Кости внутри (ЛП) - Пирс Моника Эндерле

— Гетен, — она встряхнула его, боясь голодного взгляда в его глазах, когда он посмотрел на нее. — Почему ты даешь ему власть над собой?

— Даю? — он рассмеялся дико, отошел от нее, водя руками по волосам. — Ты не понимаешь. Дать нельзя, он просто берет. Олень, Ведьма инея, призрак в лесу. Выживание Шемела, нападение Йисун. Все это делает Скирон! Все это было придумано, чтобы свести нас и заставить меня убить тебя, — он сжал кулаки.

— В твоих словах нет смысла.

— Есть, — он повернулся к ней. — И это хуже всего. Во всем этом есть ужасный смысл, — он вышел из базилики на кладбище. Она прошла следом. Гетен пнул камень. Тот полетел по темной земле, отскочил от каменного надгробия в кусты эбон-ягод. — Я пришел сюда спросить у Салвен о теневой армии. Но Скирон утащил меня в Пустоту.

Она не понимала, что заставило его снова поверить во власть богов над ним.

— И ты поговорил снова с божеством. И что?

— И что? — он прошел к ней и сжал ее плечи. — Твое существование толкает меня к безумию! — его рот сжался в тонкую линию, а потом он закончил. — Неверие, твое и остальной Кворегны, причина всего этого.

— Я виновата?

Он был потрясен, а потом покачал головой.

— Атеизм виноват. Растущее мнение, что виноват Один бог. Ты — лишь красивое соблазнительное орудие.

Она скрестила руки и смотрела на него, пытаясь понять его манию. Сорняки росли между камней у ее ног, закрывали могилу давно мертвого некроманта.

— Мне нужна армия, и ты думал призвать теневую армию?

— Да. Армию, которая быстро покончит с конфликтом.

— Но Скирон… остановил тебя?

— Нет, — он горько рассмеялся. — О, нет. Он поддержал. Он показал, что случится, если я их использую, — Гетен закрыл глаза, но ужас остался на лице. Он открыл глаза и смотрел ей в глаза, его глаза были испуганными. — Ты умрешь.

— Ты этого не знаешь.

— Знаю, — сказал он. — Скирон толкнул тебя в мои руки, потому что твоя магия крови сильна. Твоя смерть от моих рук неизбежна. Как только я призову теневую магию, желание силы сведет меня с ума. Я буду забирать души, Галина. Многие… твою, моего брата, Магода, всех, только бы подавить зависимость от силы. Управление той армией выпустит худшее во мне. И Валдрам будет казаться хорошим, — он прислонился к кривому дереву. — Но если я не призову теневую армию, Валдрам и Шемел сделают это. Они поработят Кворегну, уничтожат всех и все, что я люблю, — Гетен потер руками лицо. — Боги! Мне нужен выход!

Галина долго молчала.

— Кворегне не нужны боги, которые существуют, только если мы уничтожаем себя, чтобы сохранить их.

— Они боятся стать ненужными.

Она посмотрела на него.

— Они боятся тебя. А ты забываешь это.

Гетен открыл рот, чтобы ответить, а потом скривился и посмотрел на лес.

— Что такое? — спросила она.

— Что-то врезалось в мои чары, — он прошел в базилику, прошел сквозь двери и поспешил по узкому коридору к башне цитадели. Она следовала за ним, все внутри трепетало, как от испорченного молока. Он поднялся по широкой лестнице, минуя по две ступеньки за шаг. Они миновали его мастерскую, гостевые покои и его комнату на четвертом этаже.

Он остановился перед дверью, ведущей на пятый и шестой этажи, та часть цитадели давно не использовалась, проклятая и разрушенная одним из амбициозных предков. Еще жест и тихое заклинание открыли дверь, стало видно узкую темную лестницу. Озаряя путь волшебным огнем, они прошли мимо площадки пятого этажа, в бреши в стене проникал холодный воздух, от ветра покачивалась паутина.

Они добрались до верхнего этажа. Крыши не было, только ее скелет из разбитых балок. Рука Гетена не дала ей пересечь порог.

— Пол непрочный, больших кусков не хватает, — он пошел по краю круглой башни и добрался до останков окна, подоконника давно не было. Гетен послал вверх большую сферу волшебного огня, чтобы озарить лес и дальше. Он смотрел вдаль.

Галина протиснулась к нему, не могла видеть за его широкой спиной.

— Ну?

