Обучение травами - Александр Медведев

Но главная хитрость заключалась даже не в этом. В момент начала атаки наше правительство должно было включить четыре установленные по углам захватываемой страны установки, генерирующие особые импульсы для воздействия на мозги местного населения. Головы наших десантников защищали от этих импульсов специальные шлемы, а незащищенные аборигены под действием усиленного облучения, тотчас прониклись бы идеями необходимости построения развитого социализма, мира во всем мире, равенства и братства между народами, и т. д. и т. п.

Обретшее должный уровень политической сознательности местное население немедленно начало бы собираться на митинги, поголовно записываясь в советскую армию и помогая нашим десантникам удерживать пепелища. Каждый десантник был наделен особыми правами, и, встав во главе ставших сознательными бывших капиталистических граждан, он должен был организовать местные социалистические комитеты самоуправления.

Четверть центнера бумаги было испещрено подробнейшими чертежами самолета и генераторов импульсов, но, поскольку наш изобретательный псих был не слишком силен в авиастроении, основное внимание на чертежах уделялось таким важным деталям, как туалеты для десантников, ванны для десантников, а также место для поклейки конвертов.

Вообще поклейка конвертов была любимым занятием гениального стратега, тем более что там он еще и подворовывал бумагу для создания своих бессмертных планов. Естественно, что поклейка конвертов также оказалась любимым хобби советских десантников, и длинные деревянные столы и скамейки, подобные больничным, стали непременным атрибутом каждого маленького самолетика.

Вообще за время работы в сумасшедшем доме чего только я не насмотрелся. Я понял, что врачи, профессиональные психиатры, нередко затрудняются поставить точный диагноз, и у меня сложилось впечатление, что они сами не могут точно определить, что такое «шизофрения» и где проходит граница между нормой и патологией.

Человеческое сознание под действием каких-то трудно объяснимых, иногда биохимических, а иногда психических процессов давало странные сбои, причудливым и непредсказуемым образом искажая представление о мире.

После того как Учитель рассказал мне о моделях мира и о схемах, которыми человек подменяет реальную действительность, я понял, что мы не слишком сильно отличаемся от тех, кого мы считаем сумасшедшими, просто модели мира «нормальных» людей позволяют им более адекватно приспосабливаться к окружающей обстановке, то есть лучше выживать.

До развития цивилизованного общества, искусственным образом поддерживающего своих не слишком приспособленных к жизни членов, все проблемы решались при помощи естественного отбора, и именно цивилизация в некотором роде стала стимулятором растущего числа нервных и психических нарушений.

Я никогда не испытывал свойственного многим нездорового интереса к тонкостям духовной жизни личностей с болезненной психикой. В данном случае я не имею в виду официальных сумасшедших, хотя вполне естественно, что яркие проявления сумасшествия всегда вызывали у наших граждан интерес, близкий к тому, который заставляет людей толпиться у места автомобильной аварии, жадно пожирая глазами окровавленные тела жертв катастрофы.

Глубинный источник такого интереса к несчастьям ближнего — это волнующие ощущения, связанные с непроизвольной активизацией сексуальной энергии. Эта спонтанная активизация связана с подсознательным страхом крови и смерти. Оргазмическим ощущениям, связанным с активизацией сексуальной энергии, сопутствует подсознательная радость оттого, что беда обошла тебя стороной. Эта радость обычно сопровождается мифическим ощущением, что ты застрахован от подобных непредвиденных трагедий, хотя, в случае людей мазохистского склада, наоборот, удовольствие может приходить от представления, что то, что произошло, в любой момент может произойти и с ними.

Интерес к сумасшествию имеет ту же природу, что и интерес к чужой смерти, но тут возникающее чувство безопасности еще большее, поскольку в глубине души почти каждый уверен, что уж сойти с ума ему точно не грозит.

Возбуждающее влияние того, что Спокойные назвали бы «больным рассудком», проявлялось в широкой популярности произведений талантливых писателей с теми или иными психическими отклонениями, не настолько сильными, чтобы изолировать их от общества. Так, болезненные фантазии Кафки или эпилептическая надрывность произведений Достоевского заставляли множество людей переживать мощные, волнующие и щемящие эмоциональные всплески.

