Дочь для трона - Ханна Уиттен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Этого наконец оказалось достаточно, чтобы его спровоцировать; Солмир дернулся вперед, словно собираясь броситься на бога, и оскалился. Нив схватила его за руку и оттащила назад, с силой упираясь каблуками сапог в каменный пол.
Оракул захохотал тонким, визгливым смехом.
– Или нет? – спросил он, продолжая перебирать пальцами. – Прошлой ты позволил открыть Тенеземье лишь потому, что любил ее и хотел освободиться, у этой же… у этой есть предназначение. К этой тянутся нити, нити от звезд, и ты желаешь сыграть на них, будто на струнах арфы. – Создание пожало плечами. – Лучше уж струны, чем корни.
Корни. Гайя. Нив метнула взгляд на Солмира и крепче сжала его руку.
Мышцы у него на предплечье казались каменными под ее ладонью, но Солмир больше не пытался кидаться на бога.
– Не говори о ней, – сказал он тихим, исполненным яда голосом. – Тебе не дозволено говорить о ней.
– Я только за, – отозвалось божество. – Особенно притом, что ты привел кое-кого поинтереснее. – Оно снова резко выгнуло шею, склоняя голову на другую сторону и не сводя укрытых проволокой глаз с Нив. – Здравствуй, Королева Теней. Тебе что-то от меня нужно.
Нив перевела взгляд с ужасающе прекрасного бога на Солмира; страх сковал ей позвоночник и лишил силы в руках и ногах. Оно знало. Откуда-то это создание знало, что они пришли убить его, и…
– Ни к чему так поражаться. Никто никогда не является сюда без причины. Особенно Солмир, который меня так ненавидит. – Очередная широкая ухмылка обнажила все ряды зубов. – Но ничего нельзя получить просто так. Я всегда беру то, что мне причитается.
Обглоданные кости у них под ногами добавляли этим словам кошмарного веса. Нив снова сжала руку Солмира, хотя и не думала, что он опять попытается добраться до бога. Во всяком случае прежде, чем будет готов убить его.
Когда это должно наконец случиться?
Желаемое тобой и желаемое им – отнюдь не одно и то же, Королева Теней.
Голос Оракула оказался мягче, чем был у Змия, он не скребся о ее разум, а почти ласкал его. Нив сглотнула и стиснула зубы, не пуская Оракула дальше, не позволяя ему читать ее мысли.
Визгливый смех раскатился у нее прямо в черепе, такой же громкий и мерзкий, как звучавший в пещере.
Ваши желания сплетены и спутаны, но расходятся в самом главном. Голос задумчиво помолчал. Тех, о ком он когда-либо заботился, можно счесть на пальцах одной руки. Как думаешь, ты в их числе, Королева Теней?
Нив продолжала стискивать зубы, но руку Солмира резко отпустила. Тот кинул на нее взгляд из-под нахмуренных бровей.
Оракул надулся, выпятив сочную нижнюю губу.
– Королева Теней не хочет со мной разговаривать, – пожаловался он, выпрямляясь. Мотнул головой, поправляя истлевший розовый венец. – Но кому-то все-таки придется. Такова цена того, что вам нужно.
– А что нам, по-твоему, нужно? – спросил Солмир. Его рука уже понемногу приближалась к Нив – к осколку кости бога в ее кармане.
– Отворить Сердцедрево, – ответил Оракул. – Для этого вам необходима сила божества. – На этих словах он горделиво приосанился, тряхнув длинными белыми волосами и все перебирая пальцами. – Я знал, что рано или поздно тебе придется освободить меня, Солмир. Это наказание не могло длиться вечно.
Наказание? Нив растерянно скривила губы.
Оракул захихикал. Нив не позволила ему заглянуть в ее мысли, но, судя по всему, немой вопрос проявился у нее на лице.
– Мне не показалось необходимым сообщать Солмиру, что попытка открыть Сердцедрево убьет его прежнюю возлюбленную. – Божество изящно пожало плечами. – Он расстроился.
Мышцы Солмира под разодранной шипами рубашкой напряглись до предела, но он не клюнул на наживку Оракула. Только посмотрел на Нив со смесью ярости и словно бы надежды в глазах.
И тут она поняла. Оракул не знал, что они пришли его убить.
Кусочки мозаики быстро сложились в общую картину – божество решило, что они хотят освободить его от цепей и заставить вести себя к Сердцедреву. Оракул знал, что Древо может отворить лишь сила бога, и посчитал, что его задумали сделать пленником, а не жертвой.
То есть он ожидает, что Солмир приблизится к нему, чтобы избавить от оков. И не поймет, что тот собирается убить его, пока не станет слишком поздно.
Но только если они смогут обыграть все очень, очень осторожно.
Двигаясь настолько медленно, что у нее подрагивали мышцы, Нив вытянула кость бога из кармана. Прижалась рукой к ладони Солмира, успокоительно прохладной в сравнении с ее горящей от страха кожей.
– Но прежде, чем вы меня освободите, – произнес Оракул, – я желаю истину.
Пальцы у Нив онемели, она чуть не выронила кость. Они с Солмиром оба попытались ухватить осколок, при этом оставаясь совершенно неподвижными, – и пальцы Нив сомкнулись на нем за миг до того, как кинжал готов был выскользнуть из их неуклюже сплетенных ладоней.
Нив крепко прижала руку к себе, скрывая кость в складках подола.
– Истину? – спросила она, скорее чтобы отвлечь Оракула, чем стремясь что-то прояснить.
– Поглядите-ка, она разговаривает. – Тон Оракула в точности подражал легкомысленной насмешливости завзятого придворного сплетника. – Да, Королева Теней, я желаю истину. Здесь нет ни пищи, ни воды, но всем нам нужно чем-то кормиться, чтобы не ослабеть до истощения и не утратить силы для сопротивления Святилищу.
Солмир шагнул на помост, сжимая опущенные руки в кулаки.
– Да будет так. Забирай; у меня достаточно истин, чтобы ты ими обожрался.
– Но ни одна из них не способна впечатлить меня, некогда-Король, а мне после голодовки хотелось бы устроить пир.
Значит, выход у них остался один. Нив тоже шагнула вперед.
– Тогда забирай у меня.
Наградой ей была еще одна ленивая зубастая улыбка.
– Да, – прошептал Оракул. – От тебя пахнет плотно закупоренными тайнами, оставленными выдерживаться, как хорошее вино. Твои истины станут отменным яством.
От слова яство по спине у Нив прокатился страх, но она лишь стиснула зубы и кулаки. Острие кости бога впилось ей в ладонь, аккуратно укрытое за запястьем.
Она кинула быстрый взгляд на Солмира и в его горящих глазах прочла неизбежное и его ужас перед ним – приблизиться к божеству сможет только она. Она должна будет пронзить Оракула кинжалом.
Пронзить и надеяться, что этого хватит.
Змий ждал своей смерти;
