Две башни - Джон Толкин

Горлум уже уполз во тьму. Сэм, поддерживая друга, поспешил за ним следом. Невдалеке от берега ручья в каменной стене был пролом. Протиснувшись в него, Сэм увидел начало узкой тропинки, сначала мерцающей, как и дорога внизу, а потом темной, уходящей петлями по северным склонам.

Хоббиты брели по этой тропе. Горлума они видели только когда он оборачивался, знаками поторапливая их. Тогда в глазах у него вспыхивало зеленоватое сияние, словно отражение жуткого света башни. Фродо и Сэм невольно часто оглядывались, и каждый раз отводили глаза с усилием. Идти было трудно. Правда, когда они поднялись над ядовитыми испарениями ручья, дышать стало легче, но зато на них навалилось такое изнеможение, словно всю ночь пришлось плыть против сильного течения.

В конце концов, Фродо споткнулся и тяжело опустился на камень. Теперь они были у края большого выступа. Впереди виднелась излучина долины, тропинка огибала ее по узкому карнизу над пропастью, а потом поднималась по крутому склону, исчезая во тьме наверху.

– Мне нужно отдохнуть, Сэм, – прошептал Фродо. – Мне тяжело, друг мой, очень тяжело. Далеко я с этой ношей не уйду. Я должен отдохнуть...

– Тсс! Тсс! – зашипел Горлум, подбегая к ним. – Тсс! – он прижил палец к губам, потряс головой, потом потянул Фродо за рукав и указал на тропу. Но Фродо не шевельнулся.

– Не сейчас, – прошептал он. – Не сейчас, – тяжелая усталость придавила его к земле, больше чем усталость – казалось, злые чары одолели его. – Нужно отдохнуть, – пробормотал он снова.

Горлум от страха и волнения снова заговорил свистящим шепотом, прикрывая рот ладонью: – Не здесь, нет! Нельзя здесь отдыхать! Глупые! Они увидят вас с моста. Идемте! Вверх, вверх! Идемте скорее.

– Идите, Фродо, – присоединился к нему и Сэм. – Он опять прав.

– Хорошо, – ответил Фродо странно далеким голосом, словно в полусне. – Я попытаюсь, – он устало поднялся на ноги.

Но было уже поздно. Скала под ними содрогнулась, под землей прокатился долгий грохот и в горах отозвалось эхо. Потом внезапно вспыхнуло ослепительное красное зарево, оно взметнулось высоко в небо, заливая багрянцем низко нависшие тучи. В этой долине мрака и холодного мертвенного свечения оно казалось нестерпимо ярким. Потом раздался оглушительный грохот.

И Минас Моргул ответил! Из башни к небу рванулись мертвенно-синие молнии. Земля загудела и из крепости донесся стонущий скрип. Потом, покрывая все другие звуки, на них обрушился душераздирающий вопль. Хоббиты рванулись было бежать, но рухнули как подкошенные, зажимая уши руками.

Когда страшный крик смолк, окончившись протяжным стоном, Фродо медленно поднял голову. Стены крепости по ту сторону узкой долины были теперь вровень с его глазами, и ворота, похожие на огромную пасть с блестящими зубами были широко распахнуты. Их них выходили войска.

Воины были одеты сплошь в черное, мрачное как ночь. На фоне бледно светящихся стен и мерцающей дороги Фродо ясно видел их: ряд за рядом они шли быстро и беззвучно, бесконечным потоком. Впереди двигался большой отряд всадников, вел его Черный Всадник с короной на шлеме, отсвечивающей бледными сполохами. Он уже приближался к мосту снизу, а Фродо никак не мог отвести глаза, хотя и понимал, что это необходимо. Конечно, это был предводитель Назгулов, тот самый Король-Призрак, ранивший Фродо на Заверти. Рана мгновенно запульсировала болью и от нее к сердцу пополз ледяной холод.

