Ученица ведьмы и узы проклятой крови - Райн Александр

– Ты чего ждешь? – крикнула сверху ведьма.

Катрин потянулась к лестнице и уже поставила ногу на первую ступеньку, как вдруг сзади кто-то схватил её за плечо.

«Стой!» – раздалось в голове девочки.

Она обернулась и увидела перед собой запыхавшегося Анта, который был весь в крови. Разбитые брови опухли, сизые гематомы покрывали бо́льшую часть лица, даже нос был слегка сплюснут, должно быть, при падении на землю. Да, этому парню крепко досталось.

«Ты собираешься идти с ней?» – он смотрел прямо в глаза Катрин.

«Ну да. Пойдём с нами».

«Что ты такое говоришь? Я же тебе объяснил, что тебя используют. Разве ты не помнишь?»

Маленькая ведьма испуганно смотрела на мужчину. Она не помнила. Уже не помнила.

«Катрин, послушай меня. Эта женщина – не твоя мать, она – не твой друг, она вообще тебе никто. Её цели не имеют ничего общего со словами».

Катрин скинула его руку с плеча, глаза её злобно блеснули.

«Я даже не знаю, кто ты! Мы знакомы всего ничего, а её я знаю уже очень долго и, как видишь, ещё жива».

«Послушай, я, кажется, знаю, зачем ты ей. Там, в убежище… То, что ты сделала, то, как ты расправилась с Ао… Я никогда такого не видел!»

– Эй, ты чего там копаешься? – послышался раздражённый голос сверху.

«Ты не такая простая, как все думают, и как думал я. А она, судя по всему, знает это».

«И какая же я? Что случилось в убежище? Откуда там столько трупов?»

«Ты и этого не помнишь? Это же случилось только что. Ты разнесла их в пух и прах, хотя они выкачали из тебя всю энергию. Чёрт, я вообще не понимаю, как ты осталась жива! В голове не укладывается, откуда в тебе столько силы!»

Сверху послышался звук шагов спускающейся по лестнице Веры.

«Ты должна пойти со мной, я помогу тебе вернуться в мир!»

Ант смотрел на неё умоляюще, с его виска стекала тонкая бурая струйка. Достигнув щеки, она поравнялась с каплей пота, и теперь они вместе бежали наперегонки к подбородку, чтобы потом сорваться и полететь к земле.

«Прошу!» – он снова схватил руку Катрин, когда Вера уже была в полуметре от них.

Катрин не двигалась. Ведьма подошла к ним и пристально уставилась на Анта. Катрин была уверена, что ведьма будет психовать, а возможно, нападёт на её нового знакомого, но тут случилось нечто странное.

– Ахино, су ирдо, – спокойно произнесла Вера.

Ант отпустил Катрин и, повернувшись лицом к ведьме, произнёс:

– Ала, же руно, – и указал рукой в сторону девочки.

Маленькой ведьме было не под силу разобрать этот набор звуков. Зато эти двое отлично понимали друг друга.

– Оло, маис орала миде. Си до уисто!

Как только Вера произнесла последнее слово, Ант сделал шаг назад. Катрин видела, как сильно изменилось лицо мужчины. Кажется, он был в шоке. Кадык его нервно подёргивался, когда он обращался к ведьме. Создавалось впечатление, что они давно знакомы. Ант напоминал девочке третьеклассника, который отчитывается перед старшим братом. Всё это выглядело так странно, что Катрин не смогла сдержаться:

– Не хотите со мной поделиться?

Ант не отводил глаз от Веры. Кажется, он боялся её.

– Уэни! – произнесла с вызовом в голосе Вера.

Ант перевёл взгляд на Катрин. В этом взгляде маленькая ведьма увидела сожаление – кажется, он просил у неё прощения.

«Что происходит?» – мысленно спросила она у мужчины.

Он переводил взгляд с Веры на Катрин, словно спрашивая разрешения ответить. Девочка вопросительно подняла бровь. Ант глубоко вздохнул, затем отвернулся и пошёл прочь.

«Стой! Куда ты?» – мысленно позвала его Катрин.

– Он тебе не нужен. Этот тип – предатель. Он продаст кого угодно.

«Беги и прячься», – донеслись откуда-то обрывки чужих мыслей.

Вера снова принялась гладить Катрин по голове, но девочка отстранилась. Ведьма вела себя крайне необычно. Подобные нежности были ей несвойственны.

