Вторая гробница - Филипп Ванденберг

С библейских времен Египет страдал от нашествий саранчи. Но так как никто из археологов до сих пор не сталкивался с этим явлением, они полагали, что ужас остался давно в прошлом. Лишь в Нубии, где природа немилосерднее к человеку, чем где бы то ни было на планете, до сих пор встречаются полчища саранчи, которые за считанные дни превращают скудные земли в бесплодные.

Питри сомневался, может ли исходить от саранчи такая серьезная угроза. Ньюберри тоже принялся высмеивать опасения девочки, как вдруг три или четыре насекомых размером с палец ударились о его голову, так что ему пришлось прикрыться от них руками.

Картер указал на восток, где небо темнело с каждой минутой. Черные облака все приближались.

– Если это все – саранча, то спаси нас Бог! – вскрикнул он ввернувшись к Флиндерсу.

Теперь начал побаиваться и Питри – гул над долиной становился все громче.

– Мистер Ньюберри, мистер Картер, забаррикадируйте дом закройте все оконные отверстия и отдушины в крыше. Берите доски, ящики и одеяла. Девочка будет вам помогать. А я отправлюсь на поиски жены.

Флиндерс Питри убежал, а Картер и Ньюберри попытались найти подходящий материал, чтобы закрыть все дыры в доме. Это было непросто, потому что в строении от жары было проделано множество незастекленных вентиляционных отверстий, даже входная дверь была сделана в виде деревянной решетки.

– Селима, неси камни! – приказал Картер девочке, пояснив что они нужны ему, чтобы заложить окна.

Селима кивнула и убежала в северном направлении, где виднелись развалины храма Атона. Спустя некоторое время она вернулась с двумя каменными пластинами, которые Картер осторожно установил в оконные проемы. В оставшиеся дыры он засунул газетную бумагу, которая здесь была дороже шелка, и не только потому, что использовалась для разжигания, а потому, что даже спустя три месяца у старых английских газет в этой глуши находились благодарные читатели. Досок и картона, которые хорошо подходили для заделывания дыр, было очень мало, поэтому дверной проем Картер и Ньюберри начали завешивать старой одеждой.

Тем временем с неба сыпалось все больше и больше саранчи. Изнуренные полетом через пустыню, насекомые врезались во все, что стояло у них на пути. Они оставались лежать на земле, дергаясь и шурша. Шум в небе усиливался. И хотя долина все еще была освещена утренним солнцем, постепенно над Тель-эль-Амарной сгущались сумерки.

Селима притащила еще несколько камней и сложила их возле двери. Она дрожала всем телом.

– Ты боишься? – спросил Картер.

Селима потупила взгляд. Очевидно, она стеснялась в этом признаться.

– С тобой уже когда-нибудь такое случалось? – осторожно поинтересовался Говард.

Селима молча кивнула. Наконец она взглянула на Картера и сказала:

– Это было ужасно, эфенди. Селима не может этого описать.

– Черт побери, где же Питри? – вскрикнул Ньюберри, который стоял возле двери и смотрел в ту сторону, куда ушел археолог.

Казалось, что снова наступила ночь. Жужжание и шум переросли в треск и гул. Туча коричнево-зеленых насекомых посыпалась с неба. Некоторые продолжали лететь роем, выписывая в душном воздухе странные фигуры.

Говард завел девочку в дом и закрыл дверь снаружи. Словно стрелы, саранча билась о его тело. Защищаясь, он прикрыл глаза ладонью. Вряд ли что-либо было видно на расстоянии пятнадцати метров.

– Я пойду навстречу Питри! – крикнул Картер Ньюберри. Тот стоял метрах в трех от него, но из-за жужжания и гула можно было разобрать только крик.

Ньюберри хотел ответить, но не успел он что-то сказать, как Говард, зажав палку между ног, пошел сквозь гудящую преисподнюю, оставляя за собой линию на песке.

– Мистер Питри! Мистер Питри! – кричал Картер в бурлящем и грохочущем аду. – Сюда, мистер Питри! Сюда! – Юноше приходилось постоянно отплевываться, потому что в рот залетала саранча. Несмотря на это, он продолжал звать.

Еще ребенком, когда Фанни или Кейт читали ему из Ветхого Завета о десяти египетских казнях, он часто представлял себе, как это было, когда на землю опускаются полчища саранчи. Теперь он понимал, что все его фантазии были ничем по сравнению с действительностью!

– Мистер Питри! Сюда! – позвал он еще раз и уже готов был повернуть обратно, как вдруг перед ним появились Флиндерс и Хильда. Миссис Питри казалась вовсе обессиленной. Вцепившись в Флиндерса обеими руками, женщина всхлипывала. Что касается Питри, то он делал вид, будто ничего не происходит.