У самого моста Всадник вдруг остановился. Отряд тоже замер. Над дорогой нависло молчание. Возможно, Король-Призрак услышал знакомый зов Кольца, и теперь медленно поворачивал увенчанную мраком голову, ощупывая тьму невидимым взглядом. Фродо притих, как птица, зачарованная змеей, и вдруг ощутил могучее желание надеть Кольцо. Никогда еще это желание не было столь сильным, но сейчас он не спешил подчиниться, потому что ясно понимал: Кольцо может только выдать его, и тогда встреча с предводителем назгулов станет последней. Сам по себе момент был ужасен, но внутри Фродо оставался спокойным. Ничто в нем не отзывалось на настоятельный призыв извне. Тем временем эта внешняя сила понемногу завладела его рукой. Он с отрешенным интересом следил за тем, как его собственная рука дюйм за дюймом ползет к цепочке на шее. Но в этот момент, тоже не сразу, пробудилась его собственная воля, она медленно отвела руку от цепочки и заставила нащупать на груди что-то другое, холодное и твердое. Его пальцы крепко стиснули фиал Галадриэли, о котором он совсем забыл в последние дни. В тот же миг всякая мысль о Кольце исчезла. Он перевел дух и опустил голову. Король-Призрак словно только этого и ждал. Он пришпорил коня и поскакал по мосту, а за ним следовало его черное войско. Эльфийские ли плащи укрыли хоббитов от его всевидящих глаз, или мысль Фродо, укрепившись, отразила его мысли, но только он не останавливался больше. Час настал, и по приказу своего Владыки он вел войска на запад.

Передовой отряд уже промчался по извилистой дороге внизу, а черные войска все шли и шли по мосту. Никогда еще со времен отважного Исилдура не выходила из долины столь многочисленная армия, никогда еще столь грозные силы не двигались к мостам Андуина, а ведь это была только одна, и не самая могучая армия Темного Владыки.

Фродо шевельнулся. Ему вспомнился Фарамир. «Буря пришла, наконец, – подумал он.– Все эти мечи и копья направляются к Осгилиату. Успеет ли Фарамир переправиться? Он догадывался, что будет так, но разве он знал, что так скоро? Кто может удержать мосты, если придет вождь назгулов? Да ведь ему на подмогу придут и другие. Я опоздал. Все погибло. Слишком долго мы шли. Даже если я выполню свою задачу, не останется никого, кому я смог бы сказать об этом. Все будет напрасно...» Отчаяние овладело им, и он заплакал. А войска Моргула все шли и шли по мосту.

Потом, откуда-то издали, словно из прежней жизни, он услышал голос Сэма, звавший его: «Фродо, Фродо, проснитесь!» Если бы этот голос добавил: «Завтрак готов», – это бы не удивило его. Но Сэм все звал: «Проснитесь, Фродо, они ушли».

С глухим лязгом ворота Минас Моргула захлопнулись. Прошли последние ряды копейщиков. Башня еще скалилась через долину, но свет в ней угасал. Крепость возвращалась к мраку и молчанию, оставаясь зоркой и выжидающей.

– Очнитесь, Фродо, они ушли, и нам тоже лучше бы уйти. Здесь что-то есть, живое... Оно высматривает... Как бы беды не было, если вы понимаете, про что я толкую. Нельзя оставаться на этом месте, а то он нас увидит. Идемте!

Фродо поднял голову, потом встал. Отчаяние не ослабело в нем, но слабость отпустила. Он даже мрачно улыбнулся при мысли о том, что все равно должен выполнить свою задачу, и ему безразлично, узнают ли об этом Арагорн, Элронд, Галадриэль, Гэндальф или кто-нибудь еще. Он взял посох и тут заметил, что сквозь пальцы другой руки пробивается сияние. Тогда он бережно спрятал фиал на груди, прижав к сердцу. Отвернувшись от чуть светящегося во тьме Минас Моргула, он приготовился идти дальше.