Он подтолкнул ее к двери и лестнице.

— Валдрам и твой дорогой брат стоят у края чар Хараяна. Их армия устроила лагерь между холмом и Серебряным морем, и они тянутся, сколько я вижу.

— Как? Как они так быстро добрались до Ранита?

Он горько улыбнулся.

— Так же, как и мы.

Их шаги разносились эхом на узкой лестнице.

— Валдрам переместил заклинанием две армии? — она не могла представить, что он был так силен.

На четвертом этаже Гетен прислонился к закрытой двери у лестницы.

— Наш враг стал сильнее, добавив себе множество невинных душ.

— Зараза!

— Точно. Твой кузен еще та зараза.

Галина рассмеялась бы, если бы ее не терзали гнев и отчаяние. Она медленно выдохнула.

— Что нужно, чтобы вести теневую армию?

Он пронзил ее взглядом.

— Что? Нет. Я даже думать об этом не буду.

— Не ты. Я. Что мне нужно?

— Забудь. Я не сделаю этого, Галина, — он рассек воздух ладонью. — Не проси меня.

Она подняла голову.

— Я вела тысячи солдат в бой.

— Все равно. Это самоубийство. Даже с твоей магией крови армия сожжет тебя. Ты не сможешь управлять такой силой.

— Как долго?

— Что?

— На сколько меня хватит?

Он смотрел на нее как на безумную.

— Разве я не ясно сказал? Ты можешь удержать власть над армией только магией крови, но они лишат твое тело каждой ее капли, и ты умрешь, — он сжал ее руку. — Я не дам тебе сделать это.

— У тебя нет выбора. Мне нужна армия, Гетен. И она нужна мне сейчас.

Он покачал головой, тяжело и быстро дыша.

— Наш единственный возможный союзник с Валдрамом. Никто больше не придет. Никто. Мы не продержимся вечно. Мы не можем бежать дальше, прятаться за чарами Ранита, пока Кворегна горит. Я не буду. Бой все равно состоится. Если Скирон хочет войны, я ему ее дам. Но как только армии Валдрама и Илькера будут подавлены, я откажусь от той силы. Этого ты не можешь обещать. Это тебе показал Скирон. Да?

— Ты умрешь до конца сражения. Галина, ты просишь меня пожертвовать тобой, как и предсказал Скирон.

— Нет, не так. Ты сам признался, что не можешь управлять теневой армией. Но я могу. Я заплачу цену в любом случае. Но они хотя бы не долго будут буйствовать под моим командованием. Мы оба знаем, что с тобой будет не так, — она сжала его руку. — Призови армию, Гетен. Закончим эту войну.

— Нет. Это безумие. Ты так себя ведешь, потому что боишься проиграть.

Слова стояли между ними стеной правды, высокой и широкой, скользкой, как древние стены замка Харатон.

Гнев пылал в ее спине, в ее голове. Но он быстро потух, оставив после себя холодную тошноту. Гетен видел ее насквозь. Конечно. Как в ночь их встречи, когда он одолел ее простым заклинанием, запутав ее разум, раскрыв то, что вело ее — страх поражения.

Но больше у нее не было тайн. Конечно, он знал ее самый большой страх. Она не даст этому остановить ее. Она не могла. Ведьма инея вызвала теневую армию и чуть не стала ею управлять. Она показала, что это можно было сделать.

— Ты прав. Я боюсь поражения. Потому что тогда весь мир пострадает. Все и все, что я люблю, пострадают, умрут, а то и хуже, — она притянула его ближе. — Ты не можешь меня потерять? И я не могу потерять тебя. И я не могу ничего не делать, если есть хоть капля надежды, даже если план — самоубийство. Я лучше умру, зная, что ты будешь жить, чем буду жить, глядя, как ты и все страдают и умирают.

Гетен смотрел в ее глаза. Он опустил голову, стиснув зубы. Но когда он поймал ее взгляд снова, в его глазах была сталь.

— Я призову их, и я буду управлять ими. Не ты.

Галина пошла за ним в базилику.

— Но ты сможешь управлять собой? — она поймала его за руку, толкнула мужа в стену Ранита. Она смотрела в его темные глаза и спросила. — Ты сможешь потом отпустить ту силу?

— Придется.

Она смотрела в его глаза, но ему не хватало уверенности. Но Галина смолчала.

Они вернулись в базилику. Гетен снова отправился к прямоугольнику золотого мрамора, где когда-то давно стоял алтарь.