Гипнотизер в МВД: игры разума (СИ) - Тыналин Алим

Девушка просияла. Какая она все-таки хорошая, даже совестно становится, что она попала в лапы к такому безжалостному волку, как я. Но что поделать, на войне, как на войне, поэтому никакой пощады к моему прекрасному врагу не допускается.

Я же не виноват, что она такая сногсшибательно красивая? И почему я должен стесняться своих желаний?

— Вот смотри, сейчас я расскажу тебе о нескольких гарантированных способах погружения в транс, — сказал я и начал описывать способы погружения человека в гипноз.

Сначала сделал Кате простейший тест на гипнабельность. Я уже знал, что она достаточно внушаемая, но убедиться лишний раз никогда не помешает. Особенно, после того провала, который у меня недавно произошел.

Катя прекрасно прошла тест. Изящные пальчики рук девушки сцепились в прочный замок и не желали раскрываться. Тогда прямо из этого теста я начал вести девушку в транс. Просто рассказывая про него и описывая глубокое гипнотическое состояние. Я употреблял много слов, типа «расслабиться», «погрузиться в сон», «уходить из этой реальности», «закрывать глаза», «веки тяжелеют» и тому подобное.

К тому же я использовал свой бархатистый, прекрасно предназначенный для гипноза голос. Говорил я медленно, с паузами, звук шел из грудного резонатора. И еще, как только я заметил первые признаки транса у девушки, то начал тут же углублять его:

— А теперь ты слышишь только мой голос и ничей больше. Ты расслабляешься с каждым мгновением все больше и больше, погружаешься по уровням транса все глубже и глубже.

Я продолжал говорить все это, и постепенно отмечал все больше, как Катя расслабляется все больше и больше. Смотрю, а девочка вскоре уже вполне себе реально «поплыла».

Зрачки расширились, глаза стали огромными и очень красивыми. Дыхание ровное и глубокое. Двигаться она почти перестала, сидела неподвижно на месте. Неподалеку громко и резко просигналила машина, все другие посетители вздрогнули и обернулись, а Кате хоть бы что.

Я поглядел на девушку, почти полностью покорную моей воле. Я мог делать с ней сейчас почти все, что угодно. Мог внушить ей приказ станцевать обнаженной на столе и она почти наверняка выполнила бы его. Что касается соблазнения, то теперь оно было вполне закончено.

Но я не желал такой легкой победы. Все-таки, Катя далеко не Эльза. И вела себя вполне соответствующе и искренне. Поэтому я решил дать ей шанс.

— Катя, выслушай меня, — сказал я, чуточку подумав. — Представь, что мы с тобой сейчас находимся только вдвоем, вокруг никого нет. Это буквально на минутку. Что бы ты стала делать, если бы я снова захотел тебя поцеловать? Подумай немного.

Катя вдруг улыбнулась. Мда, кажется она снова отошьет меня. Ну, да ладно. Для меня вполне себе достаточным было осознавать, что я почти соблазнил ее, но пожалел в самый последний момент.

— Сейчас я щелкну пальцами, — сказал я. — И ты выйдешь из состояния транса. Будешь чувствовать себя просто прекрасно, чудесно, будешь полна сил и энергии. И сделаешь то, что захотела бы сделать, если бы мы вдруг остались вдвоем и я захотел тебя поцеловать.

Тут я щелкнул пальцами и девушка тут же словно пробудилась от глубокого сна. Как Спящая красавица после столетнего транса. Глубоко вздохнула, порозовела, захлопала глазками и вдруг сама бросилась мне на шею и поцеловала в губы.

***

На этот раз на поиски Шигаева отправились втроем. Терехов и еще двое оперативников из смежного отдела. Аксакова шефиня не пустила.

— Опять залезет в дерьмо и кого-нибудь подстрелит, — непреклонно сказала Белокрылова. — Хватит с нас пока что «грибника», а то Рема точно отстранят от дел.

