Черное солнце - Валерий Большаков

— Джамил, — сказал Тимофей, поглядывая на Харина, — у нас со Змеем к тебе огромная просьба: останься здесь, пригляди за нашими женщинами. Мы их и так едва не потеряли…

Керимов насупился.

— Это из-за того, что я женат? — подозрительно спросил он.

— Нет, — сказал Тимофей, глядя честными глазами.

Джамил поначалу отбрыкивался, но его таки уломали…

…Проникнуть на борт стратолёта оказалось не сложно — в его гулкой утробе крутилась масса народу, вытаскивая полные контейнеры и затаскивая пустые.

Сихали со своей командой примелькался до того, что деятели из «Красного Креста» перестали фридомфайтеров замечать.

Плоский фюзеляж стратоплана был разгорожен переборками на шесть грузовых отсеков. «Зайцы» укрылись в крайнем левом.

Задерживаться «Нимбус» не стал — ровно в четырнадцать нуль-нуль загрохотали могучие движки, и стратолёт стронулся с места, прокатился, разгоняясь по льду, взлетел.

Часом позже он покинул пределы стратосферы, совершив посадку в аэропорту Хорхе Ньюбери. Глухой свистящий рокот утих, с гулом откинулись рампы-сходни, впуская на борт яркий дневной свет, и Тимофей со товарищи очутился в пределах Сьюдад де ла Сантиссима Тринидад и Пуэрто де Нуэстра Сеньора де Санта Мария де лос Буэнос Айрес[111] — сие пышное именование нынешние «портеньос»[112] сократили до панибратского «Байрес».

Сам город лишь угадывался за далёкой оградой, выглядывая зеркальными пирамидами и башнями.

— Ищем подходящий борт, — сказал Тимофей.

— Это как? — спросил Купри, чьё внимание было рассеяно — комиссар был напряжён, он глазами выискивал чинов Международной полиции, готовящихся повязать фридомфайтеров.

— Это так, — сказал Белый с очень серьёзным видом. — Подходишь к пилоту, дёргаешь его за штанину и канючишь: «Дяденька лётчик! Подбросьте до Африки!»

— Вам бы всё хиханьки да хаханьки! — рассердился Димдимыч. — Ты хоть понимаешь, что мы на территории Евроамерики?

— Всегда мечтал, — ухмыльнулся Шурик, — чтобы меня забросили в тыл врага!

Купри негодующе посмотрел на него и тут же присел, потащил всех в тень, отбрасываемую необъятным корпусом «Нимбуса».

— «Интеры»!

Неподалёку, огибая тупоносый турболёт, показался патруль — офицер-«международник» шагал впереди, двое солдат в касках и с лучемётами на изготовку топали следом.

Сихали с друзьями поспешил укрыться за огромным колёсным шасси, мерзко пахнущим горелой резиной, — шины были ещё тёплыми.

— Они не нас ищут, — сказал Гирин негромко, — они груз проверяют, чтобы, не дай бог, нам с «гуманитаркой» и боеприпасов не подкинули.

— Ну, ты меня успокоил, — хмыкнул Юта.

«Интеры» обошли кругом белый контейнер с красными крестами. Офицер жестом потребовал открыть дверцы. Внутри было пусто и чисто. Тогда «интер» дал «добро» — сотрудники «Красного Креста» чинно понесли ящики и тюки, затаривая контейнер.

Браун оглядел своих — в рабочих комбезах, максимально походивших на форму сотрудников «Красного Креста», фридомфайтеры не выделялись, вот только были не при делах…

— Срочно ищем себе занятие, — сказал он, — тогда нас точно не заметят!

Быстро прошагав под фюзеляжем, Тимофей вышел на свет. Приходилось вертеть головой, чтобы оценить истинные размеры громадного стратолёта. Квадратные сопла его двигателей распахивали полированное нутро наподобие ворот, острые кили торчали выше пятого этажа, а стойки шасси наводили ум скорее на аналогию с карьерными самосвалами, чем с летательным аппаратом.

— Шагаем деловито и целеустремлённо, — велел Браун.

— В ногу! — не утерпел Белый, добавил-таки своё веское слово.

Сихали вышел к вертолётным площадкам, где стояла громадная шестимоторная «Анатра» с эмблемами «Аустраль Линеас Аэрас». Чернявые «портеньос» выкатывали из распахнутых трюмов платформы на высоких колёсах, груженные посылками. Тимофей направился прямо туда. Высокий, небритый «портеньо», стриженный «под горшок», обрадовался подкреплению и залопотал, зачастил, затрещал на испанском, простирая руки в направлении почтового терминала.

— Си, сеньор, — покивал Браун, упираясь руками в шероховатые бока платформы.

Распределившись по двое, фридомфайтеры покатили почту, куда им велели. Теперь можно было не прятаться.

