Заколдованный халат(Арабские сказки) - сказки Народные

— То, что предназначено для господ, — ответил наместник, — не может принадлежать их слугам. Я не мог купить ее, ведь везир Джафар купил ее для Ала ад-Дина, нашего главного военачальника.

После этого Косому стало еще хуже, недуг его усилился, и он совсем перестал есть и пить, а мать его безмерно огорчилась, оплакивая сына.

И вот, когда мать Косого сидела дома, горюя о болезни сына, к ней явилась одна старуха по имени Мать Ахмада Смутьяна-и-Вора. Сын этой старухи был искусным вором, он умел пробираться в чужие дома, проникать через крыши и через любые стены и смог бы даже похитить сурьму с глаз. Этими преступными свойствами и дурными качествами он отличался с первых дней своей жизни, но, несмотря на это, получилось так, что его назначили начальником стражи. Но тут он попался! Наместник Халид поймал его с поличным при совершении кражи, доложил об этом халифу, и халиф приказал отрубить вору голову на лобном месте. Но Ахмад умолил везира о заступничестве, а халиф никогда не отказывал Джафару в просьбе. Однако, помиловав вора, он спросил везира:

— Как ты можешь заступаться за вора, ведь он — бедствие и вред для людей?

— О повелитель правоверных, — сказал везир, — прикажи лучше заточить его в темницу, ибо темница — могила для живых и средство для укрощения врагов. Тот, кто придумал темницу, был мудрецом!

Халиф приказал заковать Ахмада в кандалы до конца жизни и расковать его только на скамье обмывателя покойников. И Ахмада в цепях отправили в темницу.

Мать Ахмада Вора иногда прислуживала госпоже Хатун, жене наместника Халида. Когда ее сына бросили в темницу, она пришла навестить его и стала укорять:

— Сколько раз говорила я тебе: не преступай закона, избегай недозволенного!

— Такова была воля Аллаха, — отвечал сын, — что теперь говорить об этом! Лучше помоги мне. Отправляйся к жене наместника и упроси ее, чтобы она заступилась за меня перед мужем.

Старуха поспешила к жене Халида и, войдя в ее покои, увидела, что та сидит в горе и скорби.

— Что за беда случилась с тобой, госпожа моя? — спросила ее старуха.

— Я боюсь потерять сына Хабазлама, — ответила Хатун.

— Да сопутствует ему здравие! — воскликнула старуха. — Какой недуг постиг его?

И жена наместника поведала обо всем, что приключилось с сыном. Выслушав ее, старуха сказала:

— Что ты скажешь, если я добуду твоему сыну ту, из-за которой он занемог? Ведь получив девушку, он поправится.

— Как же ты это устроишь, матушка? — спросила госпожа Хатун.

— Это дело возможное, — ответила старуха, — но прежде ты должна помочь мне освободить моего сына Ахмада по кличке Смутьян-и-Вор. Он сейчас в темнице, и на кандалах его начертано: «Расковать только после смерти». Пойди-ка принарядись, оденься в самое лучшее платье, насурьми брови, нарумянь щеки, а потом встреть своего мужа приветом и лаской и скажи ему: «Я хочу попросить тебя об одной вещи». А когда он скажет: «О чем же ты просишь?» — потребуй, чтобы он поклялся своей жизнью, Аллахом или разводом с тобой, что исполнит твое желание. После того как он поклянется, ты скажешь ему: «У тебя в темнице сидит некий начальник стражи по имени Ахмад Смутьян, а у него старая беспомощная мать. Она бросилась к моим ногам и взмолилась, чтобы я попросила тебя о заступничестве за ее сына перед халифом, чтобы он помиловал несчастного, положился на его обещания исправиться и не преступать больше законы».

Ответив «Слушаю и повинуюсь», жена наместника сделала так, как учила ее старуха, и заставила мужа дать такую клятву. На следующее утро наместник Халид навестил в темнице сына старухи и сказал ему:

— О Ахмад Смутьян-и-Вор, готов ли ты раскаяться в совершенном тобой?

— Клянусь Аллахом, я раскаиваюсь и никогда более не вернусь к прежним своим занятиям. От чистого сердца я еще раз каюсь, да простит меня Аллах!

Услышав эти речи, наместник освободил его из темницы и повел закованного в диван. Представ перед халифом, эмир поцеловал перед ним землю. Увидев своего наместника, халиф спросил его:

— О эмир Халид, что привело тебя сюда?

Тогда наместник вывел вперед Ахмада Смутьяна, который шатался под тяжестью кандалов, вперед.

