Крысиная тропа - Василий Веденеев

— А стреляли не из того ли пистолета, который нашли у Лечо? — не заглядывая в привезенные Туром бумаги, попробовал угадать Серов.

— Естественно.

— Ну вот, замкнулся круг, — Сергей откинулся на спинку кресла.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился Владимир.

— Убрали всех, кто мог нас хоть на что-то вывести и был нам известен в связи с баром, где ошивался Лечо. Вот что я имею в виду. У мафии на Западе это называется «зачисткой», а наши авторитеты моментально перенимают опыт.

— М-да, — скорчил кислую мину Тур, — ничему хорошему мы за много лет так и не научились. Зато в криминальной области мы впереди планеты всей!

Он снял трубку затрезвонившего телефона, пробормотал в нее нечто нечленораздельное и, положив ее, сообщил Серову:

— Иди, Трофимыч вызывает на ковер.

Сергей зло чертыхнулся — общаться с начальством сейчас не было ни времени, ни желания. Что обсуждать? Лишний раз размазывать сопли по столу и получать клизму из уксуса с патефонными иголками за те грехи, которых ты не совершал? Но куда деваться?

Он надел пиджак, взял блокнот и, подмигнув Туру — не робей, прорвемся! — пошел к Мякишеву.

Едва переступив порог его кабинета, Серов понял — Александр Трофимович на пределе и сдерживается из последних сил: глаза побелели от ярости, лицо приобрело нездоровый оттенок, и на щеках появился апоплексический румянец. Не секрет, что Трофимыч иногда любил вечерком расслабиться за бутылкой, и это стало у него привычкой, однако на службе он появлялся всегда подтянутым, чисто выбритым и без малейших похмельных признаков. Зато пепельница полна окурков, и над столом плавают густые слои табачного дыма, с которыми бессилен справиться даже вентилятор.

«Сейчас сорвется», — взглянув на шефа, решил Сергей, но ошибся.

— Присаживайся, — ровным голосом предложил Мякишев. — Рассказывай, какие там пироги? А то начальство, как всегда, узнает обо всем последним, как обманутый муж, — Трофимыч скрипуче засмеялся, хотя было видно, что ему совершенно невесело. — Теперь я хотя бы знаю, кто был твоим так тщательно законспирированным «оракулом», — съязвил он. — Нашел тоже себе!..

— А что? Он неплохо работал, и жаль, что так кончил, — надеясь отыскать пути примирения и заставить Трофимыча спустить пары, сказал Серов.

— Ага, работал неплохо, это ты верно подметил. Давай ближе к делу!

«Чего-то затаил, — раскрывая блокнот, тоскливо подумал Сергей, — припрятал, подлец, камушек за пазухой, а потом неожиданно бацнет им в лобешник. Или будет провоцировать. Не поддавайся! — приказал он себе. — Хватит давать ему лишние козыри!»

— Ближе к делу? — переспросил он. — Ближе к делу получается, что Лечо и Трапезникову убил один и тот же человек.

— Да? — этого Трофимыч явно не ожидал. — С чего это ты так решил?

— Проанализировал акты судебно-медицинской экспертизы. И в том и в другом случае был нанесен страшной силы удар в грудь тупым предметом. Ломались кости, которые протыкали легкие и сердце: это немедленная смерть! Можно предположить, что убийца владеет приемами восточных единоборств или очень силен физически и использует кастет, применяя один и тот же хорошо поставленный удар.

— До конца нельзя быть в этом уверенным, — Мякишев устало прикрыл глаза набрякшими веками. — Все боксеры, например, умеют бить прямым левой в голову. Почему два разных лица, возможно, и обучавшихся специальным видам борьбы, не могут использовать один и тот же прием? Хотя в твоих рассуждениях есть некоторое рациональное зерно. Продолжай.

«Неплохо притворяется, — понял Серов. — Он уже наверняка располагает кое-какой информацией, надерганной из различных источников и интерпретированной в свете собственных воззрений на ход дознания, а сдвинуть его с занятых позиций будет непросто, ох как непросто. Ему не новости нужны, а разборка! Но какая и зачем?»

— Моего источника повез в бар «Каштан» хозяин автосервиса Леонид Барабан, давний знакомый Эмиля. Как удалось установить, Барабан пробыл в баре совсем недолго, а Эмиль задержался. Потом его пригласили якобы на встречу с Сергеем Сергеевичем и, удушив, сбросили тело в Москва-реку, а Барабан в этот же вечер был застрелен в подъезде своего дома.

— Ликвиднули оба известных тебе выхода на Лечо?

— Да, но ликвиднули и самого Лечо, подсунув ему пистолет ТТ, из которого застрелили Барабана.

