Лёд Апокалипсиса 2 (СИ) - Кулабухов Тимофей Varvar

Выживание, зачастую вопрос не столько силы воли, сколько техники. В последнее время возится с ней приходилось много. Кстати, надо напрячь Климентия, пусть подумает своими электронными кумекалками, где можно добыть запчасти на мой подбитый клаас.

Внезапное воспоминание заставило меня остановится, приподнять голову и немедленно ударится башкой.

Потирая ушибленный затылок, я закрыл глаза чтобы не потерять эту мысль. Мелькнуло воспоминание, далекий разговор в кабинете вокзала.

Скатился на спине, присел, опираясь филейной частью о лёд, нетвердой рукой достал телефон.

— Климентий, алло?

— Вы знали, что алло, это распространенное искажение от хэллоу, от приветствия?

— Не сбивай с мысли. Вот ты, к примеру, всех на Базе знаешь?

— Определённо.

— А где у нас такой Кузьмин Сергей Викторович, ну… немолодой мужик?

— Есть Кузовкин Сергей Викторович.

— Может и Кузовкин. Сколько ему лет?

— Согласно анкетным данным, пятьдесят девять лет. Трудится во группе обеспечения, помощником повара, подчиняется….

— Можешь его позвать? Понимаю, что время ранее, но очень надо его о кое-чём спросить.

Красный и, одновременно, красивый «кейс магнум» заводится не желал. Его аккумулятор не стал демонстрировать признаки жизни. Причем генератор мы же и забрали в прошлый раз. Был второй, но он тоже не включался. Два раза ять. Дабл Ять. Другое дело что я проявил упорство и на пробу смог запустить старенький советский грейдер, который вонял так, что скоро стало нечем дышать.

Наш туннель на поверхность, который был организован ранее, не обвалился (что хорошо), однако безбожно занесен снегом, причем начиная с середины. Дыму некуда выходить, так что даже пожалел об отсутствии противогаза. Будем откапываться.

Подогнал грейдер к красавцу кейсу, принялся искать провода для прикуривания, понадеялся, что напряжение там и тут одинаковое. Это могло быть и не так.

Генератор, в сущности, это двигатель на маленьких колесиках, который крутит только собственное динамо, создающую ток. Чтобы не рисковать американским трактором, прицепил клеммы грейдера к генератору, подзарядил, и, не отключая, запустил генератор.

Заорало, загрохотало, надымило ещё больше, однако процесс пошёл. Теперь от генератора принялся питать клеммы трактора, чтобы пробудить в нём магию электричества.

Пока духи Эдисона и Лодыгина реанимировали аккумулятор, пришёл к двум наблюдениям. Первое — солярка внутри ледника не замерзла. Второе — её много, целая прицеп-цистерна (почти полная) на три тысячи литров, даже с пистолетом для культурной заправки. Мобильная АЗС, красота и понты. Она была белого цвета, в прошлый раз тупо не заметили. Привык что всё что связано с топливом оранжевое и яркое, а тотальную проверку не проводил. Плохая новость в том, что дизель явно летний, не зимний, тем более не арктический, на улице загрустит, двигатель «станет». Шайсе. Два раза Ять.

Так меня и нашли парни. Среди клубов дыма, матерящимся, и в поисках керосина чтобы разбавить солярку.

И да, чёртов трактор завелся. Надежную мы делаем сельхоз технику. Мы, это человечество до шоковой заморозки. А вот откапываться пришлось практически вручную, грейдер не помог. Кстати, его тоже забрали, я же и сел за руль. А ещё «бочку», генератор и ещё целую кучу всего. Жадность меня погубит.

Минус один день, огромная усталость, согласование встречи с Алексеем «на подходах» к Базе чтобы он просканировал меня на предмет жучков. Зато — новый трактор, который везу сменять у Майора. Конечно, противотанковое ружьё тоже забираю, но основная плата шла по принципу — «голову за голову». Ручаюсь, у старого вояки глаза на лоб полезли, когда я зарядил ему цену.

— Сам же сам сказал, что круче пулемёта, — парировал его возмущения.

— А что ты потом попросишь, шкет? Ядерную бомбу? — от волнения он вышел из себя и скрипел зубами. — Я не доверю военную технику гражданскому.

— А есть бомба? Хочу, хочу, хочу! И не волнуйся, есть у меня в наличии один герой войны. Буквально, орден Ленина, медаль «За отвагу». Пользоваться умеет, на нём и воевал.

— Призывного возраста герой?