Причина этого часто заключается в том, что в обыденной жизни людям не хватает ярких и полноценных впечатлений и ощущений. Как я уже упоминал. Спокойные считали впечатления пищей, необходимой для нормального функционирования человеческого организма, пищей, не менее важной, чем еда, вода или воздух.

Неудовлетворяемая потребность в ощущениях и впечатлениях перерастает в жажду ощущений, которую, в зависимости от типа личности, каждый человек удовлетворяет тем или иным путем — через усложненные интеллектуальные построения, через эмоционально окрашенные фантазии, через какие-то сексуальные фантазии или действия. Естественно, что все три составляющие — сексуальная, эмоциональная и интеллектуальная — в разных пропорциях так или иначе присутствуют в способах, которыми человек удовлетворяет свою жажду ощущений (хотя тут может идти речь и о какой-либо другой жажде или о комплексе жажд, дополняющих жажду ощущений).

Так, например, Достоевский никак не мог избавиться от владевшей им страсти играть и проигрывать, которая приносила ему извращенное мазохистское удовольствие. Его семья постоянно жила в нищете, в беспросветной нужде, и в то же время единственным, что приносило великому русскому писателю временное успокоение, была возможность проиграть последние, на коленях вымоленные у жены деньги, чтобы потом в очередной раз бесконечно раскаиваться и молить его «святую» жену простить его за эту недостойную слабость.

В его случае жажда ощущений дополнялась сложным комплексом других жажд, вроде жажды самоунижения, жажды сочувствия и т. д.

Произведения Достоевского, где находили свое выражение терзающие автора жажды, пробуждали у читателей, особенно у тех, чья эмоциональная жизнь была не слишком полноценной, эмоциональные всплески, сопровождающиеся самопроизвольной активизацией сексуальной энергии. Читатели начинали испытывать характерные для психики писателя переживания, болезненные по своей природе, но волнующие и дающие «пищу» ослабленной отсутствием полноценных впечатлений душе. Таким образом полноценные ощущения внешнего мира подменялись суррогатом возбуждающих фантазий внутреннего мира, и человек невольно начинал ограничивать свое восприятие, уходя внутрь и возводя между внешним миром и собой стены неудовлетворенности, недоверия или страха.

В учении Спокойных были разработаны специальные техники «питания психики» за счет «внутреннего мира» в случае, когда внешний мир не давал достаточного количества впечатлений и переживаний для гармоничного удовлетворения основных потребностей человека. В частности, к этим техникам относились медитации «воспоминания о том, чего не было». Однако подобные техники использовались лишь для того, чтобы компенсировать недостаток впечатлений, но ни в коем случае не подменять общение с внешним миром уходом во внутренний мир. Подобные компенсирующие психотехники можно было сравнить с приемом женьшеня для повышения общего тонуса организма, в то время как получение кайфа от воображаемых острых эмоциональных переживаний, избыточных сексуальных фантазий, получение переживаний при чтении литературных произведений или фильмов, порождающих сильные эмоциональные всплески болезненного характера, сравнимы с неумеренным потреблением алкоголя для того, чтобы «забыться» или «раскрепоститься». Естественно, что все вышесказанное не означает, что не стоит читать подобную литературу, — талантливо написанное произведение всегда стоит того, чтобы его прочитать, но не имеет смысла использовать его как своеобразный «наркотик» для извлечения возбуждающих, но болезненных по своей природе переживаний.

— Вот видишь, ты достаточно хорошо знаком с тем, как люди возводят вокруг себя стены, — сказал Учитель, выслушав мои истории о сумасшедшем доме. — Теперь тебе остается только научиться возводить стены самому. Хотя, предупреждаю, это не простое и не слишком приятное упражнение. Ты действительно уверен, что хочешь изучить способы ухода от мира?

— Уверен, — сказал я. — Меня интересует все, относящееся к проявлениям человеческой психики.

— Ну что ж, сам напросился, — как-то нехорошо подмигнул мне Ли. — Никто тебя за язык не тянул. Ты уже успел познакомиться с путями воина, купца и Хранителя Знания. Теперь ты вступаешь на новый путь — путь аскета. Возведение вокруг себя стен в наибольшей мере характерно именно для этого пути.