— Почему ты уверен, что убийство Эмиля и Барабана — не дело рук самого Мархиева-Лечо? — не открывая глаз, иронично спросил Трофимыч. — По-моему, для шустрого парня с машиной это не проблема!

— По времени никак не сходится. Барабана убили, когда Мархиев ехал на встречу с Эмилем у супермаркета «Юнона». Это сделали другие люди, а оружие потом подкинули мертвому Лечо: время смерти Леонида Абрамовича экспертиза установила весьма точно, да и соседка видела его буквально за несколько минут до гибели.

Мякишев затушил сигарету, взял чистый лист бумаги, свернул из него аккуратный кулек, высыпал туда из пепельницы все окурки, потом с каким-то остервенением смял кулек и швырнул в корзину.

— Теперь скажи мне, Серов, — он поднял на Сергея воспаленные глаза с расширенными зрачками. — Как же так получилось, что тебя, Волкодава, так позорно кинули бандюги, а ты лишь хлопал ушами, словно малолетний недоумок?! Ты прятал от всех агента, даже от своего руководства, втихаря плел интриги, а каков результат?! То ли этот мифический Сергей Сергеевич, то ли еще кто убрал и твоего стукалка, и Мархиева-Лечо, и Барабана, обрезав все нити! Ты понимаешь, что произошло? — Распаляясь, Трофимыч встал и оперся на столешницу крепко сжатыми кулаками, нависая над подчиненным. — Твоего человека убили и подсунули тебе труп: на, жри, легавый! И этим дали тебе понять: нечего соваться туда, где ты абсолютно бессилен! Хреновый ты опер, Серега, как мне это ни больно признавать! Придется проводить служебное расследование по этому факту.

— Какому? — вскинул голову Серов.

— Твои дурацкие игрища привели к трем трупам и сорвали операцию по задержанию преступной группы! — отчеканил Мякишев.

— Да, действительно, — сокрушенно вздохнул Сергей. — Я виноват!

— Рад, что ты это осознаешь.

— Да, я виноват, что обратился к вам, выявив явку Лечо-Мархиева, — медленно продолжил Серов. — Виноват, что рассчитывал на помощь начальника отдела, который должен был дать мне возможность установить за преступником круглосуточное наружное наблюдение, обеспечить прослушивание его телефонных переговоров из бара и по месту жительства, которое, к сожалению, нам до сей поры так и неизвестно! Мы не выявили его связи, не сделали даже сотой доли того, что должен был сделать хоть мало-мальски грамотный опер! А почему? А потому, что начальник отдела Мякишев под благовидным предлогом отказал мне в помощи и поддержке, когда я к нему обратился. Поэтому пришлось действовать на свой страх и риск, чтобы не упустить преступную группу. Как вам такой поворот?

«Он уже раз ударил, — прикинул Сергей, — попробовал силу моей обороны. Будет ли бить еще? А если его опередить? Пугнуть, что у меня есть запись нашего давешнего разговора?»

Горько усмехнувшись, он покрутил головой: о чем приходится думать, беседуя с начальством?!

К его удивлению, Мякишев больше не ринулся в атаку, а отступил на заранее подготовленные позиции, сохраняя «стройность рядов».

— Ладно, — закуривая очередную сигарету, примирительно бросил он. — Погорячились, и будет! Оба виноваты, бывает. Конечно, ты прав, надо было сразу раскручивать этого Лечо. Но ты и меня должен понять! Я же не могу настаивать, чтобы наверху нарушили Закон, подписав нам бумаги! А теперь ты уже ничего не размотаешь.

— Почему не размотаю? — упрямо возразил Серов.

— Проиграли мы и в темпе, и в позиции, как говорят шахматисты.

Непроизвольно Сергей отметил, что после его угрожающего выпада Трофимыч начал говорить «мы», но обольщаться на этот счет не стоило: скорее всего, он просто затаился до поры. Ему либо нужен успех, либо отдай свой скальп, которым он начнет потрясать в кабинете начальника Управления, сваливая все неудачи на нерадивого и тупого оперативника. Ну нет, не дождешься!

— И не хреновый я сыщик, — упорно гнул свое Серов. — Это система у нас хреновая, из которой интеллектуалы бегут без оглядки, поскольку бал правит криминал, а не Закон. Зато криминал давно возведен в ранг Закона!

— Потише! — недовольно дернул щекой Мякишев. — И полегче с выводами. На вот, позвони, посоветуйся, — он подал Сергею записочку.

Тот развернул и прочел: Иван Андреевич Жуков, и номер телефона. В ответ на недоумевающий взгляд Трофимыч солидно объяснил:

— Это мой хороший знакомый из ФСБ, может оказать существенную помощь. Говори с ним вполне откровенно. И поспеши со свиданием: у меня впечатление, что мы вновь в тупике.