Пёс. Книга 1. - Nik Держ

— Паша! — строго прикрикнул на телохранителя банкир. — Ты чего истерику опять закатил, словно базарная тетка? Я думал, что в охранники нанимаю настоящего мужика… Уж не расстаться ли нам с тобой, Паша? Это мне по чину положено истерить… А ты всегда должен оставаться невозмутимым! — монотонно отчитывал телохранителя Петр Семеныч.

— Виноват, Петр Семеныч! Нервишки расшатались…

— А мы чего с тобой в тайге делаем? Нервишки лечим! Здесь же тишина и благодать, не то, что в городе… А этот чувачок, даром, что упырь, но за него Вольфыч ручается! А Вольфыча я уважаю! Так что развязывай, Вольфыч, своего корешка, пусть он вместе с нами за стол садится!

— Петр Семеныч, — попытался предостеречь шефа Паша, — может, не надо?

— Надо, Паша, надо! Достойных людей, даже упырей, уважать надо! Давай, Вольфыч, разматывай бедолагу! Он же не по своей воле упырем стал. А фрицам мы еще покажем!

— Петь, ты уверен… В себе… — спросил друга Вольф.

— Уверен, — твердо ответил Незнански. — Я полностью держу себя в руках. Если что — проткни меня колом!

— Ну, со свиданьицем! — произнес Петр Семеныч, когда Незнански присоседился к ним за столом.

Паша тискал в руках осиновый кол, не выпуская из поля зрения освобожденного вампира. Он брезгливо сморщился, когда Петер одним глотком опустошил кружку подогретой свиной крови, после чего облизал языком окровавленные губы.

— А клыки у тебя чего, выдвижные? — заплетающимся языком поинтересовался Петр Семеныч. К настоящему моменту он уже принял на грудь изрядную дозу спиртного. — Ну-ка, закажи!

Вампир послушно выдвинул острые клыки.

— Мать-перемать! — охнул банкир. — Где же ты их все время прячешь? Никогда не думал, что у меня знакомый упырь появится! — язык у банкира заплетался все сильнее и сильнее. — Нет, вы не подумайте чего. Упырей в нашем бизнесе пруд пруди! Акулы… Но с таким, как в ужастиках… Вот ей-ей первый раз… Паша, н-наливай!

— Петр Семеныч, вам уже хватит! — укоризненно произнес Паша.

— Ты со мной не спорь! — банкир оперся локтем на стол, а на подбородок положил в раскрытую ладонь. — Ты вот чего скажи, а вы на солнце, как в киношках показывают… пых, и сгораете?

— Простые вампиры не переносят солнечный свет, — ответил Незнански.

— А ты, значит, не простой? Крутой! Круче вареных яиц?

— Не простой, — согласился Петер. — Я высший вампир! И могу некоторое время находиться на солнце, хотя никакой радости мне это не приносит.

— А в летучую мышь, можешь превращаться? Ну, можешь, нет?

— А вот это враки, — сказал вампир. — Я могу навести морок, и вы подумаете, что я превратился в летучую мышь…

— За… Загипнотизировать?

Локоть Петра Семеныча соскочил со стола, его голова бессильно упала на грудь. Он захрапел, пуская слюни.

— Вырубился, — сказал Паша. — Петр Семеныч, давай я тебя на кровать…

Он подхватил грузное тело шефа под мышки и с трудом дотащил до кровати. Вскоре Петр Семеныч уже мирно посапывал, уткнувшись носом в подушку.

— Пашь, ты еще будешь? — Вольф качнул бутылкой водки.

— Не, Вольфыч, ты пей, а мне она уже чего-то в глотку не лезет.

— Как знаешь, — Вольф не скупясь, вылил остатки из бутылки себе в стакан. — Петька, знаешь, как я рад, что мы снова вместе? Будь здоров! — он залпом выпил и занюхал рукавом. — Как ты себя чувствуешь… Таким…

— Упырем, как изволил выразиться мой тезка? — понятливо усмехнулся Петер.

— Угу.

— Как тебе сказать… Легкость в теле такая… Силы столько, просто словами не передать… Ночью, как днем все вижу, каждую веточку в лесу, каждую хворостинку! И не болит ничего! Вот только жажда… Которую терпеть мочи нет! Пока сыт — почти человек! Но без свежей крови, неважно чьей, такие ломки начинаются. Патриарх говорил, что он без крови несколько столетий обходился, правда, не по своей воле… Он триста лет провел скованным в осиновом гробу, абсолютно без пищи! А сейчас ничего, живехонек!

— А что там… ну твориться… Я ведь здесь уже больше трех лет. И ты знаешь, ничуть об этом не жалею. Только здесь, в этом мире, я себя почувствовал настоящим человеком! Человеком, а не презренным унтерменшем! А это дорого стоит! За это не грех и собственную кровь пролить! — повторил слова старика-егеря Вольф. — Ты тоже это скоро поймешь… Хотя я не знаю, насколько ты изменился в этом своем… новом состоянии…

— Генерал, я тот же, — заверил Вольфа Незнански. — Я постараюсь обуздать свою тягу к человеческой крови. Единственное…

— Что? — вскинулся Вольф.

