Отмщение - Андрей Жиров

- Охотно... - продолжает Кузнецов, по всему - готовый именно к подобному развитию событий. - Я признаю, что оставить город - решение наиболее верное с точки зрения военной доктрины и простой порядочности: сопротивляться долго мы не сможем, зато подставим под удар миллионы мирных жителей...

- А что же тогда?...

- Как я сказал - такое решение кажется верным... Однако мы имеем в запасе несколько иных вариантов. Потому говорю: мы остаемся. И уйдем только как победители, но не как побежденные...

Ильин понял, к чему ведет адмирал ещё в середине пафосной речи. И совершенно не испытал обиды - даже наоборот, с одобрением отметил разыгранный ход. А закономерное окончание - финал - выслушал уже как нечто само собой разумеющееся.

А Кузнецов подвел итог не менее громогласным предложением:

- Я не просто говорю, что мы можем победить. Я утверждаю, что победим. Для этого есть все условия. И главное, о чем считаю необходимым вас известить, - возможность нанести ядерный удар.

Точка, гвоздь в гроб. Молчание на этот раз легло долгое, почти могильное. Гражданские невольно поразились, с какой легкостью, с какой ужасающей небрежностью адмирал выдал столь кощунственное предложение. Но, учитывая поставленную вилку выбора, выбора как такового и не остается: предательство или жестокость?... И очевидно, что выбрали делегаты...

Главное ­- выбить согласие. Иначе и вправду бы пришлось отступать - иного выхода нет. Не от хорошей жизни ведь прибегал с посланием лейтенант. Произошло вполне ожидаемое: один за одним выходят из строя контуры инфраструктуры. Аварийщики, конечно, держат в ручном режиме, что возможно, но малейшая ошибка, любой форс-мажор грозят городским коллапсом.

Но все-таки удалось... Закрыв двери за последним вышедшим чиновником Кузнецов устало покачал головой. Как ни крутились, как ни виляли - из ловушки не выбраться. Покричали - и сдулись. Карт-бланш у адмирала теперь полный. Ну а раз главный вопрос решен, нет смысла более в заседании почетной ассамблеи. И всех гражданских аккуратно выпроводили под благовидным предлогом управлять своими гражданскими делами. А для связи, товарищи, - телефон. Всего доброго!

Варза до последнего надеялся побороться - уж больно обидным вышел проигрыш. Сидел, подгадывая момент для удара. Но не случилось: большинство коллег не стали проявлять открыто негативное отношение к военным, а без поддержки по-прежнему не вытянуть. Так и ушел, с горделиво вздернутым подбородком, грозно зыркая из-под массивных бровей.

Зато офицеры наконец смогли сосредоточится на основном - все не медля направились к картам. Присоединились и сиротливо ожидавшие в предбаннике младшие офицеры. Закипела, занялась работа...

Ильин хотел и сам внести посильный вклад, но остановился, ощутив руку на плече. Это Кузнецов придержал неутомимого полковника. Придержал и приглашающее кивнул в сторону дальнего пустого угла.

Усевшись на соседних стульях у самой стены, вплотную друг к другу. Александр явно болезненно откашлялся и сказал:

- Простите, Иван Федорович, что подставил под удар. С подобной позицией должен говорить либо командующий, либо... - адмирал помолчал, подбирая слово, - другой - ещё более многозвездный. Так что пришлось вам. Больше некому.

- Понимаю, Александр Игоревич, - ответил Ильин, чуть заметно кивая. - Всё правильно - Я и сам считаю, что это разумный, а главное - успешный ход.

- Тогда не будем больше извиняться, - предложил Кузнецов. Бледные, истрескавшиеся губы на миг тронула тень улыбки. - Главное, за что не могу не поблагодарить - за проницательность. Предупредить ведь было никак нельзя - я на виду, да и вас где отыскать? А так получилось, что двое командиров высказали одинаковое предложение.

- И что теперь? - поинтересовался Ильин, твердо взглянув адмиралу в глаза. - Вправду собираетесь использовать?

- Да, Иван Федорович. Собираюсь, - Кузнецов ответил не менее решительным взглядом. -

- А как же жители? Ведь в пригороде застройка густая: дачи, спутники...

- Не волнуйтесь, я позаботился об эвакуации заранее - ещё когда к нам попала информация о зарядах.

- Но как быть с направлением? Ведь неизвестно - где и как появится противник. А по площадям, извиняюсь, бить мало толка... Да и жителей отовсюду не эвакуировать.

- Не считайте, Иван Федорович, что только вы здесь заботитесь о наших людях... - намеренно тихо огрызнулся Кузнецов, нервно дернув щекой. Глаза на миг помутились злобой, что почти сразу утихла. - Я не хуже вас помню, что такое эвакуация. Не ждете же вы, что стану говорить про минимальные потери, жертвы войны и прочая? Верно, не ждите. Все эти жизни на нашей совести были - и останутся. Но я убежден: в нашем случае почти любое иное решение - многократно хуже.