— Ты еще жив, Смутьян? — спросил халиф.

— Да, — вымолвил Вор, — тяжелая жизнь тянется долго.

— О эмир Халид, — спросил халиф, — для чего ты привел его сюда?

— О повелитель правоверных, — сказал Халид, — у этого несчастного есть одинокая старуха мать, и нет у нее в жизни другого помощника, кроме него. И вот она бросилась к ногам твоего раба-наместника, чтобы я заступился за него перед повелителем правоверных. Если ты прикажешь освободить его из оков и назначишь на прежнюю должность начальника стражи, он даст зарок и поклянется Аллахом, что никогда не совершит ничего недостойного.

— Раскаиваешься ли ты в своих прежних поступках, о Ахмад? — спросил халиф.

— Клянусь Аллахом, раскаиваюсь, о повелитель правоверных! — воскликнул Ахмад Смутьян.

Халиф приказал привести кузнеца и распилить кандалы Ахмада. Затем он назначил его на прежнюю должность, наказав ему следовать по пути праведному и честному.

Ахмад поцеловал руки халифа, получил почетную одежду и указ о назначении начальником стражи и последовал за глашатаями, которые возвещали о его назначении.

Став снова начальником стражи, Ахмад Смутьян некоторое время ревностно исполнял свои обязанности. Однажды его мать зашла к жене наместника, та сказала ей:

— Слава Аллаху, что твой сын вышел из темницы и теперь пребывает в здравии и благополучии. Но скажи, матушка, почему он не выполняет наш уговор? Ведь мы условились, что, если я вызволю его из темницы, он поможет доставить ту невольницу к моему сыну Хабазламу Косому.

— Я сейчас же пойду к нему и напомню ему об этом, — ответила старуха.

Когда она явилась к сыну, то увидела, что он пьян.

— О сын мой, — молвила старуха укоризненно, — разве ты забыл, чем обязан жене наместника, которая вызволила тебя из темницы? Она хочет, чтобы ты придумал что-нибудь, чтобы сжить со света Ала ад-Дина Хозяина родинок и привести Жасмин — его жену — к сыну наместника Хабазламу Косому.

— О, это дело легче легкого! — воскликнул Ахмад Смутьян. — Я сегодня же придумаю что-нибудь, чтобы покончить с этим Хозяином родинок.

А это было в начале нового месяца. Первую ночь каждого месяца халиф обычно проводил у своей любимой супруги госпожи Зубайды и в ее честь отпускал на волю кого-нибудь из невольниц или рабов. Приходя в женскую половину, халиф по своему обыкновению снимал с себя царскую одежду, кинжал и царский перстень и оставлял все это у дверей вместе со светильником и затем заходил к госпоже Зубайде. Этот светильник, которым освещали дорогу халифу, был сделан из золота и украшен тремя рядами жемчугов и драгоценных каменьев, и повелитель правоверных очень дорожил им. И на этот раз халиф снял с себя верхнее платье и вместе со светильником оставил у входа, приказав евнухам стеречь их, а сам вошел в покои Зубайды.

Тем временем Ахмад Смутьян сидел, дожидаясь наступления ночи. Когда настала полночь и в небе появились звезды, предвещающие наступление утра, а люди уснули под покровом господней милости, он встал, опоясался мечом и, захватив аркан, отправился к женской половине дворца, где пребывал халиф. Закинув аркан, на крышу, он словно по лестнице взобрался туда, нашел отверстие и проник в прихожую. Евнухи дремали возле одежды и вещей халифа. Укрепив их сон дурманом, он забрал одежду, золотой светильник, и все прочие вещи и удалился тем же путем, что пришел. Спустившись вниз, Смутьян тотчас отправился к дому Ала ад-Дина. Пробравшись в дом, он увидел, что Хозяин родинок ласкает свою жену на женской половине и в его комнате никого нет. Войдя в комнату, Ахмад поднял одну из мраморных плит пола, закопал часть вещей в землю, а светильник оставил себе, потом положил плиту на прежнее место и ушел домой, чтобы напиться допьяна.

Утром халиф выглянул в прихожую и увидел, что евнухи спят будто мертвые. Разбудив их, он велел подать ему одежду, но они не могли сыскать ни платья, ни пояса, ни кинжала, ни четок, ни светильника! Халиф сильно разгневался и, завернувшись в одеяния гнева, направился в диван. Увидев халифа во гневе, везир подошел к нему, поцеловал перед ним землю и сказал: