Кровь, или 72 часа - Дмитрий Григорьев

Сосед сначала не понял, кому это она, но когда она сердито махнула рукой на дверь, поспешил удалиться.

Викканская сестра сосредоточилась на фотокарточке. От напряжения в глазах забегали мурашки. Нет, не мурашки! Это хлопья белого снега кружились перед глазами. Они падали на неподвижное тело мужчины с фотографии, лежавшее на пожухлой клумбе. Похоже, снегопад только что начался, и увядшие цветы были еще не тронуты белой порошей.

«Ну что ж, подождем до первого снега», — Ника тряхнула головой, разгоняя видение…

Пришла зима, но вместо снега постоянно моросил дождь.

— Да ты ведьма! — заявил мокрый Паша, голосом царя из фильма «Иван Васильевич меняет профессию». — Я всего ожидал, но такого!

— Что случилось? Тебя босс оставил в покое?

— В покое?! Да он сам чуть не упокоился!

— Как не упокоился? Еще же не было снега!

— Какого снега?! У нас на работе Сахара! Земля под ногами горит! Совет директоров перекраивает менеджмент! Не прошло и недели после наших дел с фотокарточкой, как всех менеджеров отправили в отпуск. Наш отдел оказался одним из тех, на работе которого отсутствие начальника не отразилось. Бригадиров смен оказалось достаточно!

— Хвастаться потом будешь, бригадир! Давай дальше! Что твой начальник?

— Да он ничего лучше не придумал, как приходить по ночам и путаницу в бумагах устраивать! Тут-то его тупой русский и подловил!

— Это ты на себя любимого намекаешь?

— Ну а кто у нас ночной директор?! Конечно, я! В результате наш иммигрантоненавистник был отправлен на свидание с клерком по пособиям для безработных. Причем он так спешил, что лифта дождаться не стал, а воспользовался окном!

Все, что рассказывал Паша, восстановило картину, конец которой она видела, колдуя над фотокарточкой начальника.

Примчавшиеся парамедики не стали двигать выпавшего из окна человека. Чтобы произвести осмотр, они методично разрезали верхнюю одежду и по частям снимали ее с пострадавшего. Из распотрошенного пуховика крупными хлопьями разлетался гусиный пух. Ветер, давно соскучившийся по снегу, закручивал маленькие вихри из белых пушинок и гонял их по пожухлой траве…

— Что же ты молчала о своих способностях?! — Паша оторвал ее от внутреннего созерцания. — Тебе нужно открывать бизнес. От клиентов отбоя не будет!

— Забудь! И не смей никому рассказывать! — бросила в сердцах Ника.

— И то верно! Меньше знаешь — крепче спишь! — недобрый тон соседки мгновенно остудил Пашу.

Во время утреннего обхода больной из тринадцатого бокса назначили диагностику функций головного мозга.

— Этот аппарат оценивает электрическую активность коры, — объяснила пожилая лаборантка, вкатывая энцефалограф.

Подключение и настройка аппарата заняли довольно много времени. Лаборантка размотала около полутора десятков электродов. Из-за пушистых волос больной электроды плохо держались, и их пришлось прикреплять с помощью специальной пасты.

Денис наблюдал за кропотливой работой лаборантки, когда в заднем кармане брюк зазвонил мобильный телефон.

— Да?

— Привет, Денис! Куда вы запропастились?! — зазвучал на другом конце бодрый голос Паши.

— Мы в больнице.

— Что случилось?! Опять у ребенка легкое порвалось или кровь пошла?

— Кровь!

— Та-а-а-к, — протянул Паша, — похоже, путевки надо сдавать.

— Какие путевки?

— Вы не могли бы поговорить за дверью? — мягко прервала их лаборантка. — Нам сейчас будет нужна полная тишина.

— Погоди! — Денис вышел в коридор.

— Как — какие путевки?! — удивился Паша. — Мы же в Мексику завтра летим! То есть хотели лететь.

Передай Нике, пусть за путевки не переживает, сейчас главное — поправляться!

— Боюсь, что сейчас это не самая наша главная проблема, — Денис едва сдержал слезы. — Наша Ника в коме и вряд ли переживает о каких-то путевках!

После длинной паузы прозвучал упавший голос Паши:

— Извини, я не знал, что все так серьезно! Ты давай, не раскисай. Я сейчас приеду!

Денис убрал телефон и прислонил ухо к закрытым дверям бокса. Он напряженно прислушивался к происходящему внутри. Но там было непривычно тихо. Даже звук вечно пикающего кардиомонитора был выключен. И лишь однажды он услышал несколько странных звуков, похожих на хлопки в ладоши.

