Стражи миров - Ильина Наталья Леонидовна

Море чёрного огня

Затопило земли мира.

Падал с неба жирный пепел.

Жаркий ветер сжёг навеки

Всё, к чему он прикасался.

А потом спустились Кони,

Из живых призвали Стражей,

Чтобы жить могло — живое.

Три Луны встают на небе

В ночь, когда приходят Кони

Выбирать живым защиту

С той поры и навсегда.

— Ценят у вас Стражей? — полюбопытствовала Дарель.

— Уважают, да. И стать одним из них — большая честь.

— А семьи? Детки? Маленькие стражата?

Чара помедлила с ответом:

— Стражи не заводят семей, насколько я знаю. И детей — редко. Их отдают на воспитание в хорошие семьи… Жизнь Стража непростая, не проходит на одном месте и может рано оборваться. Все это знают… Они — воины, лекари, советники, учёные… Семейный очаг других, вот что Стражи поклялись оберегать… Ну, романтические истории случаются, наверное… — Девушка опустила ресницы, принявшись аккуратно раскладывать свои палочки в ряды.

Сердце её билось неровно, Лунгта был где-то рядом. А значит, и Рок. И Рикон. Сейчас бы тревожиться о другом — до смертельного налета на Цитадель Рего Фресс оставались считанные часы, а она переживала о встрече с Риконом и совершенно ничего не могла с этим поделать. Сердито нахмурившись, Чара подняла глаза и натолкнулась на мягкую улыбку Дарель.

— Красивый парень?

Чара дёрнула плечом:

— «Господинчик», как ты говоришь. Очень верный… друг.

— Ну, конечно! — переливчатый тихий смех ведьмы отразился от древних стен.

Чара хотела рассердиться, но не смогла. Время обманывать саму себя закончилось, и она только тихо, смущённо улыбнулась.

Глава 2

Бой, но не битва

Ведьма Дарель, двадцати трёх лет от роду, мудрая в силу доставшегося дара и язвительная в силу непростого характера, вскарабкалась по обледеневшей осыпи наружу. Шикнула на Пса, охранявшего вход в пролом. Сугроб, притворившийся сторожем, только тоскливо зевнул, ясно давая понять Дарель, насколько мало его интересуют её прелести.

Она присела за грубо отесанным камнем, торопясь, чтобы не отморозить… ничего не отморозить. Возиться с пряжками ремней голыми пальцами было утомительно и неловко. Дарель пыхтела, пар оседал на ресницах, норовя склеить их намертво…

Она постояла в снежной круговерти, замерзая на холодном ветру. Но холод снаружи вовсе не так беспокоил ведьму, как холод страха, леденящий сердце, замедляющий мысли. «Беги!» — надрывалось желание жить, уцелеть, и будь что будет…

«Замечательно! Дура ты, Дарель!» — бормотала девушка, оскальзываясь на неровном спуске в подземелье. Но её мысли оставались ясными, хоть и не лишёнными горькой иронии. «Ты знала, что твое присутствие здесь не случайность. Знала, что дело не в Огастосе. Знала, что рискуешь. Ты одна знала — насколько серьёзно рискуют все, не ты одна! Чего злиться? Страшно? Ну, да. Страшно. Но как страшно будет тебе жить, если все они пойдут, а ты — нет! А Чаре, ей что, не страшно? Вся охота пойдёт на неё…»

Когда Дарель протиснулась к теплу огня между одним из Псов и Огастосом, выглядела она абсолютно невозмутимо. Огги изумился такой неожиданной близости, которую сама же Дарель всю дорогу и пресекала, но ничего не сказал. «Может, — подумал он, — и этой самоуверенной, отчаянной девушке тоже немного не по себе?» Он осторожно коснулся её покрасневшей ладони рукой, и — о, чудо! — она не отдёрнула её, позволив поделиться теплом, пусть и упорно не смотрела в его сторону…

…А потом в пролом громадными снежками посыпались дозорные Псы, ещё более неуклюжими снеговиками — люди. А для того, чтобы под своды подземелья поместились Крылатые кони, Чаре, Ликосу и майстеру Гроссу пришлось разобрать завал, используя магию Земли.

