Спасение Души. Возвращение - Георгий Бадашвили

«Здесь вы можете перекусить, – сказал наш провожатый, элегантно указывая на столы, а затем плавным движением направил руку в сторону сада, – а в нашем прекрасном саде, выращенном усилиями самой Софии Ланкастер, вы сможете отдохнуть и насладиться природой. На территории особняка вы найдете уйму самых различных развлечений. Господин Альберт также предоставил вам фамильные поля для гольфа – специально для наших дорогих гостей.

Дальнейшие несколько минут прошли в разъяснении условий нашего тут пребывания. Слуга перечислил все правила, которые мы должны были соблюдать, пока находимся в гостях у Ланкастеров. Это было очень нудно, но под конец он неохотно добавил: «…и прошу вас, милейшие: не заходите в лабиринт. Уж больно часто в нём самоуверенные гости теряются». Икар всё это время учтиво кивал головой в знак понимания и согласия, но когда речь зашла о лабиринтах, он не выдержал: «Ну, на то они и лабиринты, что бы в них можно было затеряться». Слуга не повёл и бровью. У меня сложилось такое ощущение, что это не первый каприз и жалоба, которую он сегодня слышит… Прости, дружище, такова твоя работа, надо терпеть. Икар спросил слугу, когда начнётся Скопление, но получил очень неопределённый ответ: «Когда приедут все гости».

Я остался наедине со своим другом. Мы стояли на огромной веранде. Отсюда виднелись масштабные просторы всей задней части участка. На секунду мне даже показалось что мы находимся в восемнадцатом веке… какое странное чувство déjà vu.

Многообразие окружавших нас аур не давало мне расслабиться. Я был одновременно как заинтересован каждым присутствующим, так и раздражен их присутствием. Но все мои чувства мгновенно замерли, когда я почувствовал ту самую старую, импульсивную и юношескую ауру своего старого друга: «Ли?..» Одна его интонация сказала мне больше чем тысяча слов. Не знаю где был мой друг, не знаю, что с ним было такое, но сейчас он проснулся. Его улыбка была простой, но чистосердечной.

Он медленно перевёл взор на людей в саду.

– Знаешь, я так рад, что ты теперь с нами. Ты даже не представляешь, как нам тебя не хватало. Я повторял себе, что твоя судьба меня не волнует. Я заставил себя поверить, что мы больше не друзья друг другу. Но я помню тот день, когда Сэму позвонили и он ответил…

Он опёрся на перила балкона и начал смотреть вдаль.

– Икар, не знаю, что всё это значит, но мы оба находимся здесь, и это всё, что меня волнует. Я хочу попросить тебя простить меня за всё, что я когда-либо тебе наговорил. Если честно, я даже толком и не помню, из-за чего мы поссорились.

– Ли, мне нужно было выговориться тебе, когда ещё мы оба были живы, и поскольку я этого не сделал тогда, я хочу сделать это сейчас. Мне это нужно, а у тебя есть право знать правду, старый друг, – я кивнул в знак согласия и Икар продолжил: – Я был зол на тебя не из-за чего-то конкретного, а из-за всего понемногу. В тебе я изначально видел брата, а после – конкурента и любимого сына отца. Мы ведь оба знаем, каким я тогда был. Я был не тем, кем хотел видеть меня отчим. Ты же, напротив, был ему сыном, в котором он видел самого себя.

– Сэм любит нас обоих, но ты его настоящий сын.

– Злоба понемногу копилась во мне. Каждое твоё несогласие со мной я расценивал как вызов. Под конец… Ну, ты помнишь, как мы расстались. Джон и его крестовые походы были лишь предлогом.

– Икар, что было, то было. Меня не интересует прошлое. Мне позволили вернуться на Землю, и меня интересует лишь настоящее, – я вздохнул, прощаясь с этой темой. – Так что же с тобой случилось? Что с твоей аурой?

Икар снова посмотрел куда-то вдаль, в сторону огромного лабиринта, а затем рассмеялся, вспоминая что-то.

– Хе, а ведь ты был прав: не надо было мне подписываться на ту суицидальную затею. Я ведь недостоин был жить и уж тем более выжить после такой глупости… Но он всё равно спас меня. Не знаю почему. Думаю, ему это тоже было нужно.

– Кто спас?

– Я не знаю его имени. Я почти ничего не помню. Я был в странном туманном месте. Оно было похожим на наш мир, но почти всё было как-то не так…

По-моему, Икар говорит про Тартарус. Говорят, падшие ангелы сначала попадают именно туда. Если они забудут или отвергнут свою сущность, то падают дальше и глубже, пока не оказываются в кругах Преисподней. Тонкости измерений и их тайны изучают заклинатели из Гильдии. Им много чего известно, но ещё больше известно Призывателям.

– Подожди, значит ты…

– Да – я был мёртв. Мы с Вайзером были на охоте. В большинстве случаев наша тактика была эффективна и смертельна, но в тот раз всё пошло не так как обычно. Это была ловушка. Из охотников мы стали добычей. Спасаясь от погони, я потерял Джона из виду. Ну а затем… – Икар сделал небольшую паузу, как бы намекая на явное.

– Что ты там видел?

– Сложно сказать… Сложно даже вспомнить! Всё как в тумане – в прямом смысле слова: сначала я что-то в нём искал, а потом просто бесцельно бродил. В конце концов появился он и рассеял туман. Но я не знаю, кто или что он такое.

– Падший ангел?

– Вполне возможно, но я не уверен. К тому же, это неважно! Мы заключили союз и у нас посмертный договор.

– Погоди-погоди. Выходит, ты одержимый? – осенило меня.

– Одержимый? Льюис, перестань быть таким старомодным фундаменталистом, – Икар сменил тон на презрительный и стал ещё больше похож на старого себя.

– Ну а как ещё это назвать?

– Вот что я тебе скажу, мой дорогой «братец»: я был мёртв! Меня больше не было, и мне было совершенно некого винить в этом, кроме как себя. Мне был дан второй шанс, и я им воспользовался! Ты бы сделал тоже самое!.. Ах да, о чём я! Ты так и поступил, но у тебя почему-то хватает наглости критиковать меня.

Я задумался. А ведь он был в чём-то прав. Мне было легко осуждать его со своего высокого пьедестала, но правда заключалась в том, что на его месте я сделал бы тоже самое. Тем не менее, беседовать по душам с одержимым было довольно-таки странно, особенно если учесть, что этот одержимый также являлся моим другом.

– И что, как это работает? Ты теперь что-то типа бомбы замедленного действия? Сейчас ты – Икар, которого я знал, а через минуту твоим телом овладевает какая-то непонятная сущность?

Икар вздохнул. По его лицу можно было сказать, что он был раздражен и это, как ни странно, побудило меня поверить ему ещё больше. Икар, которого я знал, всегда был нетерпеливым и раздражительным, но также был и человеком слова.

– Нет, Ли. Это работает не так. Он и я теперь одно целое. Мы одновременно постоянно находимся в сознании… Просто иногда его очередь стоять у штурвала, а иногда моя. И к слову, постарайся меня больше так не оскорблять.