Луна моего сердца (СИ) - Иванова Инесса

— Конечно, да. Я тоже тебя люблю, — сказала я, больше не пряча глаза и ни в чём не сомневаясь.

Мой мужчина подошёл близко и с улыбкой надел мне на палец тонкий серебряный ободок с кроваво-красным зрачком.

— Нравится? — спросил Рэв меня с тревогой.

— Я никогда не видела ничего более красивого, — ответила я искренне и сама поцеловала суженного в полной уверенности, что больше мне ничего не нужно.

В кабинете главного лазаря работа кипела даже ночью. Ясмина любила проводить здесь это время суток. Одиночество с годами становилось всё более тяжёлой ношей. Здесь же от неё многое зависело, и страх отступал за порог.

В дверь постучали.

— Входи, Трения! — ответила Ясмина, не поднимая головы от бумаг.

Помощница неслышно проскользнула внутрь и прикрыла дверь. Важное качество, когда ты служишь облечённым властью — уметь быть незаменимой и одновременно незаметной.

— Вы всё ещё работаете, — произнесла Трения, молодая волчица с вздёрнутым носиком и веснушками, щедро рассыпанными по щекам. Ясмина всегда полагала, что помощница проявляла рвение к работе именно по причине физической непривлекательности. Каждая черта её лица, если рассматривать её отдельно от остальных, была милой, но все вместе они делали внешность Трении странной и малопривлекательной для противоположного пола. С тех пор как Волкодлаки обязали Древних ежегодно отдавать им десять дев в качестве дани, её шансы найти пару и вовсе устремились к нулю.

Отсюда происходила и ненависть Трении к чистокровным, особенно молодым и красивым.

Вот и теперь она с плохо скрываемой досадой заговорила об обряде:

— Вы пойдёте на завтрашнюю свадьбу?

— Да, меня пригласили в качестве почётного гостя.

— Ну, ещё бы! — фыркнула помощница. — Обряд без вас вообще не состоялся бы!

Ясмина потёрла уставшие глаза и отложила работу в сторону. Разговор давно назрел и откладывать его и дальше было чревато для них обеих:

— Присядь, Трения! Прошу, нам надо кое-что прояснить, — и дождавшись, пока девушка займёт кресло напротив, продолжила: — Возможно, однажды ты займёшь моё место и должна чувствовать некоторые нюансы работы. Ты ведь, как и многие посвящённые, упрекаешь меня в том, что я позволила спасти рабыню Торгского? Только ответь прямо.

— Я всегда так и говорю с вами. Да, мне кажется это неправильным. Наш Кодекс ясно говорит, что мы не должны идти на поводу у чувств, но действовать только в интересах своего вида.

— Именно так я и поступила. Действовала в интересах Стаи, хоть для многих это неочевидно.

Ясмина собралась с мыслями:

— Быть главой такой большой службы, как наша, иногда означает уметь делать неочевидные выводы.

— Я не понимаю, вера, к чему вы клоните.

— Ты изучала легенду об истинной паре?

— Конечно, — Трения самодовольно кивнула, полагая, что Ясмина просто уводит её в сторону.

— Тогда ты должна помнить, что «жизни пары тесно переплетены и разорвать их не в силах даже смерть». И что это по-твоему значит? Разве не то, что смерть одного вскорости может повлечь и смерть другого? Разве Стая выиграла бы от преждевременной кончины Рэва Торгского? Или его сыновьям было бы лучше без родителей?

Девушка потупила глаза, но промолчала. Ясмина понимала её лучше многих и не стала задевать гордость Трении.

— Вот видишь. Надо смотреть между строк. Мы имеем дело с уникальным явлением, которое нескоро повторится. И упускать возможность понаблюдать за ним — непростительная глупость.

— Прошу простить меня, вера. Я всё поняла, — Трения торопливо поднялась со своего места и откланялась. На лице девушки выступили бордовые пятна, делавшие её внешность совсем отталкивающей.

— Иди. А я ещё немного поработаю, — мягко произнесла Ясмина и улыбнулась. — И помни: то, о чём мы здесь разговариваем, сейчас или потом остаётся строго между нами. До самой моей смерти.

Трения посмотрела на главу службы с искренней преданностью и склонила голову в знак согласия.

