Гусары денег не берут - Дарья Калинина

— И вы решили подслушать, о чем будет говорить ваша невестка? — спросила у женщины Кира.

— Я должна была так поступить! — оправдывалась Лукерья Ивановна. — Ради сына!

— Мы вас ни в чем и не обвиняем! Вы поступили совершенно верно!

— Я тоже так думаю! Особенно после того, как услышала, о чем они говорят!

Одним словом, Лукерья Ивановна на цыпочках подкралась к двери и приникла к ней ухом.

— Квартира у меня невелика. В туалете сидел мой сын, поэтому в ванную невестка уйти не смогла. Санузел совмещенный. И она с телефоном вышла на лестницу.

Через входную дверь Лукерье Ивановне было слышно каждое слово. И очень скоро она поняла, что Светка и в самом деле разговаривает со своим любовником.

— Обращаясь к нему, она говорила «доктор». И умоляла о свидании!

Лукерья Ивановна замерла от негодования. Но в еще больший гнев и даже в ужас повергли ее следующие слова этой мерзавки.

— Дорогой! — плаксивым голосом ныла она. — Почему ты постоянно не берешь трубку? Я звонила тебе вчера весь вечер. И сегодня все утро.

Что ответил собеседник, Лукерья Ивановна не слышала. Но дальше невестка снова начала ныть:

— Ты просто боишься свою жену! А я ее видела! Она старая! Брось ее! А потом, как мы и договаривались, я избавлюсь от мужа!

Собеседник снова что-то сказал ей, кажется, очень резкое. Потому что тон невестки стал совсем жалким:

— Да, я знаю, что делаю это в первую очередь ради себя самой. Но дорогой… Я боюсь! А вдруг у меня не получится? Вдруг мой муж что-то заподозрит и не станет пить отраву, которую ты мне дал для него? А если яд обнаружат у него в организме при вскрытии? Что мне делать тогда? Меня посадят!

Неизвестно, что ответил на это ее собеседник, потому что Лукерье Ивановне стало плохо. Она едва не потеряла сознание. Сил стоять больше не было. И она тихонько уползла в свою комнату осмыслить услышанное. Постепенно в ее голове прояснилось. Но разговаривать в тот день с невесткой она больше не смогла, опасалась, что выдаст кипящую в ней ненависть к лгунье и преступнице. Сказавшись больной, Лукерья Ивановна осталась в своей комнате. И даже не попрощалась с невесткой.

— Останься со мной, поедешь домой через пару часиков! — слабым голосом говорила она сыну. — Если мне не станет лучше, то съездишь в аптеку и купишь лекарство.

Разумеется Кеша, который горячо любил свою мать, остался с ней. Света ушла. А Лукерья Ивановна принялась изучать хмурое лицо сына. Сказать ему или не сказать? И даже не так. Поверит или не поверит? Поверит матери или решит, что она все это придумала, чтобы оговорить его Свету. В конце концов Лукерья Ивановна решила рискнуть.

— Он вам не поверил?

— Нет! Он был в шоке! И я его прекрасно понимаю. Я бы и сама не поверила, если бы не слышала это все своими ушами!

— А вы не могли ошибиться?

Тот же вопрос задал и Кеша. И получил тот же ответ, что и подруги.

— Никак не могла! Я слышала совершенно четко, Света задумала с каким-то человеком убить своего мужа.

В общем, Кеша ушел в тот день от матери в состоянии, близком к помешательству. Он ей верил и не верил. С одной стороны, он понимал, что придумать такое мать при всей своей ненависти к Свете не могла. Но с другой… Он знал Свету, любил ее, и вдруг поверить в то, что самый близкий человек готовится тебя убить? Было от чего прийти в отчаяние!

— Но Кеша мне поклялся, что, пока ситуация не прояснится, он не будет ни есть, ни пить ничего из рук Светы. И говорить он ей тоже ничего не будет. Понаблюдает за ней. И сделает выводы.

— И какие же выводы он сделал?

Лукерья Ивановна поджала губы.

— Не знаю. Прошло время. И он отправил Свету на отдых. Оно и правильно, она выглядела как сумасшедшая! Один этот ее безумный наряд — зеленый пиджак и красные брюки — чего стоил! Никогда такого не носила, это вообще вещи от разных костюмов, а тут вдруг напялила! Уму непостижимо, как взрослая женщина может дойти до такой безвкусицы! Чтобы носить такие вещи, надо обладать яркой, даже вызывающей внешностью. А Света… Серая мышка, и не ей бы экспериментировать со своей одеждой.

Поняв, что ругать ненавистную ей особу пожилая женщина способна часами, Кира, не церемонясь, перебила ее:

— Но что все же предпринял ваш сын, чтобы разобраться в ситуации?