- Это хорошо, - невозмутимо заметил Ильин, будто и не было только что вспышки начальственного гнева. - Только это не ответ.

- Не ответ, - сардонически усмехаясь, признал Кузнецов. - Хорошо. Ответ такой: если не знаем, где пройдет противник, нужно сделать так, чтобы прошел ровно там, где нужно. Тогда и эвакуация пройдет более адресно.

- Учитывая богатый выбор возможностей, единственный разумный выбор - лишить инициативы.

- Верно. Не перекапывать же город по периметру! - согласился адмирал.

- Тогда либо лишение времени на маневр, либо...

- Либо дезинформация, - докончил Кузнецов. - С теми, кого не боятся, не станут затевать изысков.

- Не очень-то мы подходим на роль простаков... - с сомнением пробормотал Ильин. - После успешного взятия города.

- Не горячитесь, Иван Федорович, - посоветовал адмирал. - Судить о нас станут не только по результатам, но и по методам, поведению. Вы ведь отлично знаете: взять проще, чем удержать. А если мы станем действовать шаблонно, предсказуемо - можем провести.

- Авантюра... - заметил полковник, откинувшись на спинку и сложив руки на груди.

- Отнюдь. Я ведь не предлагаю трагикомедию устраивать, не фарс. Просто занять оборону по правилам. Рассредоточить войска подальше от окраин, заняться строительством укреплений, минированием мостов. Сделать талантливо и достаточно трусливо.

- Сплошная оборона - все равно что никакой... - понимающе заметил Ильин.

- Именно. Потому краткий путь наиболее эффективен: чем меньше времени у противника, тем меньше он успеет подготовиться.

- Не слишком ли очевидно?

- Ну, мы ведь не станем жульничать, - с усмешкой парировал Кузнецов. - Старательно и правдиво примемся за работу. Уже, собственно, принялись...

- А для пущей убедительности чем меньше знают о дезинформации, тем больше она похожа на правду? - вставил Ильин, многозначительно кивая на застывших над картами офицеров.

- Верно, - спокойно признал Кузнецов. - Так и есть.

- Хорошо... Согласен с планом и готов исполнять приказы.

- Тогда нужно решить, как доставить заряд на место?

- Я думаю, мы оба знаем - есть только один вариант...

- Да... - мрачно кивнул Кузнецов в ответ. - Я бы хотел, чтобы пилот по-возможности понимал заранее на что идет... И что, скорее всего, не вернется...

- Я немедленно отдам приказ готовить машину к вылету... - ответил Ильин, решительно поднявшись.

- Хорошо... Идите, Иван Федорович... - ответил Кузнецов. Адмирал тоже поднялся и молча протянул полковнику мозолистую, твердую ладонь.

Лишь когда Ильин уже стоял в дверях, Александр вслед коротко добавил:

- Фурманов будет проситься... Не берите.

- Будет исполнено, - Ильин в ответ отрывисто кивнул и, не медля, шагнул за дверь...

... Удивительно, как быстро перевоплощаются города! Как ветрено, изменчиво их настроение - куда там браться даже искусным лицедеям! Кузнецов стоял у ступеней разрушенного подъезда центральной высотки и просто смотрел по сторонам.

День, окончательно вступивший в законные права, багряно-огненной волной заполнил улицы и проспекты. Золотой солнечный свет - пускай и по осеннему слабый - множился в тысячах сияющих окон, отражался от стальной кровли, серебрил щедро укутавший все вокруг снег. Несмотря на черные, опаленные плеши, оставшиеся на месте взрывов, несмотря на истерзанные войной кварталы, настроение витает торжественное, радостное. Не зря улицы до краев заполнены ликующими горожанами. Сколько им выпало за единственный день! Взрывы, стрельба, пугающая неопределенность. А после и вовсе жуткий ядерный удар по сосредоточию противника близь северной окраины. Но и город, и люди выдержали.

Сейчас Кузнецов явно ощутил - не зря настоял на своем! Не зря! Впрочем, конечно никто особо и не возражал победоносному адмиралу, за несколько часов успевшего стать и освободителем, и защитником. Ещё бы! Ведь до последнего не верилось, что немцы попадутся на простой трюк - очевидный, по-правде говоря - и полезут прорываться грубо, в лоб. То есть как раз по тому направлению, где их и ждали. Впрочем, даже если бы они выбрали иное направление главного удара - это бы их не спасло. Кузнецову, конечно, до зубного скрежета было бы жаль не успевших эвакуироваться, но рука не дрогнула ни в каком случае.