Память Света - Роберт Джордан

Впрочем, сам Ранд, похоже, к месту встречи ещё не прибыл. Эгвейн подъехала к Илэйн.

— Илэйн, мне жаль, — уже в который раз сказала она.

Золотоволосая женщина не опустила взгляд.

— Город потерян, но один город — это не всё государство. Нам нужно провести эту встречу, но закончить как можно скорее, чтобы я смогла вернуться в Андор. А где Ранд?

— Тянет время, — ответила Эгвейн. — Вечно он так.

— Я разговаривала с Авиендой, — сообщила Илэйн. Её гнедая лошадь, фыркая, переминалась под ней. — Прошлую ночь она провела с ним, но он не стал бы рассказывать ей, что планирует на сегодня.

— Он упоминал некие требования, — сказала Эгвейн, наблюдая за тем, как к месту встречи подтягиваются правители стран со своими свитами. Дарлин Сиснера, король Тира, прибыл первым. Он поддержит её, несмотря на то что получил свою корону благодаря Ранду. Его по-прежнему тревожила угроза, исходящая от Шончан. Этот мужчина средних лет с тёмной остроконечной бородкой был не особенно привлекательным, зато выглядел уравновешенным и уверенным в себе. Он поклонился Эгвейн прямо из седла, и она протянула ему кольцо для поцелуя.

Дарлин помедлил, затем спешился, подошёл и, склонив голову, поцеловал её кольцо.

— Да осияет вас Свет, Мать.

— Рада видеть, что вы здесь, Дарлин.

— До тех пор, пока вы держите своё обещание. Открыть Переходные Врата на мою родину в тот же миг, как потребуется.

— Всё будет сделано.

Он вновь поклонился, бросив пристальный взгляд на человека, направляющегося верхом на лошади к Эгвейн с другой стороны. Грегорин, наместник Иллиана, был во многом ровней Дарлину, но не во всём. Ранд назначил Дарлина наместником Тира, но Благородные Лорды потребовали короновать его. Грегорин же оставался всего лишь наместником. Высокий мужчина исхудал за последнее время, его круглое лицо, обрамлённое традиционной иллианской бородой, осунулось. Он не стал ждать, пока Эгвейн пригласит его, сам спрыгнул с коня и, изобразив напыщенный поклон, припал к её руке и поцеловал кольцо.

— Мне приятно, что вы смогли отставить в сторону свои разногласия, чтобы присоединиться ко мне в этом предприятии, — сказала Эгвейн, не позволяя мужчинам испепелить друг друга взглядами.

— Намерения лорда Дракона… вселяют опасения, — отозвался Дарлин. — Он доверил мне править Тиром, потому что я противостоял ему, когда считал это правильным. Я верю, он прислушается к благоразумным доводам, если я их ему представлю.

Грегорин фыркнул.

— Лорд Дракон совершенно благоразумен. Нам придётся предъявить ему весьма веский довод, и, думаю, он прислушается к нему.

— У моей Хранительницы Летописей есть для каждого из вас пара напутственных слов, — сообщила им Эгвейн. — Прошу, выслушайте её. Ваша поддержка не будет забыта.

Сильвиана выехала вперёд и отозвала Грегорина в сторону, чтобы побеседовать с ним. В этом разговоре не было ничего важного, но Эгвейн опасалась, что эти двое в итоге вконец переругаются. У Сильвианы были указания держать их подальше друг от друга.

Дарлин одарил Эгвейн проницательным взглядом. Казалось, он понял, что она делает, но не стал жаловаться и сел на лошадь.

— Вы выглядите обеспокоенным, король Дарлин, — обратилась к нему Эгвейн.

— Порой старая вражда глубже океанской бездны, Мать. Я начинаю подумывать, не была ли эта встреча подготовлена самим Тёмным в надежде, что мы в итоге прикончим друг друга и сделаем за него всю работу.

— Понимаю, — ответила Эгвейн. — Возможно, лучше предупредить своих людей — ещё раз, если вы уже это делали, — что сегодня не должно быть никаких происшествий.

— Мудрое предложение.

Он поклонился, отъезжая.

Они оба были на её стороне, как и Илэйн. Гэалдан встанет на сторону Ранда, если то, что Илэйн говорила о королеве Аллиандре, правда. Гэалдан был не такой влиятельной страной, чтобы беспокоиться из-за Аллиандре. Но вот Порубежники — другое дело. Кажется, их Ранд склонил на свою сторону.

Над каждой армией реял соответствующий флаг, и здесь, на встрече, присутствовали все правители, кроме королевы Этениелле, которая в Кандоре пыталась управиться с беженцами, покидающими свои родные земли. Она оставила для участия во встрече значительное число своих людей, включая своего старшего сына, Антола, словно желая продемонстрировать, что происходящее здесь было так же важно для спасения Кандора, как и сражение на границе.

Кандор. Первая жертва Последней Битвы. Поговаривали, что в огне вся страна. Станет ли следующим Андор? Двуречье? «Успокойся», — мысленно приказала себе Эгвейн.

Необходимость просчитывать «кто за кого» была ужасна, но в этом состоял её долг. Ранд не может лично управлять ходом Последней Битвы, чего он, несомненно, желает. Его главной задачей будет сразиться с Тёмным, и у него не будет ни возможности сконцентрироваться, ни времени на то, чтобы исполнять ещё и роль командующего генерала. По итогам этой встречи Эгвейн твёрдо была намерена увидеть Белую Башню во главе объединённых перед лицом Тени сил. И ответственность за печати она не уступит никому.

Насколько она могла доверять тому человеку, которым стал Ранд? Он больше не был тем Рандом, с которым она выросла. Скорее, он походил на того Ранда, которого она узнала в Айильской Пустыне, только более самоуверенного. И, вероятно, более хитроумного. Он порядком поднаторел в Игре Домов.

Ни одна из этих перемен в нём не представляла собой ничего ужасного, если он всё ещё поддавался убеждению.

«Это флаг Арад Домана?» — с удивлением подумала она. Это был не просто флаг, а королевский штандарт, указывавший на то, что король сопровождает армию, только что прибывшую на поле. Неужели Родел Итуралде наконец-то вступил на престол или Ранд нашёл ещё кого-нибудь для этой цели? Флаг доманийского короля развевался рядом с флагом Даврама Башира, дяди королевы Салдэйи.

— Свет. — Гавин верхом на лошади подъехал чуть ближе к ней. — Это же флаг…

— Я вижу, — сказала Эгвейн. — Придётся припереть к стенке Суан: неужели её источники не упоминали, кто занял трон? Я боялась, что доманийцы отправятся на битву без предводителя.

— Доманийцы? Я вообще-то говорю вот об этом.

Она проследила за его взглядом. К месту сбора в явной спешке приближалась новая армия под знаменем красного быка.

— Мурандийцы, — произнесла Эгвейн. — Любопытно. Роэдран в конце концов решил присоединиться к остальному миру.

Новоприбывшие мурандийцы произвели своим появлением больше шума, чем, пожалуй, заслуживали. Ну, по крайней мере, их одежды радовали глаз: жёлтые и красные туники поверх кольчуг, медные шлемы с широкими полями. На широких красных поясах был изображён атакующий бык. Мурандийцы держались в стороне от андорцев, обогнув сзади войска Айил и зайдя с северо-запада.