Наблюдая за работой энцефалографа, пожилая лаборантка была довольна: ее труд не пропал даром, самописцы зафиксировали слабые сигналы мозговой деятельности. Это была первая обнадеживающая новость за прошедшие сутки. Добавило оптимизма и то, что форма электроволн мозга резко изменилась после громкого хлопка в ладоши над самым ухом пациентки.

Сквозь сон Ника услышала сильный отрывистый хлопок. Она попыталась прорвать пелену сна, но запуталась в ней, как в липкой паутине, и повисла между сном и реальностью.

B ушах еще звенело. Мост замка так быстро опустили, что он громко хлопнулся о противоположный берег рва.

— Куда они так спешат?! — Венди выглянула из окна лекарских покоев.

Пыль еще не осела, но было видно, что из ворот замка никто не выезжает.

Рядом высунулся Дерек.

— Что там такое? Гонца куда-то послали?

— Нет, на мосту никто не появлялся.

— Пошли в покои, а то тебя тут продует! — потянул ее Дерек от окна.

Но Венди застыла как вкопанная. На мост въезжали всадники. Они тащили в замок пленницу. Женщина висела на цепях вниз лицом. Сердце Венди сжалось. На тонкой шее пленницы янтарными каплями переливались бусы.

Весь следующий день Венди пыталась проникнуть в подземелье, куда уволокли ее мать, но единственный вход в подвалы замка тщательно охранялся. С Сидонии не спускали глаз ни днем, ни ночью.

Утром Венди собрала последние силы и отправилась в лес за дурманящими грибами.

— Помоги мне найти ведьмин круг! — обратилась она к лесу.

— Какой ведьмин круг? — зашептала в ответ листва.

— Так моя мама называет грибы, выросшие овалом. Я встану в него и смогу заглянуть в будущее!

— Ах-ах, эх-эх! — вздохнул лес.

Пыхтя и задыхаясь, Венди бродила по чаще в поисках волшебного круга. Но заветные грибы прятались от нее. Они щадили эту милую девушку. Не надо ей было знать, что ждет впереди. И только грибы-симпатяги с залихватскими красными шляпками в белый горох не таились. Они выскакивали на каждом шагу, облегчая еле дышащей красавице задачу. Не успела Венди обойти небольшую полянку, как ее холщовый мешок уже ломился от грибов-красавцев. Отвар из них был готов как раз к пиршеству в честь поимки Сидонии.

Кухарка была поражена преобразившейся помощницей. Глаза девушки блестели, а на щеках играл яркий румянец. Она без устали наполняла и таскала кувшины с вином в трапезную. Но, когда весь отвар закончился, Венди потеряла интерес к сосудам с хмельным и исчезла из кухни.

Увлеченные бахвальством гуляки не замечали худенькую девчушку, которая пряталась на верхней галерее и наблюдала за ними, зевая во весь рот. Благородное семейство необычайно быстро хмелело.

— Видно, за время, пока мы жили без пиршеств и балов, они успели отвыкнуть от вина! — перешептывалась прислуга.

В середине пиршества герцог встал.

— Веселитесь, дети мои! У меня есть развлечение позанятнее! — он покинул зал, оставив наследников радоваться редкой за последнее время возможности повеселиться.

Ему же не терпелось снова навестить виновницу всех его бед.

Наслаждаясь пытками ненавистной Сидонии, герцог не слышал сквозь толстые стены подземелья звуков развернувшейся наверху бойни. Обнажив ножи и шпаги, его сыновья и внуки остервенело кромсали друг друга, мало что соображая. Яркий свет множества факелов играл на стенах из тесаного камня, придавая зловещий рубиновый оттенок огромному средневековому залу. От пляшущих кровавых всполохов зрелище побоища становилось еще жутче.

Обезумевшие люди в дорогих одеждах носились вокруг заваленного яствами стола и скользили по залитому кровью полу. Но не кусок пожирнее да послаще был их целью. Похоже, на этом сатанинском пиру в почете была человеческая плоть. Эрнест с ужасом смотрел на окружающих его свиноподобных химер, машущих острыми клыками-клинками. Не раздумывая, он схватил старинный двуручный меч, висевший на стене, и ближайшая к нему голова химеры покатилась с плеч, весело похрюкивая. Он задумчиво глядел вслед катящейся голове, не понимая, почему она так похожа на старшего брата. Из раздумий его вывел окрашенный кровью клинок, медленно растущий из собственной груди. Запоздалая боль в спине выгнула Эрнеста в дугу. Падая, он встретился взглядом с изумрудными глазами помощницы кухарки, наблюдавшей за ним сквозь перила верхней балюстрады.