Уже минуло несколько часов с тех пор, как меня готовили к обряду Брачевания. Специально приглашённые пожилые волчицы плели свадебную диадему из мирта и мелких белых цветов. Я должна была молчаливо сидеть в той же комнате, сложив руки на коленях, и воспитывать в себе терпение, которое пригодится в семейной жизни.

Я вслушивалась в заунывные песнопения, которыми женщины сопровождали работу, и думала о предсвадебном подарке Рэва. В знак доверия он показал мне все собранные сведения касательно Ордена Сопротивления и роли моего отца в нём. Прочитала я и страницы, относящиеся к выбору девушек, предназначенных в качестве дани и, наконец, поняла, почему именно я оказалась в их числе.

Старшие сёстры были замужем и не годились на роль шпионок. Младшей дочери, согласно нашим традициям, доставалось нетронутое мужем приданое её матери, в случае смерти последней. Это были земли на границе с округом нашего соседа, моего будущего свёкра. Они-то, скорее всего, и приглянулись отцу Найтвелла, желающему расширить границы своих владений.

Несмотря на всё, я не чувствовала к ним злости. Сложись всё иначе, и я прожила бы обычную, ничем не примечательную жизнь. Не испытала бы любви, граничащей с самопожертвованием, не нашла бы истинную пару, не родила двух прекрасных сыновей. Я верила, что им предстоят великие дела.

Так что я без сожаления закрыла страницы своего прошлого, чтобы никогда к ним не возвращаться, и от свей души пожелала счастья своей младшей сестре и бывшему жениху.

После того как Рэв добился от Совета Стаи разрешения взять меня в жёны, у меня не стало ни минуты свободного времени. Оказалось, что подготовка к обряду Брачевания занимает много времени. Меня вместе с замужними женщинами усадили за шитьё свадебного платья из чёрного шёлка, переливающегося как шерсть первого волка Фенрира. На это потребовалось пять недель.

И вот этот день пришёл.

Наконец, диадема была готова и торжественно водружена мне на голову. Я стояла перед зеркалом в расклешенном книзу платье, украшенном невероятной красоты белым кружевом, и не узнавала себя, хотя все говорили, что традиционный свадебный наряд Волкодлаков очень мне к лицу. Это, мол, хорошее предзнаменование, верховный Бог одобряет сей союз.

Торжество началось после заката, за городом, на большой поляне, расчищенной специально для церемонии. Неподалёку слышалось тихое журчание ручья. Погода была безветренной, и огромная полная Луна висела прямо над аркой, украшенной такими же мелкими белыми цветами, что умелицы вплели в мою диадему, больше походившую на аккуратный венок.

Гости собирались в тишине и усаживались на скамьи, поставленные перед аркой. Я же стояла к ним спиной и ждала, пока придёт Рэв. Но почувствовала его задолго до того момента, как он коснулся рукой моей спины.

Обернувшись, я приняла от суженого маленький букет фиолетовых цветов. Старейшина Стаи, облачённый в красную тунику, начал обряд.

Мы поклялись в верности друг другу, этой земле, воде, которая на ней течёт, ветру, обдувающему поля и леса и, конечно, Луне, под знаком которой пройдут наши жизни. Теперь мы, как и руки, связанные атласной лентой, будем всегда вместе.

— Ты счастлива? — спросил меня Рэв чуть позже, когда все вокруг шумели и предавались сдержанной радости. Столы были поставлены тут же, рядом возведены разноцветные шатры. Слуги разносили гостям мясные блюда, обильно посыпанные зеленью.

— Да, — ответила я искренне. — Ты изменил меня так, что я вообще удивляюсь, как жила раньше.

Мы о очереди отхлебнули из бокала сливочного эля и сплели пальцы рук в знак нерушимости нашего союза.

Позже, когда на горизонте занимался рассвет, а праздник близился к завершению, меня схватила за руку Боана и, не говоря ни слова, увлекла за собой в один из крайних шатров. Внутри было пусто: ни мебели, ни слуг.

— Садись прямо на ковёр, — Боана первой показала пример и достала из кармана бобовые зёрна. Чёрные и белые. — Ночь на исходе, но я не могла оставить тебя без подарка.