Не злите добрую колдунью (СИ) - Ефиминюк Марина Владимировна

— Скажите, я когда-нибудь упоминал, что не умею плавать? — медленно проговорил Нильс, осматриваясь вокруг.

Между тем, Фентон внимательно изучал стены, потрогал потемневшие от влажности скользкие камни. Пещера сама походила на колдовской круг, а тайник, если верить записям, последний Хэдлей соорудил несложный.

— Уберем воду, — решил ведьмак и отряхнул ладони.

— Своды не выдержат портального заклятья. Нас завалит, — уверенно ответила я. — Слишком сильная магия.

— Мы не будем ее перемещать, а просто поднимем.

Перед мысленным взором вдруг нарисовался огромный водяной пузырь, дрейфующий под самым сводом. Неожиданно в дыру сверху упал камень, оболочка лопнула, и мы оказались погребенные под толщей воды. Я даже головой тряхнула от страшного видения.

— Кажется, я теперь тоже не умею плавать, — пробормотала себе под нос.

Фентон зашел по колено в мутную воду и призвал магию. От его ладоней заструился дым и туманом окутал покрытую рябью поверхность. Так влажными рассветами утренний туман накрывал тихие речные заводи.

Дым растаял, а вода вздрогнула. На поверхности прочертилась полоса. Постепенно, дрожа и сопротивляясь, бурлящая толща начала расходиться, образуя длинный проход. Стены росли, поднимаясь выше моего роста. Обнажалось черное илистое дно.

От напряжения на шее у ведьмака вздулись жилы. Глаза потемнели, расставленные руки дрожали от тяжести, словно он не давал этим самым стенам сомкнуться, держал изо всех сил.

— Иди, — скомандовал он сквозь сжатые зубы.

Я схватила умертвие за поводок и легонько дернула, увлекая в водный коридор. Он по-кошачьи шипел, утробно рычал. Идти и так было жутко, а вместе с нервным умертвием, прямо сказать, совсем напряженно. Рядом в водной толще плавали камни и ветки, какой-то мусор, поднятый со дна.

Присев в центре пещеры, я приложила к глинистой жиже ладонь. Пальцы засветились от светлой магии. Короткий приказ, и от моих ног до влажной стены пещеры прочертилась глубокая трещина. Земля под ногами зашлась нервной дрожью, водный коридор сузился и искривился.

Медленно из-под толщи грязи и ила начал появляться ларец. Едва крышка появилась на поверхности, я погасила магию. Пространство стихло, но гудение воды нарастало.

— Верховный, только не потопите, — раздался жалобный клич Нильса.

— Да уж, верховный, — пробормотала я, кое-как открывая скользкую застежку. — Тонуть очень не хочется. Я тут выяснила, что забыла, как надо плавать.

На дне ларя слегка подтопленный лежал экзотический фрукт. Иначе не скажешь. Не то чтобы я когда-нибудь видела драконье яйцо, но в воображении оно походило на гигантское куриное. Мраморного цвета. Но точно не на круглую дыню, покрытую плотными зелеными чешуйками. На поверку будущий дракон оказался легким и теплым на ощупь.

— Забрала, — крикнула я.

Секундой позже Дюк с рычанием бросился вперед и опрокинул меня на спину. Перед лицом лязгнули зубы. Похоже, даже вожак стаи не имел права покушаться на тайники, сделанные еще при жизни воскрешенного мертвеца.

В голове мелькнула странная мысль, что стоило его обездвижить, а потом притащить в пещеру на закорках. Сорванная спина ведьмака, вообще-то, малая плата за чужое наследие, пусть оно и было когда-то своровано.

Рефлекторно, как много раз прежде, я выбросила вперед руку и ударила умертвие печатью упокоения. Яркая вспышка озарила своды сумрачной пещеры. Никаких пышных проводов, слезливых фраз и прощаний. Увы. На меня навалилось неподвижное тело, которое стремительно превращалось в прах.

Сначала в испуганной тишине раздался протяжный крик Нильса, а потом вокруг сомкнулись стены. Сминая меня, сверху обрушилась ледяная вода.

Говорили, что тонуть надо по правилам. В смысле, не рыпаться, задержать дыхание и тихо-мирно опуститься на дно. А там уже оттолкнуться и всплыть, как хвостатая русалка, на поверхность воды, поразив изумленный небосвод железными нервами. Хочу авторитетно заявить, что эти умные люди никогда не тонули.

