Кавказский принц 2 - Андрей Величко

– Ага, – согласился я, – еще наверняка выяснится, что сей достойный вьюнош ни разу не был в английском посольстве и вообще не имеет ни одного знакомого англичанина. Понимаешь, Мари, тут такая тонкость – на подозрение надо брать прежде всего тех, у кого есть алиби. Потому как если человек ни в чем не виноват, то зачем оно ему? А тут уж такое алибище, что и думать особенно не о чем.

Татьяна встала, типа она закончила и просит разрешения удалиться, но глазами показала мне, что у нее и еще есть что рассказать.

– Мари, мне, пожалуй, придется тебя ненадолго покинуть, надо поприсутствовать при допросе этого, как его, Котяры? Ну, раз Козяры, то тем более. Ты, главное, тут без меня скучай посильнее, для приобретения должного вида! В коридоре Татьяна сообщила мне:

– Третий секретарь английского посольства – частый гость в салоне мадам Луизы. Лиза его характеризует как отъявленного козла, кстати – минимум по три раза в неделю отмечается! Но всю предыдущую неделю его там не было, хотя никуда он не делся, видели его в городе.

– Интересно, – кивнул я, – как появится, сразу сообщайте.

Весь день я крутился, как белка в колесе. Разместить в Зимнем десантную роту, найти место под узел связи, продумать пропускную систему… Потом был доклад Бени о связях Ламсдорфа – получалось, что последнее время тот чуть ли не ночевал в английском посольстве. Что ж, все к тому, что его подставили специально… Только за ужином я смог пообщаться с Гошей.

– Ну, и как оно в царях? – поинтересовался я. – Совсем зашился?

– Да у нас и похлеще авралы случались, – усмехнулся Гоша, – так что переживу. Ты лучше скажи, Маше точно там ничего не угрожает, в Артуре?

– Вот те раз, «ничего», – удивился я, – перечисляю в порядке убывания опасности: залповая стрельба японцев, их же зенитки, «Спиты», неисправности самолета и покушения то ли англичан, то ли тех же япов.

– Так может, ее сюда вызвать?

– А это зависит от того, собираешься ты на ней жениться или нет. Если не собираешься, то можно вызывать…

– Да при чем тут это?

– Да при том, что независимо от отмены того пункта женитьба императора на героине войны и королеве – это одно, а просто на своей давней подруге – совсем другое!

– Какой еще королеве? – не понял Гоша.

– Курильской. Одуванчика уже всерьез прижали, так что на днях он сматывается из Индийского океана. Некоторое время около Владика повертится уже в качестве Второй Тихоокеанской эскадры, а потом снова обернется Маслачак-пашой и захватит Курилы, в компании с Машей. И будет там Курильское королевство в составе великой Черногорской империи, одной из самых длинных в мире. Что смеешься, от Адриатики до Шикотана больше тринадцати тысяч километров! Надо, кстати, Маше сказать, пусть помаленьку начинает рисовать флаг и герб. Да, и корону заранее не помешало бы приготовить, но это я уже в рабочем порядке на консервном заводе сделаю. Я отхлебнул чаю и добавил:

– Да, и помаленьку начинает проясняться общий замысел вчерашних безобразий. Мои орлы в Артуре вышли на японца, который организовывал пищевые добавки на твоей кухне. Так вот, взять его живым не удалось, но ты же помнишь, у меня там два спеца-китайца есть. И они утверждают, что это тоже очень даже китаец. Даже могут сказать, у кого он восточным дракам учился…

– Так, значит…

– Вот именно, только не то, что ты подумал. Здесь в качестве козла отпущения нам усиленно подсовывают Ламсдорфа. Но фигура это неинтересная в силу полной неубедительности мотивов, то есть сойдет только для невзыскательной публики. А там решили показать японский след, вот у них-то якобы мотив есть…

– А что, нет?

– Травить или даже стрелять из-за угла – нет. Они же пытаются вести эту войну полностью по европейским правилам, и в целом у них пока нет оснований считать начало этой войны неуспешным. Зачем, спрашивается, тогда жульничать, имидж портить? Если карта выигрышная, играть следует честно.

– Глубокая мысль, надо будет запомнить, – усмехнулся Гоша. – Ну и хочу тебе одно маленькое такое напоминание сделать, а то вдруг ты забыл… Некто Найденов обещал мне бросить курить в тот же день, как я стану императором. Ну так на всякий случай напоминаю, что я уже второй день как стал…

– Так этот Найденов тот самый второй день и не курит, оттого и злой ходит, как собака, – буркнул я. – И вот что я еще хотел спросить, тут вокруг тебя вчера народ вертелся на предмет принесения присяги. Так что объяснил бы мне, что это такое, на что похоже, где взять и куда нести. И, кстати, кто я теперь такой? Заместитель несуществующего наместника Дальнего Востока?