— Вижу, — сказал Тугарин-Змей, кивая в сторону стратолёта, чьи белые борта опоясывала оранжевая полоса. — «Трансвааль Эйруэйз».

В тени стратоплана толпились пассажиры — туристы, явно из неработающих. Ударно отдыхавшие «жруны», получив бесплатные путёвки от Фонда изобилия, спешили в Африку — поглазеть на тамошних слонов с жирафами. «Пролы» хохотали и громко переговаривались. Сихали всегда подозревал, что их весёлость наигранна. В самом деле, можно неделю резвиться на пляже, месяц отдыхать и наслаждаться «дольче ниенте» — сладким ничегонеделанием, но год, два, десять лет подряд… Это же так скучно!

Сдав платформы на высоких колёсах говорливым почтарям, фридомфайтеры вернулись к туристам, скидывая куртки, — солнце припекало.

— Выбираем одиночек, — негромко сказал Тимофей, — и складываем в тенёчек.

«Пролы» до того увлечённо слушали чёрного экскурсовода, бурной жестикуляцией подкреплявшего словесное описание саванны, что не заметили «потери бойцов».

Купри подбирался к «жруну» со спины и выпускал в него слабый заряд из станнера. Гирин с Тугариным-Змеем подхватывали никнувшее тело и отводили — относили! — в тенёк, вовнутрь пустого пластмассового контейнера.

Сихали достался толстяк, разомлевший от стан-излучения. Накинув на плечи его безразмерный пиджак из стереосинтетика, а заодно и талию обмотав рабочей курткой, изображавшей пузо, Тимофей глянул в социальную карточку «прола».

— Карлос Бака, — прочёл он вслух.

— Бяка, — задушенно издал глас Шурик.

— Щас восьмым ляжешь, — пригрозил Харин.

— Молчу, молчу…

Неспешно и раскованно, подражая расхлябанной походке «жрунов», фридомфайтеры вошли в тень стратолёта и смешались с толпой туристов.

— Проходим на посадку! — прощебетала стюардесса-мулаточка.

Сихали поднялся в салон, пыхтя, как и подобает Баке, и скромно притулился у иллюминатора. Поблизости расселись остальные «хайджекеры».[113]

Шумные «пролы» переговаривались:

— Да не хотел я в эту дурацкую Африку переться… Жена уговорила.

— Ну, а то я зебры не видел!

— А что делать-то? Меня в этом году уже трижды из запоя выводили…

— Слыхал, что старый Луис придумал? Они с Педро вернулись на свой рудник!

— Здрасте! Так его ж закрыли!

— А они открыли! Третий месяц руду добывают — и сваливают в кучу.

— Зачем?!

— Говорят, хоть как-то при деле.

— Хм. Знаешь, а я их понимаю…

Тимофей послушал, поднял очи горе и закрыл их, решив подремать.

Ровно через час стратоплан сел в йоханнесбургском аэропорту «Гранд-Сентрал».

Глава 23

ОБИТЕЛЬ ЗЛА

22 декабря, 16 часов 45 минут.

Афросоюз, Йоханнесбург, «Гранд-Сентрал».

Паче чаяния, Йобург не встретил духотой и зноем — было прохладно. Туристы шумною толпой повалили в гофрированную галерею терминала, предвкушая экскурсии и прочие забавы, а фридомфайтеры спустились в багажный отсек и выбрались на поле аэродрома. Местные не обращали на них ровно никакого внимания. В «Шереметьево» или в «Хитроу» фридомфайтерам не оставили бы и единого шанса, выловили бы запросто, напустив «Големов» с парализаторами, но в благословенной Африке царил всегдашний бардак — лишь однажды Сихали заметил полицейского, важно прогуливавшегося за стеклянной стеной. «И слава богу», — мелькнуло у Тимофея.

В качестве меры предосторожности фридомфайтеры заняли огромный красный тягач, вытягивавший стратолёты из ангаров. Атомокар заурчал, засопел и двинулся на край поля, где располагалась VIP-зона и находился «борт номер один» — старенький гиперзвуковик «Хикари».[114]

— И что? — буркнул Купри. — Вот так вот заявимся и скажем Мзиликази: «Дай покататься?»

— Идеи есть? — спросил Сихали.

— Господи, Тим, — сокрушённо вздохнул Белый, — ну какие у них идеи, у тупарёшек? И с кем мы только связались?..

— Выкладывай свою, умник, — проворчал Гирин.

— А вы посмотрите внимательно! Видите, какая суматоха у президентского терминала? Наверняка Мзиликази заскучал во дворце, вот и решил отправиться куда-нибудь с «официальным дружеским визитом»…

— Ближе к делу! — повысил голос Максим.

— Да пожалуйста… Выходим, раскладываем агентов секретной службы по багажникам, переодеваемся в их чёрные прикиды и встречаем Мзиликази на борту «Хикари»!

— Умник! — презрительно фыркнул Тугарин-Змей.