Догнать и перегнать 1978 - Максим Арх
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ну а то, что, творческий материал вскоре закончиться, так это не беда — композиторы ещё напишут, певцы с музыкантами исполнят, а кинорежиссёры снимут. Страна большая. Народа в ней много. А, следовательно, и таланты найдутся. Поэтому нечего за будущее и переживать.
Так-то оно так. Наша земля действительно полна талантливыми людьми. Но есть одно «НО». Вряд ли у этих талантливых граждан будет в помощниках ноутбук с Интернетом, по сути являющимися, бездонной базой любой творческой продукции. И хотя я своим появлением и внедрением различного рода новых идей, крайне вероятно, дал толчок множеству творческих людей, появления гениев пока видно на горизонте не было.
Множественные музыкальные коллективы, которые, как грибы после дождя, стали массово появляться на фоне успеха группы «Импульс» пока не могли похвастаться оригинальностью. Демоверсии некоторых вновь созданных групп, которые мне были продемонстрированы на студии нашего ВИА, никакой оригинальностью идей, к сожалению, пока похвастаться не могли. Все композиции были, чуть ли не один в один содраны с песен, что исполнял либо я, либо «Импульс», либо «БАК». Увы, оригинальными идеями похвастаться ни один исполнитель не мог, ибо по факту все они являлись плохими копиями нашего творчества.
Оно и понятно. У них же не было Интернета и шлягер за шлягером, они не могли печь как пирожки. А я мог. И с моей помощью близкие мне люди, тоже могли. Те песни, что я внедрил в мир, намного опережали своё время. И чтобы научиться придумывать и мыслить в том ключе, что был заложен в них, необходим был большой опыт, творческий багаж знаний и главное — знание точного направления, куда необходимо двигаться.
У меня, с моим другом Интернетом, все необходимые составляющие для абсолютного шедеврального творчества, были. А вот у стремящихся стать звёздами мировой величины ни Интернета, ни знаний об историческом процессе который был и будет, не было. А значит, и соревноваться со мной по гениальности никто из моих нынешних современников попросту не мог.
Практически — то же самое можно было сказать и о кино в жанре фантастика. Как показал недавно прошедший режиссёрский конкурс, наши картины ещё очень далеки от такого понятия как — «кино мирового уровня». Нет, конечно, были и исключения. Но были они столь редкими, что весь эффект от них можно было смело считать статистической погрешностью.
Что же касается литературы, то, судя по всему, там особо никаких движений в дальнейшем не будет.
Как мне сообщили, мой великолепнейший супершедевр «Менестрель. Тайна эльфийских струн», который начал публиковаться в журнале «Огонёк», некоторыми читателями был не понят. Из этого можно было сделать вывод, что население нашей страны ещё не готово к столь непонятному для текущего времени жанру. Но, невзирая на это, я всё равно продолжил писать вторую книгу серии. Она будет называться: «Менестрель. ТОП клан ЛОУ территорий». Надеюсь на то, что читатель образумится и всё-таки соизволит найти время и почитать превосходную историю, написанную любимым мной автором, с которым этот достойный читатель прошёл огонь, воду, медные трубы и несколько лет жизни.
https://author.today/reader/283244/2568520
Ну, да ладно. Это всё лирика. Подводя же итог всего вышесказанного, можно с уверенностью утверждать, что прогибаться мне категорически нельзя!
А значит, всё своё влияние на этот вариант исторического процесса, мне придётся свести к передаче данных Щёлокову. И на этом всё! Во всяком случае — пока всё.
Что же касается нового обустройства своей жизни, то, вероятно, придётся хорошенько подумать и найти очередной ответ на очередной вопрос: «Чем я буду заниматься, если в творческую часть этой самой жизни меня пускать больше не будут?»
Вопрос был. Ответа — нет.
Зато была злость.
«Ну, раз не хотят, как хотят. Придется, значит, мне уйти. Но перед тем как уйти, неплохо было бы хлопнуть дверью! Да так, чтобы эта самая дверь вывалилась из стены непонимания вместе с косяком. Только вот нужно придумать, как это сделать?»