— Если в этот мир забросят Патриарха, я не смогу с ним тягаться! Он прихлопнет меня в два счета! Или, что еще хуже, прикажет мне убить тебя… И я не смогу отказаться! Его власть надо мной безгранична.

— Ну, это мы еще посмотрим! Пусть только попробует сунуться!

— Послушай, а как ты узнал о нашей заброске? Мы-то сами точной даты не знали, не говоря уже о времени.

— А у меня после первого перехода развилось какое-то болезненное чувство, признался Вольф. — Едва только портал открывается, меня так ломать начинает, что хоть волком вой! И не важно — Штрудель ли свою машинку завел, или как-либо еще… Но когда ворота открываются, я это чувствую. Посмотрим, может и у тебя…

— Боюсь, что со мной ничего не получится, я боли практически не чувствую, — возразил Незнански. — Так что…

— Тебе еще крови принести? — спросил Вольф старого друга. — А то в одиночку выпивать мне как-то не с руки.

— Не откажусь, — согласился вампир. — Нам еще с тобой о многом нужно поговорить!

— Зимние ночи длинные, — сказал Вольф, выскакивая из избушки за новой порцией крови.

Когда первые лучики солнца коснулись верхушек заснеженных елей, Вольф спросил старого приятеля:

— Петь, а тебе днем как, лучше поспать?

— Вообще-то, как Высший вампир, я не боюсь солнца. Но, честно говоря, я бы зарылся куда-нибудь, потемнее и поглубже. Силы не только от чужой крови восстанавливаются…

— Давай в подпол, — предложил Вольф. — Там темно и прохладно. Да и мешать никто не будет. Только куда же тебя положить? — егерь задумчиво почесал затылок.

— Гроб в подпол войдет?

— Легко.

— Вот в нем я и покемарю.

Тихо, стараясь не разбудить задремавшего тревожным сном Пашу, Петра Семеныча сейчас никто бы не разбудил, даже пальнув над его ухом из пушки, они опустили гроб в подпол. Пристроив кособокую домовину между банок с соленьями и запасами картошки, Незнански влез в гроб.

— Может подушку дать или одеяло? — спросил Вольф.

— Не надо, я все равно ничего не чувствую…

— Ну, тогда до вечера, — Вольф закрыл гроб крышкой и вылез из подпола.

Застелив лаз в подпол полосатым половичком, он обессилено рухнул на кровать — события последних часов его сильно измотали. Да и изрядно принятое на грудь спиртное, начавшее понемногу отпускать, гулким набатом отдавалось в висках. Едва он закрыл глаза, как его накрыло. Спал он крепко и без сновидений. Вольф проснулся от одуряющего запаха жаренного мяса. Он приоткрыл один глаз — возле плиты, зажав в руке шкворчающую сковороду, уже хлопотал Паша. Вольф открыл второй глаз и осторожно сел на кровати. К его радости голова была в норме и абсолютно не болела. Спиртное у Петра Семеныча, как обычно, было выше всяких похвал.

— А, — услышал Вольф довольный возглас банкира, — вот и наш хозяин проснулся! Как себя чувствуешь, Вольфыч?

— Отлично! — ответил егерь.

— Ну, давай, садись к столу, позавтракаем. Хотя, — он взглянул на часы, — уже и отобедаем заодно. А гость наш где?

— В подвале схоронился, — ответил Вольф. — Хоть и говорит он, что солнышко ему нипочем, а видать все-таки не сладко ему днем приходится!

— А тож! — воскликнул Петр Семеныч. — Упырь все ж. А они твари ночные! — налегая на жареное мясо, произнес банкир. — Ты вот чего лучше скажи, что делать-то теперь будешь?

— А что делать? Как и раньше буду переход сторожить! Теперь-то мы вдвоем с Петрухой… С нами так просто не сладить!

— Это, конечно, здорово… А вот как быть с молодчиками его?

— Ну, рано или поздно, они все равно здесь появятся. Доложить командованию об успехах. Тут мы их и прищучим!

— Да, только, как бы они раньше делов не натворили! Ладно, действуем, как и договаривались: вы с Петром держите проход под контролем, а я их на своей территории попытаюсь вычислить… Хотя они так сразу себя, наверное, не проявят. Ну, ничего, мы тоже ждать умеем!

Глава 12

15.04. 2007 года.

Россия. Владивосток.

На разбор полетов к начальнику убойного отдела капитану Мысливчику жутко не хотелось идти. Он и без того знал, что ничем хорошим этот разбор не закончится. Начальник отдела, подполковник Сергей Михайлович Плотников, был человеком жестким, способным устроить хороший разнос своим подчиненным. В общем-то, нервозность Плотникова Мысливчик мог понять, как никак, а у подполковника над головой своего начальства пруд пруди, которое точно так же устраивает разносы и Сергею Михайловичу, благо есть за что!