– Сегодня ты еще действительно не пойми кто. Но с завтрашнего утра у тебя появляются еще две должности, можешь начинать готовиться. Во-первых, тот самый наместник. Во-вторых, канцлер. Уточняю, это не премьер, а первый заместитель императора! И первый класс табели о рангах, если ты не в курсе.

– А бумага какая-нибудь с правами и обязанностями этого канцлера есть?

– Сам и напиши, только желательно без мата.

– Во, хорошо что напомнил. Слово «хер» как пишется, через «е» или через «ять»?

Так что в гости к генерал-адмиралу я пришел уже в качестве канцлера, имея в кармане прошение Алексея Александровича об отправке на Дальний Восток – правда, адресованное предыдущему, уже ничего не решающему императору…

– Георгий Андревич, – сказал генерал-адмирал, когда мы перешли к делу, – я не претендую на большее, чем командование «Светланой». Как-то неправильно получается, что в такой момент крейсер там, а я – тут…

– Вот-вот, это вы совершенно правильно заметили, насчет такого момента. Так как на трон взошел Георгий Первый, войну надо кончать – естественно, победой. У нового императора есть люди, которым это по плечу, и не скромничайте – вы в их числе. Вот только давайте уточним, в каком именно качестве. Ведь вы, по сути, морской главнокомандующий. Но – вы уж извините – соответствующего опыта у вас нет. Его ни у кого из наших адмиралов пока нет, и это очень плохо! Так что было бы очень к месту, если бы вы согласились на стажировку для приобретения оного…

– У кого стажироваться, у японцев? – удивился дядя Алексей, – боевой опыт есть пока только у них…

– Разве? А флот маленькой, но гордой державы, о котором только и говорят последний месяц? Месяц этот флот одерживает победы над Гранд-Флитом!

Очень, кстати, убедительные – Пашу ловило уже семь кораблей, и только один раз одному из них удалось мельком увидеть верхушки мачт удирающей пиратской эскадры. У англичан начали появляться мысли об организации конвоев…

Но я пока не стал заострять внимание собеседника на частных вопросах морской тактики и продолжил:

– Однако долго тянуться это не может, слишком неравны силы. Поэтому черногорский флот получил приказ двигаться во Владивосток, где он будет преобразован во Вторую Тихоокеанскую эскадру. Коммондор Пол Маслачак имеет чин мичмана росиийского флота, но для командования целой эскадрой это все же немножко маловато… Хотя, если вы откажетесь, таки придется создать прецендент.

– Так вы мне предлагаете командовать эскадрой или просто изображать из себя ее командира?

– Командовать. Я уверен, что у вас хватит здравого смысла поначалу прислушиваться к советам Маслачака – у него большой опыт проведения крейсерских операций. А потом он и у вас появится…

– Согласен! – рубанул воздух рукой генерал-адмирал. Вот только… я вчера беседовал с Его Величеством, и он наказал мне поставить в известность вас.

– Насчет того, что вы хотите жениться? Это можно. Но – поймите меня правильно! – только не в вашем теперешнем качестве. Не может великий князь жениться на бывшей артистке, хоть ей и пожаловано личное дворянство за организацию поездов-госпиталей. А вот герой войны, командующий Второй Тихоокеанской сможет взять в жены свою боевую подругу, начальника медицинской службы эскадры! Ни одна сволочь не пикнет против, если, конечно, будет в своем уме.

При следующем визите к Мари несколько прояснилась ситуация с Ламсдорфом – а именно, почему его решили выставить инициатором отравления. Оказывается, когда сразу после захвата «Мюррея» он пришел капать на мозг Николаю насчет возможного международного скандала и чуть не войны с Англией, Мари в процессе убеждения своего сына высказалась в том духе, что столь нервным и впечатлительным особам, как Ламсдорф, в министрах иностраных дел не место… Потом этот инцидент был благополучно забыт, но теперь про него вдруг написала невесть откуда раздобывшая сведения ревельсая газетенка неопределенной направленности. То есть что собирались подсунуть как объяснение для публики в Питере, более или менее прояснилось. А в Артуре, значит, нашему вниманию явно хотели предложить японский след… Мне было абсолютно ясно, что это дело рук англичан – больше просто некому! – но ничего даже отдаленно похожего на доказательства не появлялось.