Разоблаченный любовник - Дж. Уорд

— Нравится, когда за тобой бегают, налла, — голос Зеда был низким до неузнаваемости.

Улыбка Бэллы стала еще шире, когда она прижалась к стене.

— Может быть.

— Так почему бы тебе не бежать дальше? — Слова прозвучали мрачно, но Джон уловил в них эротическую угрозу.

Бэлла бросилась вперед, оббежав своего супруга, направляясь в комнату для бильярда. Зейдист следил за ней, словно за добычей, повернувшись кругом и поймав взглядом струящиеся волосы женщины и изящную фигуру. Когда его губы обнажили клыки, резцы удлинились, выступая вперед изо рта. И они были не единственным откликом мужчины на свою шеллан.

На его бедрах, вжимаясь в переднюю часть кожаных штанов, выделялась эрекция размером со ствол дерева.

Зед быстро глянул на Джона и затем вернулся к своей охоте, исчезая в комнате, а рык становился все явственнее. Сквозь открытые двери донесся радостный вскрик, звук борьбы, женский вздох и затем… тишина.

Он поймал ее.

Джон положил руку на стену, сохраняя равновесие, не заметив, как пошатнулся. Думая о том, чем они занимались, его тело казалось бескостным и слегка дрожало. Будто что-то пробуждалось.

Когда Зейдист вышел, минуту спустя, держа Бэллу на руках, ее черные волосы спускались по его плечу, и она нежилась в силе, с которой он ее держал. Ее взгляд был прикован к лицу Зеда, он же смотрел, куда идет; ее рука поглаживала его грудь, а губы изогнулись в чувственной улыбке.

На ее шее красовался укус, которого раньше определенно не было, и удовлетворенность на лице Бэллы, когда она с жаждой смотрела в лицо хеллрена, была абсолютно неотразима. Джон инстинктивно знал, что Зейдист собирался закончить наверху две вещи: соединение и кормление. Брат будет у ее горла и между ее ног. Возможно, в одно и то же время.

Боже, Джон хотел подобной связи.

Но что делать с его прошлым? Даже если он пройдет превращение, будет ли он вообще чувствовать себя комфортно и уверенно с женщиной? Настоящие мужчины не проходят через то, что прошел он, не подвергаются под угрозой смерти омерзительному насилию.

Черт, взгляни на Зейдиста. Такой сильный, мощный. Женщины тянутся к подобным, а не к слабакам, как Джон. И в этом нет никакой ошибки. Неважно, насколько огромным было его тело, он всегда будет именно таким — слабаком, навечно заклейменным тем, что с ним сделали.

Он отвернулся и подошел к обеденному столу, садясь в одиночестве посреди фарфора, серебра, хрусталя и свечей.

Но быть в одиночестве — нормально, решил он.

В одиночестве было безопасно.

Глава 21

Пока Фритц ходил за Мариссой, Бутч ждал в библиотеке и размышлял о том, какой все-таки классный мужик этот доджен. Копу стоило лишь попросить об услуге, и старик с воодушевлением согласился обо всем позаботиться. Даже, несмотря на то, что просьба была несколько странной.

Как только запах океанского бриза заполнил комнату, тело Бутча отреагировало мгновенно и очень заметно. Прежде, чем обернуться, он убедился, что пиджак нигде не топорщится.

Ох, Господи Иисусе, в этом бирюзовом платье она была просто прекрасна.

— Привет, детка.

— Здравствуй, Бутч — голос Мариссы был еле слышен. Она поправила волосы дрожащей рукой. — Ты выглядишь… хорошо.

— Ага, я в порядке. — Благодаря лечащей руке Ви.

Повисла долгая пауза. Наконец, он спросил:

— Позволишь мне поприветствовать тебя, как положено?

Она кивнула, Бутч подошел и взял ее за руку. Наклонившись, он поцеловал тыльную сторону ее ладони и почувствовал, что она просто ледяная. Нервничает? Или, может, заболела?

Коп нахмурился.

— Марисса, не хочешь присесть на минутку перед обедом?

— Да, пожалуйста.

Он подвел ее к обитой шелком кушетке. От него не укрылось, что она покачнулась, приподнимая подол юбки и усаживаясь рядом.

Мужчина повернул к себе ее лицо.

— Поговори со мной.

Когда она не ответила сразу, он поднажал.

— Марисса… ты хочешь мне что-то сказать, так?

Неловкая пауза, и, наконец:

— Я не хочу, чтоб ты сражался вместе с Братством.

Так вот в чем дело.

— Марисса, прошлой ночью все произошло случайно. Я не сражаюсь. Честно.

— Но Ви сказал, что в случае твоего согласия, они используют тебя.

Хм. Вот это новость. Насколько он знал, прошлая ночь была лишь проверкой его преданности, но никак не служила доказательством приема на постоянную работу.

— Послушай, последние девять месяцев Братья держали меня подальше от схваток. Я не связываюсь с лессерами. Не моя клиентура.

Она, наконец, расслабилась.

— Просто мне ненавистна мысль, что ты опять можешь пострадать.

— Не волнуйся об этом. Дела Братства мало меня касаются. — Он заправил выбившийся локон ей за ухо. — Что-то еще, что ты хотела бы обсудить, детка?

— У меня есть еще один вопрос.

— Спрашивай о чем угодно.

— Я не знаю, где ты живешь.

— Здесь. Я живу здесь.

Видя ее замешательство, он кивнул в сторону открытых дверей библиотеки.

— За внутренним двором, в домике для охраны. Я живу с Ви.

— О. Тогда где ты был прошлой ночью?

— Там и был. Я не выходил.

Она нахмурилась. Затем выпалила:

— У тебя есть другие женщины?

Как будто кто-то смог бы с ней сравниться.

— Нет! Почему ты спрашиваешь?

— Мы с тобой не были близки, а ты мужчина с очевидными… потребностями. Даже сейчас твое тело отвечает, увеличивается и становится тверже.

Дерьмо. А ведь он так старался спрятать свою эрекцию.

— Марисса…

— Конечно, тебе нужно регулярное освобождение. Твое тело так значительно.

— Что?

— Сильное и мощное. Достойно женского поклонения.

Бутч закрыл глаза, думая, что в данную минуту мистер Достоинство действительно восстал и жаждет поклонения.

— Марисса, кроме тебя у меня никого нет. Совсем. Никого и быть не может.

— Мужчины моего вида могут брать несколько жен. Не знаю, возможно, люди…

— Только не я. Не с тобой. Не могу представить себя с другой женщиной. Я имею в виду, разве ты можешь представить себя с кем-то другим?

От последовавшей заминки у него по спине пробежал холодок, поднимаясь от задницы, до самого основания черепа.

— Я не хочу быть с кем-то еще — ответила она.

— Марисса, чего ты не договариваешь?

— Есть кое-кто, кто был… рядом.

Мозг Бутча заклинило, словно все нервные соединения подорвались, и в сером веществе не осталось никаких связей.

— Рядом… в каком смысле?

— Никакой романтики, Бутч. Клянусь. Он друг, и я говорю тебе об этом лишь потому, что он мужчина. — Она прикоснулась к его лицу. — Я хочу только тебя.