— Ах, я не знаю. Но потом он приехал ко мне и сказал, что Света ни в чем не виновата. Он в этом теперь совершенно убежден. И любит ее сильней прежнего. Но пока поживет у меня.

— А вы не верите в это? В то, что она ни в чем не виновата?

— Я слышала то, что слышала! Света собиралась убить мужа. И я уверена, опасность еще не миновала. Света вернется с отдыха, и все закрутится по новой. Я не буду знать ни минуты покоя, пока эту преступницу не посадят в тюрьму!

Подруги кивнули. Лукерья Ивановна была по-своему права.

— Ах, спасите моего Кешеньку! — заломила руки Лукерья Ивановна. — Спасите от этой дряни! Он так ее любит, а у меня… у меня связаны руки!

Она почти плакала.

— Спасите сына!

И девушки пообещали ей сделать для этого все от них зависящее. И только после этого они удалились. У них было, о чем подумать. Без сомнения, Доктор, с которым разговаривала Света, — это доктор Пешков. Ее любовник. И он уговаривал Свету избавиться от ее мужа, отравив того.

— Но зачем Пешкову хотелось, чтобы Багротюк умер?

Этого подруги не знали. Но решили спросить у жены Пешкова. Елену Яковлевну они нашли в бывшем кабинете доктора. Но боже мой! Как тут все изменилось! Раньше это было холодное, унылое помещение, а теперь тут стало светло, уютно и красиво. Каким-то образом вдове удалось сотворить чудо. Елена Яковлевна и сама буквально светилась. Но подруг выслушала внимательно. И расстроилась не на шутку.

— Вы считаете, что мой муж докатился до того, что заставлял свою любовницу убить собственного мужа? Господи! Ушам своим не верю!

В ответ подруги посоветовали ей пообщаться с матерью потенциальной жертвы.

— А как его фамилия? Багротюк? Что вы говорите? Надо же какое совпадение!

И Елена Яковлевна надолго замолчала, погрузившись в свои мысли.

— А знаете, — произнесла она наконец. — Теперь мне многое становится понятным.

— И что же?

— Я вам верю!

— Вы вспомнили, чем этот бедный Кеша Багротюк насолил вашему мужу?

— Не он, — покачала головой Елена Яковлевна. — Его отец.

Подруги изумились еще больше.

— Это очень давняя история, — вздохнула Елена Яковлевна. — Я и сама бы ее не вспомнила, если бы вы мне сейчас не напомнили.

— Расскажите! — потребовала Кира.

— Но это было очень давно, — повторила Елена Яковлевна. — Честное слово, не думала, что мой муж настолько злопамятен.

Подруги ждали. И она приступила к рассказу:

— Мы с мужем тогда еще были студентами. И вместе с нами учился один мальчик. Он был приезжий. Из провинции. Из совсем бедной семьи. Жил, как я сейчас понимаю, на одну стипендию. Родители слали ему в посылках не деньги, а домашнее сало и консервы. Но при этом Женя был очень, очень талантлив.

— Талантливей вашего мужа? — догадалась Кира.

— Женя был гений. А мой муж… Мой муж по сравнению с ним просто кустарь.

Женя был вне конкуренции, что крайне бесило самолюбивого Пешкова.

— А потом у них произошла история с одной девушкой, — произнесла Елена Яковлевна. — Мне, как бывшей жене, вспоминать об этом неприятно, но… Но так и быть, если уж говорить, то обо всем. Иначе связной картины не получится. В общем, эта девушка была настоящей красавицей. За ней ухаживали многие. Но активней всего Пешков и Женя.

— И она предпочла Женю?

— Да. А Пешков вместе со своими деньгами, родителями и городской квартирой в придачу получил отставку. А почти нищий Женя — любовь первой красавицы. И волну зависти всех студентов — от первого до последнего курса.

— И он на ней женился?

Кира искренне удивилась. Лукерья Ивановна не показалась ей такой уж красавицей. Она следила за собой, это бесспорно. Но красавица… Нет, от красоты даже с возрастом должно было хоть что-то остаться. А Лукерья Ивановна была просто интересной женщиной. И Елена Яковлевна подтвердила мысли Киры.

— Нет, он на ней не женился. На последнем курсе между ними что-то произошло. Женя дал ей отставку.

— И что дальше?

— Мне в самом деле неприятно об этом вспоминать, — помявшись, призналась Елена Яковлевна. — Это глубоко личное. И связано с моим мужем.

— Ваш муж убит. Ему уже все равно.

— М-да, это верно. Ну что же, в общем, мой муж предпринял еще одну попытку завоевать сердце красавицы. Причем на этот раз он был так уверен в успехе, что предложил ей выйти за него замуж на глазах у всей нашей группы.

— А она?

— Она рассмеялась. И сказала, что сердцу не прикажешь. А она любит и всегда будет любить другого человека.