стран Персидского залива (ССАГПЗ) сообщил, что намеченная на этот день церемония подписания в Эр-Рияде соглашения о передаче власти президента Йемена Али Абдаллы Салеха в рамках «дорожной карты» ССАГПЗ отложена в связи с отказом Салеха подписать документ[302].

Но, даже если Салех действительно уйдет с президентского поста, это вовсе не означает близких перспектив разрешения политического кризиса в Йемене. Создать устойчивую власть, устраивающую все конфликтующие в стране кланы, принципиально невозможно: обиженных лидеров будет много, и каждый из них имеет не только большие амбиции, но и сильные группы влиятельных и хорошо вооруженных сторонников. Причем сторонников, умеющих воевать и готовых воевать с кем угодно и где угодно за очень умеренную плату.

Вдобавок Йемен — один из крупнейших мировых рынков нелегальной торговли оружием, причем не только стрелковым, но и тяжелым. Этим бизнесом в стране занимается почти каждый из лидеров племенных кланов и губернаторов провинций, и смена власти в стране наверняка будет означать крупные конфликты за передел оружейного рынка. Наконец, южный Йемен — это не только основная зона деятельности «Аль-Каиды на Аравийском полуострове», но и важнейшая зона контроля морских коммуникаций через Аденский залив, Баб-Эль Мандебский пролив и Красное море, где проходит около 50 % мирового балкерного транзита, около 30 % мировых контейнерных перевозок и почти четверть морских танкерных перевозок нефти[303].

Откол мятежных провинций Севера не может не инициировать активизацию шиитского протеста как в Саудовской Аравии, так и в других странах Залива. Особенно если этой активизации протеста поспособствует Иран.

А откол шафиитских провинций Юга неизбежно укрепит там и без того очень сильные позиции «Аль-Каиды» и «родственных» радикальных организаций. Что, с одной стороны, скачком поднимет масштабы «экспорта» из региона боевиков на все мировые «фронты джихада» и, с другой стороны, расширит уже вполне налаженные связи исламских радикалов Йемена с их собратьями на Африканском роге (в Сомали и Эритрее). А значит, вполне вероятно, придаст нынешнему сомалийскому морскому пиратству в этом районе Индийского океана, включая Аравийское море, совершенно новое «террористическое» измерение.

Турция

Турция раньше других стран и по сугубо внутренним причинам, без существенных внешних воздействий, вступила на путь «политической исламизации». Причем эта исламизация, проводимая после почти века секулярного кемализма, ведется далеко не радикально, с оглядкой на сдерживающие факторы влияния военной элиты, модернизационного светского национализма и пантюркизма. И потому нынешние «революционные эксцессы», охватившие большую часть исламского мира, страну практически не затронули.

Дорогу для политической исламизации Турции открыли все более сомнительные перспективы реализации инициированного кемалистами курса на включение страны в Евросоюз. Это одна из важнейших причин, по которой в ситуации военной операции против Ливии Турция достаточно однозначно самоопределилась (правда, вместе с Германией) против большинства стран-членов НАТО[304].

При этом Турция все более активно включается в процесс поиска компромисса и политического урегулирования в Ливии, в этом смысле отчетливо противопоставляя себя «дохийской» контактной группе по Ливии, в которой главную роль играет Катар[305]. Одновременно Турция довольно жестко противостоит Саудовской Аравии и «пулу» западных стран в их попытках довести до революции «египетского формата» антивластные протестные эксцессы в Сирии[306].