Я барахталась в воде, не понимая, где верх, а где низ. Вообще, есть ли где-то дно, а если и есть, то почему меня швыряет туда-сюда, как щепку. Задерживать дыхание стало поздно практически сразу. Кажется, я нахлебалась воды мгновенно. Перед глазами темнело, тело наливалось свинцовой тяжестью. Внезапно что-то дернуло меня за руку, увлекая к свету и воздуху.

И если вы думаете, что ведьмак меня вытащил на поверхность, красиво обняв, то сильно ошибаетесь. Он схватил меня поперек груди и хорошенько встряхнул, чтобы еще и его не потопила. Очень предусмотрительный мужчина.

А когда я прокашлялась, пытаясь глотнуть воздуха, он милостиво прижал меня к себе. Сама от себя не ожидая, я обхватила его за пояс ногами, притиснулась крепко-крепко. Пусть так и выносит на сушу. Не отпущу, даже если начнет кочевряжиться.

— Все хорошо, — прохрипел он мне в ухо, придерживая за то самое место, за какое было удобно держаться, когда на тебе висит едва не утопшая девица. — Тут глубина небольшая. Я стою.

— На цыпочках?

— На цыпочках, — очевидно, пощадил он мою гордость.

— Чудесно, — зачарованно пробормотала я, глядя ему в глаза. — Обидно утонуть в лягушатнике.

— Учитель, вы как там? — орал Нильс, мечась перед кромкой воды. — Нахлебались, да? Намокли?

В чего бы мне, прости господи, промокнуть? Я же в непромокаемых сапогах.

Своим воплем он напрочь испортил момент. В голове словно щелкнуло.

— Фентон, какого демона ты не удержал магию? — рыкнула я, хотела еще ударить ведьмака, но тогда пришлось бы расцепить руки. — Чуть не потопил, сволочь. Яйцо это… драконье из рук выпустила.

— Он на тебя набросился, — мягко произнес он, не обращая внимания на запоздалую вспышку ярости.

— Если ты не в курсе, то я вообще-то специалист по защите от темных чар. Ты видел звезды на спине? Так вот я их рисовала, чтобы помнить, сколько умертвий упокоила, а потом не захотела ходить раскрашенная до макушки.

— Все так, — согласился ведьмак и тихо повторил: — Но он ведь набросился…

Неожиданно перед берегом булькнуло, и из воды, как поплавок, вынырнула зеленая дыня, покрытая плотными чешуйками.

— Слушайте, господа чародеи, тут какой-то фрукт всплыл, — в большом недоумении указал в него пальцем Дюк.

— Хватай его, — заорала я. — Бери, пока не уплыло.

— А если оно кусается? — охнул он.

— Он еще не вылупился, чтобы кусаться.

— Так это и есть дракон? — изумленно воскликнул Нильс. — Почему он похож на дыню в чешуе?

Я резко забыла, что вообще-то тонула всего минуту назад, выпустила Фентона из объятий и моментально окунулась с головой в воду. На поверхность меня вернули за шкирку, как щенка.

— Учитель, я заберу дракона. Вы лучше держитесь покрепче за верховного, — посоветовал школяр и действительно зашел в воду, чтобы выловить яйцо. — Ой, оно горяченькое. Ох, не яйцо, а браслет кусается.

С одежды традиционно стекало, в обуви хлюпало, и я чувствовала себя мокрой курицей. Подозреваю, что выглядела где-то близко, и почти была готова закудахтать от холода. По закону подлости я всегда вымокала в какой-нибудь неприглядной дыре с адскими сквозняками, а не на жарком солнце, когда мокрые портки скорее приносят радость, чем неудобство.

Фентон скинул рубашку и с удовольствием ее выжал. Мне раздеваться при мужиках было совсем не с руки, разве что забраться обратно в лаз и попытаться из очень промокшей насквозь одежды сделать одежду просто мокрой. По-моему, быстрее сама стечет. Оставалось только разуться и вылить воду из непромокаемых сапог.

— Я бы дал тебе свою рубашку и в этот раз, но как понимаешь, — с неожиданно искренним сожалением вымолвил ведьмак и встряхнул мокрой тряпкой.

Повисла странная пауза. Одновременно мы повернулись к Нильсу, тот выразительно попятился.

— А давайте я просушу одежду чарами? Клянусь, с бытовой магией у меня полный порядок…

Домой мы вернулись в глубоких сумерках. Я все время поправляла сползающую с плеча рубашку школяра. Фентон шагал, одетый в его жилет на голое тело. Раздетый по пояс Нильс, не произнесший ни слова за время обратного пути, тащил корзину с драконом. За ним тянулся шлейф из зловонного запашка паленой ткани… Сверху яйцо прикрывали чудесно, просто до готовности, прожаренные вещи.