– Картер, идите сюда! – закричал он.

– Чепуха! – заорал Говард и показал на линию на песке. Питри бежал в противоположном направлении. Говард знал, каким несговорчивым может быть Питри, поэтому он схватил Хильду и потащил ее за собой, не обращая внимания на Флиндерса.

Картер волок за собой женщину и при этом старался не спускать глаз с линии на песке. Иногда он неуверенно останавливался, лишь догадываясь, куда мог вести след. Говард размахивал руками, отгоняя саранчу от лица» чтобы лучше видеть. Опираясь на палку, он упрямо продолжал идти. Говард был уверен, что Питри следует за ними.

Тем временем наступила почти непроглядная мгла и отыскивать след становилось все труднее. Говард начал сомневаться: уж не промахнулся ли он мимо цели. В беспомощной ярости он махал палкой вокруг себя. Пару раз он даже попал по летящим насекомым, и те замертво упали на землю.

– Ньюберри! – закричал он так громко, как мог, отплевываясь от саранчи, застревающей у него между зубов. – Ньюберри!

Ждать ответа было бесполезно: гул саранчи стал слишком сильным. На мгновение Картер вдруг увидел на песке прочерченную им линию.

– Мы на правильном пути! – сказал он миссис Питри. – Пойдемте!

Говард удовлетворенно заметил, что Флиндерс плетется позади своей жены, взяв ее за руку. Картер почти обессилел. Неуверенность от того, что он мог сбиться с пути, забирала у него последнее мужество. Все его тело было измазано клейкими экскрементами летающей саранчи. Говард не решался на себя взглянуть. Кожа зудела и горела. В воздухе стоял своеобразный запах – запах гниющих яблок и мокрых газет.

По расчетам Говарда, они уже давно должны были бы добраться до дома археологов, если, конечно, не потерялись в этом гудящем и жужжащем хаосе. Следа на песке, который он прочертил палкой, уже давно не было видно: всюду ползали насекомые в поисках пищи. Однако, несмотря ни на что, они должны вернуться к дому. Но в каком направлении им идти?

– Картер! – вскрикнула вдруг миссис Питри и потянула его за руку. Она по-прежнему сжимала ее, пребывая в паническом страхе. Женщина указала куда-то вправо, но и там, и впереди, и слева можно было увидеть лишь сплошной непроницаемый рои проклятой саранчи. Насекомые гроздьями висели на одежде миссис Питри. Хильда даже прекратила их стряхивать, поскольку это было бесполезно. Она снова махнула рукой, давая знак, что это направление верно, и потащила Говарда за собой. И вдруг словно из-под земли вырос дом археологов. Поддавшись унынию, Картер даже сначала подумал, что это мираж, фантом, потому что едва о увидел очертания спасительного дома, как тот мгновенно вновь исчез из виду. Но через секунду снова появился.

Питри издал радостный крик, чего Картер от него меньше всего ожидал. Тут начали кричать Картер и Хильда:

– Получилось! Мы добрались!

Питри и его жена стряхивали друг с друга саранчу. Говард с отвращением выдирал насекомых из волос.

Испугавшись криков, Ньюберри осторожно приоткрыл завешенную одеждой дверь. Картер, Флиндерс и Хильда проскользнули внутрь, яростно отбиваясь от насекомых.

Большая комната была обставлена по-спартански: деревянный стол, потертое кресло и две оттоманки. Ньюберри зажег керосиновую лампу. Из стеклянного цилиндра к потолку поднималась черная струйка копоти. Едкий запах гари был намного приятнее гнилостного, затхлого запаха снаружи. В углу по-турецки сидела Селима. Она все еще была наполовину раздета.

Когда к ней подошла миссис Питри, Селима боязливо пригнула голову. Вид у Хильды был не очень располагающий. Темные, грязные пятна покрывали ее одежду. К тропическому шлему прилипли раздавленные насекомые и отдельные части саранчи. Миссис Питри протянула руку и похлопала девочку по щеке.

– Не бойся, ты можешь остаться. – И, повернувшись к мужчинам, которые наблюдали за ее поведением, добавила: – Я думаю, мы многим обязаны девочке.

Селима хоть и не поняла, что сказала миссис Питри, но почувствовала явную перемену в ее отношении к себе. На лице нубийки просияла застенчивая улыбка.

Флиндерс Питри огляделся в доме.

– Отличная работа! – произнес он, бросив взгляд на забаррикадированные окна. – Иначе саранча могла бы просто нас сожрать.

– Саранча – травоядное насекомое, сэр! – заметил Ньюберри.

– Только я сомневаюсь, что саранче это известно, – саркастически ответил Картер. А Ньюберри показал правую руку, на которой отчетливо были видны следы крови.