– Почему ты не хочешь мне рассказать, о чём вы разговаривали?

– Потому что тебя это не касается, глупенькая, – улыбнулась ведьма и повернулась к лестнице. – Пойдем, нас ждёт мир, пора выбираться с этого чёртового рынка!

Свет больно резал и слепил отвыкшие от солнца глаза. Катрин минут десять не могла проморгаться, поэтому петляла по дороге, как пьяная. После месячного пребывания под землей без свежего воздуха, вдыхая лишь «ароматы» человеческих испражнений и других отходов, маленькая ведьма чувствовала себя так, словно её ударили по голове. В канализации всё имело лишь один оттенок – мокрого камня. Здесь же всё было таким резким и насыщенным, таким прекрасным… Свежий ветер прибывал с верхушек гор, проходил через густые леса и созревающие поля. Раскалённый дневным солнцем воздух прогревал тело до самого нутра. Девочке казалось, что она в раю. Хотелось кричать и прыгать от этого фонтана летних красот.

По факту же они оказались на самой грязной улице грязного рынка. Дома́ жались так близко друг к другу, что между ними мог пройти только один человек. Солнечный диск постоянно прятался за крышами, и до улиц доходил лишь отражённый от стен и кровли свет. Никакой мостовой и в помине не было – только песок, поднимаемый ногами прохожих и постоянно летавший в воздухе. Он забивался в нос и скрипел на зубах. Люди здесь отличались от тех, которые беззаботно и вальяжно разгуливали по центральным улицам. Почти все тут передвигались молча и нервно, каждый старался спрятать лицо в одежде и не задерживаться на одном месте.

Постепенно радужное настроение от нахлынувшей свободы сменила тревога, и Катрин поняла, что по-настоящему сможет насладиться природой и свободой, только перешагнув порог портала.

– Что это за место? – чуть ли не шёпотом поинтересовалась ведьмочка у Веры, глядя, как люди косятся на неё, прежде чем исчезнуть за совершенно непохожими друг на друга дверями.

– Это рынок, – невозмутимо ответила Вера, даже не повернувшись к Катрин.

– А как же те места, где мы были до этого? Разве там не рынок?

– Нет. До этого ты была в «местном супермаркете», где красивые вывески, бутики, булочные, кафе – на тех улицах нет ничего общего с рынком.

– А лавка Вереска?

– А что с ней? – искренне удивилась девушка.

– Она ведь была в самом центре. Этот козёл торговал всякой запрещёнкой. Разве ему не следовало осесть именно здесь?

Вера немного помолчала, обдумывая ответ:

– Знаешь, порой ты кажешься взрослой и мудрой. Но иногда совершенно не хочешь думать.

Видимо эти слова должны были задеть Катрин, но она была не в том настроении, чтобы обижаться, да и вообще, она привыкла, что все общаются с ней свысока.

– Именно в таких местах власти будут искать в первую очередь.

С этим было трудно спорить, поэтому Катрин согласилась.

Улицы петляли, раздваивались, резко поднимались и плавно опускались на прежний уровень. Почти все окна были зашторены изнутри, а многие и вовсе заколочены. На домах отсутствовали номера, на дверях – ручки. Стоило Катрин заметить в переулке канализационный люк, как она в спешке отворачивалась от него, словно опасаясь, что из-под земли в любой момент может вылезти тощий мститель.

– А куда мы идём?

– Нам нужно как-то провести тебя через портал в Улье, но так как ты у нас «личность знаменитая», – эти слова были явно сказаны с сарказмом, – то нам нужно кое с кем переговорить.

Катрин не сопротивлялась. Вере лучше знать, она здесь как рыба в воде.

– А почему тебя не разыскивают?

– Меня? А с чего вдруг меня должны разыскивать? Это ведь ты – мастер изображать обмороки и ошиваться в дурных компаниях.

«Изображать обмороки? Ошиваться? Это уже ни в какие ворота не лезет. Да я чуть не сдохла тогда!» – внутри девочки, словно кипящая магма, бурлила злость и просилась наружу. Но вслух она сказала:

– Знаешь, я ведь чуть не умерла недавно. Ты могла бы быть со мной помягче.

– Ты права, я немного несправедлива к тебе. Прости. Должно быть, я устала. Мы, кстати, пришли.