Некоторое время под древними сводами стояла полная неразбериха. Чара, не обращая внимания ни на кого, обнималась с высоким худым парнишкой, обхватившем её так крепко, что он оторвал маленькую девушку от земли. Крылатые, опасливо храпя, спускались под землю. Первым гигантской тенью появился Лунгта и замер за спиной своей всадницы, бросив один только взгляд на Дарель. Дальше спустился красавец гнедой, потом чалая кобыла, серенький некрупный конь с великолепным, сизым, почти фиолетовым обрезом по концам крыльев и крупный буланый, с тёмным ремнём по широкой спине. Все они фыркали, пытаясь не передавить в полумраке Псов или людей.

Сухой и прямой, словно палка, маг разместил на стенах три шарика гори-огня, и в подземелье стало светло. Теперь все смогли наконец-то разглядеть друг друга.

Чара, не выпуская руки парнишки-Стража, приникла к шее своего коня. Тот почти скрыл её под крылом и мелко дрожал.

Огги добавил костерку силы, а чьё-то слово закрутило дым чёрной спиралью к широкому теперь пролому, над которым тут же взвыл ветер, сорвав позёмку со снежного намёта.

— Я — майстер Гросс, маг Земли, Огня и Воды, — с поклоном представился темноволосый, в возрасте, незнакомец.

— Этот юноша, — он указал на прикипевшего к Чаре блондина, — Рикон-Страж. Крылатых коней зовут — Лунгта, Рок, Раэль, Борей и Павин.

Кони поочередно склоняли массивные головы.

— Ликос Крейс. Маг четырёх Стихий, приручитель, — Ликос чуть подался вперёд.

— Огастос Фресс, — не вставая и не выпуская руки Дарель из своей, представился Огги.

— Дарель. Ведьма, — скромненько и без привычного вызова представилась она.

Тёмные глаза Гросса заискрились непонятным весельем, оно превратилось в широкую дружелюбную улыбку, странно преобразившую его угрюмое длинное лицо.

— Прекрасная компания, — подвёл он итог знакомству.

Псы рассаживались по углам, осторожно пробираясь между ног невозмутимых Крылатых, на которых не было ни единой снежинки.

Когда все разместились, в уцелевшей части подземелья древнего замка стало даже уютно. Самый важный разговор вышел не слишком длинным — всё было думано-передумано тысячу раз.

Дарель уступила искушению и попыталась разглядеть знаки грядущего во тьме своего переменчивого дара. Всем им грозила смерть. С той же вероятностью, что и длинная жизнь. Но смерть стояла близко, заслоняя всё остальное…

Вот теперь её и вправду продрал озноб, даже зубы застучали. Дарель сама прижалась к Огастосу, впервые заглянув ему в лицо так близко. Молодой маг осторожно смахнул единственную слезинку с её длинных ресниц и тёплым шёпотом, прямо в ухо, пообещал:

— Я не дам тебя в обиду, Дарель. Только не своим родичам!

Она кивнула, пряча глаза. Он не лгал. Он вообще не лгал ей, просто опасался её колючек…

Рикон сидел возле Чары, не выпуская из руки тонких пальцев девушки и не в силах отвести от неё глаз. Она изменилась. Так сильно и так быстро… Как Страж, он физически не мог почувствовать силу её магии, ведь именно по этой, присущей очень немногим людям особенности и выбирали себе всадников Крылатые кони. Но он прекрасно видел, как ощущают эту силу остальные. Как поворачиваются в её сторону все головы — магов, Псов, Крылатых, едва она начинает говорить. И как напрягается от этого внимания хрупкая кисть в его руке. Как опускаются плечи под грузом власти. Как темнеют прозрачные глаза. Эта новая Чара заполнила его сердце без остатка, заставляя переживать её боль, как свою.

И всё же она оставалась самой собой, вспыхнув от радости, когда узнала, что Старшие дали Псам разрешение переселиться в мир Трёх Лун, где свободных и диких лесов Озёрного края им хватит на многие поколения сытой жизни. И о том, что все люди и Псы понимают друг друга с лёгкостью, недоступной магам.