Техномаг - Александр Сухов

– Это он не передо мной ли куражиться собрался? Свинья нечистоплотная, будет ему кураж! Пойдем, Серега, разбудим этого местного мафиози! Зажрался на моих харчах, руку хозяйскую норовит зубами цапнуть!

Мы поднялись по лестнице на второй этаж. Бес достал из кармана носовой платок и, прикрыв им заляпанную чем-то неаппетитным на вид ручку, распахнул дверь в спальную комнату. Затем он брезгливо отбросил платок в сторону, и мы шагнули через порог.

В нос ударила вонь, по сравнению с которой запах в гостиной мог показаться тончайшим ароматом дорогих духов. Напарник поначалу отшатнулся, но, набрав в легкие побольше свежего воздуха, решительно проследовал к огромной кровати, на которой кто-то громко храпел. В царившем мраке было трудно что-либо разглядеть. Я подошел к окну и, раздвинув тяжелые шторы, распахнул его.

Теперь можно было хорошо рассмотреть, что здесь творилось. Грязи и мусора в спальне было не меньше, чем внизу. Среди всего этого бардака возвышался гигантский сексодром, не менее чем на дюжину «посадочных» мест. На постели живописной группой в разных позах валялись пять совершенно голых баб с опухшими от многодневной пьянки физиономиями. Женщины были разных мастей, единственное, что было в них общего, это необычайная полнота. В центре, как главное украшение натюрморта, положив руку на грудь самой мощной представительнице противоположного пола, возлежал хозяин дома. Это был хилый невзрачный человечек маленького роста, лысый, но с огромной черной бородищей, выросшей почти до самого его пупка. На фоне окружавших див он казался карликом. Однако эту кажущуюся немощь и тщедушие с успехом компенсировали феноменальные размеры предмета вожделения дам. Это было нечто! Такого я не видывал никогда, несмотря на то что регулярно раз в неделю посещал Сандуновские бани. Парень с таким «хозяйством» в Москве мог бы как сыр в масле кататься под крылышком какой-нибудь миллионерши или иметь постоянный аншлаг, выступая в роли стриптизера в одном из ночных клубов.

Бес тем временем схватил полового гиганта за ногу и с силой, которую я от него никак не ожидал, вышвырнул местного Черномора из постели. Хилое тело, пролетев метра три, плашмя врезалось в стену. Стефан со стоном сполз на пол и затих.

Я выразил Иннокентию свою обеспокоенность за жизнь хозяина дома.

– Не переживай, Серега, этому любителю пышных форм парни из соседнего села не раз ломали руки, ноги, а также ребра за то, что всех девок в округе перепортил, а ему все нипочем! Думаешь, он сейчас в отключке? Ошибаешься, дорогой друг. Этот гад лежит и прикидывается безвинно пострадавшим до потери сознания, а сам прокручивает в голове рецепты приготовления той лапши, которую начнет вешать нам на уши через пару минут.

Бес подошел к неподвижному телу и пнул Стефана ногой в бок.

– Тебя предупреждали о нашем прибытии? Почему станция не готова к приему высоких гостей? Что случилось с леталкой, я не спрашиваю, об этом отдельный разговор!

На постели зашевелились. Красотки начали потихоньку приходить в себя.

– Это за что же ты, душегубец, нашего благодетеля пытаешь? – осипшим голосом спросила та самая шатенка, чью необъятную грудь недавно во сне сжимала длань мужичка.

Кеша посмотрел на даму таким взглядом, что не только у нее, но и у прочих девиц охота задавать глупые вопросы мгновенно отпала. Они взвизгнули и дружно полезли под одеяло.

Бес скомкал черную бороду Стефана в своем кулаке и потащил беднягу вон из комнаты. Хозяин пытался встать на ноги, но сделать этого ему никак не удавалось, и его многострадальное тело по пути в гостиную прочувствовало на себе твердость и шероховатость каждой ступеньки.

Пока мы были в спальне, дух-хранитель жилья успел навести порядок на нижнем этаже. Никаких следов бушевавшей здесь оргии я не смог заметить.

Компаньон оставил недвижимое тело на полу напротив кресла, в котором сам по-хозяйски и расположился, бесцеремонно закинув ногу на ногу.

– Хватит придуриваться, вставай и докладывай по всей форме, как положено смотрителю транспортного узла планетарного значения!

Охая и кряхтя, Стефан начал подниматься на ноги.

– Милостивый государь, разреши сходить за портами, срам прикрыть? – Чиновник явно тянул время, надеясь, что гость успеет хоть чуть-чуть остыть.

– Бабам свой срам показывать ты не стесняешься? Так постоишь! Я слушаю!

Мужичонка понял, что от немедленного ответа, а за ним и от скорой расплаты увильнуть ему не позволят, поменял тактику:

– Благодетель ты наш, какая радость снова видеть в моих скромных палестинах столь дорогого гостя! Что же так внезапно – без предупреждения? Если бы знали, подготовились, как положено: девок бы из деревни позвал, а они и хлебом-солью встретили бы, и здравицу спели, и рюмочку поднесли!

Я смотрел на беса и чувствовал, как неуправляемый гнев все больше и больше распирает работодателя.

– Слушай, ты, кончай Ваньку валять! О нашем приезде тебе сообщили два дня назад! Неблагодарная скотина, куражиться вздумал, блевотиной встречаешь! С чьих рук кормишься? Забыл? Хочешь жить на одну казенную зарплату? Хорошо, завтра же сделаю так, что тебя засунут в такую Тмутаракань, где ни одной бабы на тысячу километров!

Стефан, осознав всю серьезность ситуации, грохнулся на колени и стал стучать лбом об пол, громко причитая:

– Смилуйся, благодетель! Бес попутал! Все Марта проклятая: «Давай отрепетируем встречу, давай отрепетируем!» Вот и репетируем уже третьи сутки. Гости ведь дорогие, не каждый день бывают.

– А что случилось с машиной? Ты что, леталкой собрался туннель на другую сторону планеты прокопать?

– Это все она, все та же Марта. Уговорила полетать, девок повеселить. Вот мы и полетали, хорошо не в дом.

Бесу все труднее и труднее удавалось удерживать серьезное выражение на лице. Я даже испугался за него, если и дальше он попытается сдерживаться от подступающих позывов смеха, это может плохо кончиться для его здоровья. Я не ошибся. Иннокентий вскоре взорвался зарядом неконтролируемой ржачки и минут пятнадцать корчился в своем кресле. Волны веселого жизнерадостного смеха то накатывали, то отступали. Когда казалось, что фонтан веселья иссякал, бес поднимал глаза на Стефана, и все начиналось заново.

В комнату вошел Молчун и встал как вкопанный, уставившись на голого начальника станции. Челюсть его отвисла. Человек явно забыл, за чем пришел.

Чтобы дать возможность успокоиться публике, я подошел к Стефану и рукой показал ему на лестницу:

– Иди, оденься, иначе народ не угомонится!

Видя, что гроза прошла стороной, мужик побежал со всех ног в спальню.

Молчун на удивление быстро пришел в себя. Он подошел к начальнику, вытирающему слезы рукавом куртки, и начал что-то нашептывать ему на ухо. Отчитавшись перед своим боссом, он потопал обратно к выходу.