Из раздумий меня вывел голос замминистра:
— Саша, так что ты скажешь? Сможешь пойти нам на уступки и забыть пока о съёмках фильма?
— А что делать?.. Как я понял, другого варианта у меня всё равно нет, придётся о съёмках забыть, — тяжело вздохнув, пожал я плечами и, зацепившись за последние слова, переспросил: — Вы говорите, что мне запретили снимать фильм? Или вообще снимать что-либо?
— Гм, имеются в виду съёмки фильма, — смутился Мячиков. — А ты что-то другое хочешь снять?
— Да вот, пришла одна идея по музыкальной части, — показушно вздохнул я.
— По музыкальной? — приподнял бровь Лебедев. — Песню придумал?
— Угу. Даже две.
— Это хорошо. Напиши текст, если они пройдут цензуру, то ты сможешь их записать на студии, — сказал Мячиков.
— Ладно, — кивнул я. — Но, кроме этого, у меня родилась мысль, что для поддержки нашего будущего мирового турне, неплохо было бы мои новые композиции покрутить по радио и телевидению в тех странах, в которые мы собираемся поехать.
— И по телевидению тоже?
— Конечно. А как же⁈ Телевидение — это главный двигатель рекламы. Снимем два клипа. Отдадим их Тейлору. Он купит рекламное время. И на концертах будет аншлаг.
— Ты думаешь, это необходимо?
— Естественно! Так все делают! Новое турне — новые песни. Именно они притягивают на стадионы десятки тысяч новых поклонников и поклонниц.
— Хорошо. Твоё предложение я доложу Министру культуры СССР, — записал себе в блокнот моё предложение Мячиков и, удивлённо посмотрев на меня, спросил: — Так ты согласен поехать в турне?
— Согласен, ибо выбора мне вы не оставили, — поморщился я, вновь тяжело вздохнув. — Но только при одном условии.
— Каком?
— Марта не должна приезжать в Союз. Нечего травмировать ни ее, ни меня, ни окружающих.
— Я сегодня же позвоню в МИД и этот вопрос мы уладим, — пообещал замминистра и, вновь сделав запись, спросил: — Так когда в Москву полетишь?
— Послезавтра. Нужно как можно быстрее всё снять, чтобы сразу отдать новый материал в ротацию на радио и телевидение.
— А песни-то хоть хорошие будут? — неожиданно поинтересовался Лебедев.
— Очень даже! — категорически заявил я и улыбнулся, искренне надеясь, что собеседники не смогут увидеть в моих глазах огонь ярости.
Глава 35. Я это снял
Через день я был уже в Москве.
Приехав в Минкульт, ещё раз утвердил сценарий и получил разрешение на съёмки. Естественно, в министерстве не могли знать, что снимать я собираюсь не совсем то, что было утверждено, поэтому, не вникая в детали, они быстро проверили тексты и практически без проблем пожелали мне удачи.
Интересовало их всего пару моментов.
— Александр, а почему именно в метро ты хочешь снимать один из клипов? Метрополитен является особо охраняемым объектом и съёмки в нём запрещены, — заявили мне цензоры.
— Так я и не прошу вести съёмку в действующем Метрополитене. Достаточно будет какой-нибудь недостроенной станции или же тупикового пути. Главное чтобы вокруг был нужный антураж — туннель и рельсы, по возможности со шпалами.
— То есть, ты хочешь снять клип о строительстве Метро?
— Угу! Очень хочу.
— Похвально, — похвалили меня министерские, пообещав помочь найти нужную локацию и, пока я не ушел, поинтересовались: — А зачем вам канаты, на подобие тех, что используются на боксёрских рингах?
— Потому что строители, ежедневно ведут бой с природой, словно боксёр на боксёрском ринге сам с собой, — предельно ясно неопределённо ответил я и, поняв, что они поняли, что ничего не поняли, поспешил удалиться.
Встретился со съемочной группой, рассказал им о том, что съемки, скорее всего, начнутся уже завтра и поехал на студию звукозаписи.
В связи с тем, что время записи для меня было давно запланировано, и к моим причудам звукорежиссёры давно привыкли, запись двух композиций много времени не заняла.
В конце рабочего дня