— Переживает вторую молодость. Короче, ты то, что я прошу, я тебе изделие пиндосского тракторопрома кейс, серии триста пятьдесят типа «магнум». Красивый как арабский скакун, мощный как советский союз в семидесятые, дорогой как спортивный феррари. В наши дни стоит двадцать феррари. Мы его вчера опробовали, всё работает. Зверь машина. Не бит, не крашен, на автомойке опида… ну ты понял. А ещё я прицепил к нему не просто бочку, а целую мобильную АЗС с двумя с половиной тоннами соляры. Что скажешь, скряга?

— Мы связисты, у нас такой балалайки нет. Даже на время погонять. Есть арта сто двадцать два, но не дам.

— Жмот. Тогда солярку не налью. Уверен, что ты готов сказать что-то ещё. За трактор. Например, по карте, близ хутора Лазурный, к северу от вас была безномерная военная часть.

— Правильно говорить воинская. С ними давно нет связи.

— Я спрашивал не это.

Вообще, не сказать, чтобы честно. Сам пойди, сам забери, откопай. Когда это я назвался кладоискателем?

Но, загоревшийся азарт было не остановить.

Иваныч от моих потребностей мальца охренел. Он так и сказал про своё ощущение, что «охреневает». И курить пошёл.

Тем временем три (чтоб уж точно) беспилотника готовили к вылету, Иваныч запретил рейды, но в эфир о причинах — велел молчать. Климентий за ночь подрубился к проводной телефонной сети и глубоко задумался. Сказал только, что сигналы есть и питание тоже, но переговоров мало, нужно время для анализа.

— Ну, анализируй, Скайнет хренов, — пробурчал я и принялся командовать к выезду в сторону военной базы. То есть, воинской.

Один трактор в качестве оплаты. Специально изготовленный прицеп из трех листов металла «пятерка», тяжелый как моя судьба, с рамкой и кольцами креплений. Пока что на нём сооружено сопутствующее снаряжение, специально спаренные колеса на «урал», шпильки к ним.

Отряд: я, Денис, Кабыр, очкарик Юра из копателей (он наш единственный толковый техник кроме Иваныча). И задорный мужичок с позывным «Викторович». Всё, с Богом.

Тесно, жарко, душно, трясет. Ссыкотно, что попадём в засаду. Но, куда деваться. Поездка бизнес-классом.

Выехали в северном направлении, потом плавно обогнули городские постройки, которые видны на карте, но не глазами. Снег и лёд здорово корректируют понятия о географии. Навигация по снегу и льду, простая как топор.

Трактор может без проблем катить все шестьдесят, но двигали примерно на двадцати. Ветра нет, снежные барханы вверх, вниз, периодически выходим на связь. Я, на кейсе — впереди, Джонни с Денисом — следом.

В два часа двадцать минут прикатили в снежный замок. Меня зудило обозвать Майора — Снежной Королевой, но случай не представился. Трактор осмотрели, забрали, я побежал в «штаб» вытрясать из Майора нужное мне, то есть пять солдат и лопаты.

Ночевали в подвале одной из казарм, мне не спалось, ворочался, Викторович храпел как боевой конь. Зашибись картоха с салом, то Химик не дает спать, то старый ракетчик.

Утром наша колонна в том же составе (только на рулях кейса лупоглазый рядовой из военных) двинули по координатам.

Вообще, карта индексирует военные объекты крайне неохотно. Например, если стать в Севастополе возле штаба флота, то яндекс поковыряет в зубах и ответит, что это нечто вроде безликого офисного здания с небольшим памятником во дворе, а напротив — столовка. И всё. Словом, ничего там интересного нет, струячь к памятнику затопленным кораблям и не забудь купить мороженное в «томби», турист.

Это нас от излишних мыслей — ограждает.

Однако, когда у тебя невероятно дохрена времени и искусственный интеллект под боком, то волей-неволей станешь умнее. Например, вычислишь в группе строений военную часть, в данном случае Энскую тактическую группа, в составе которой были и артиллеристы. В первый же день катаклизма эта группа, насколько известно Майору, получила приказ поднять три четверти личного состава и спешно перебросить в Московскую область. Дошли до туда они или нет, теперь не известно, связи с «остатком» нет. Цельный старший лейтенант Германов, красноносый, грустный, приданный мне в качестве свадебного генерала, мирно дрых в кабине кейса, будучи завернутым в три бушлата, предназначался для переговоров с теми военными, которые могли выжить.