Поэтому Аксакову пришлось остаться в отделе и перебирать бумажки. От его настроение, конечно же, отнюдь не улучшилось. Терехов показал приятелю и коллеге фигу и отправился по адресам, что гипнотизер сумел выудить у Локтева.

Поехали, само собой, с верным Михалычем. Тот курил самокрутки во время езды. Хорошо, что рядом не было Белокрыловой, она ему это не позволяла делать.

Витя гордо сидел рядом с водителем. В этот раз он был назначен за старшего. Сзади молча сидели коллеги. Коновалов Илья, здоровенный парень, габаритами еще больше, чем Терехов. Но только если Витя в талии был стройный, как кипарис, то Коновалов в поясе расширялся, как бочка. Сейчас ему было узко и неудобно сидеть сзади и парень до упора впился коленями в сиденье Михалыча.

Рядом сидел Пашка Воробьев. Он соответствовал фамилии. Весь был маленький, нахохлившийся. На голове серая кепка. Воротник куртки поднял, пытался подремать. Всю ночь он тоже сидел в засаде, следил за одним адресом, туда должен был прийти нужный человек. По другому делу, не по шайке из Рыбачьего.

Время было обеденное. Терехов с утра ничего не кушал, не мешало бы подкрепиться. Но сначала дело надо сделать. А потом можно и брюхо набить.

Первым делом заехали на ближайший адрес. Набережная реки Мойки, пятьдесят восемь. Музей истории при педагогическом институте. Открылся совсем недавно. С чего бы там прятаться матерому уголовнику?

Как и ожидалось, там никого не было, кроме двух школьных экскурсий. Опера прошлись по залам музея, посмотрели экспонаты. Поговорили с директором и осмотрели здание. Никаким Шигаевым здесь и не пахло.

— Надо же, взбрело вам в голову слушать этого вашего телепата, — недовольно сказал позевывающий Воробьев. — Едем, едем, а куда приедем? Где это видано, чтобы милиция слушала какого-то шарлатана? Наколол вас этот Локтев, дал фальшивые адреса. А вы и рады слушать.

Терехов хмуро молчал. А что еще тут скажешь? О Климове в ГУВД ходили разные слухи. Большинство милиционеров относились к нему скептически. Где это видано, чтобы раскрывать дела с помощью телепатии и гипноза? Может, им еще на сцене выступать прикажете? На манеже цирка, например?

Второй адрес оказался тоже неподходящим. Здание типографии и издательства газеты «Правда» на Исполкомской улице. Правда, Локтев уточнил, что искать Шигаева следует не в самом здании, а на заднем дворе, там, где цех наборщиков.

— Ну, а где следующий адресок? — измывался Воробьев, когда они перетряхнув весь цех сверху донизу, так и не нашли беглеца. — Может, в Смольном? В мусорном ведре у секретаря обкома?

Терехов терпел и отшучивался, но в глубине души тоже перестал верить информации, добытой Климовым. Опытный хищник Локтев, конечно же, обвел вокруг пальца мальчишку гипнотизера. Всучил липовые адреса. Только зря время потеряли, проверяя их.

Не слишком надеясь на успех, они сели перекусить в столовой. За всеми поездками уже наступил вечер. Осталось проверить последний адрес и Терехов не собирался делать это на голодный желудок.

— Съездим туда быстро, проверим и айда обратно, — сказал он коллегам. — А потом я буду проверять по обычному методу, путем исключения.

— А я хоть отосплюсь наконец-то — сказал Воробьев.

Пообедав, вернее, поужинав, они отправились по последнему адресу. Это был Финляндский вокзал. Искать следовало в зданиях путейцев, там, внутри самого вокзала. Локтев утверждал, что Шигаев долго работал железнодорожником и у него остались приятели в этой среде.

Пройдя через площадь Ленина, они прошли здание вокзала и углубились в вереницу путей. То и дело свистели прибывающие поезда, далеко вокруг разносился женский голос из динамиков. Люди в спешке бегали по перронам с сумками в руках.

Первым человеком, кого они встретили на возле домика сторожа, оказался Шигаев. Он первым заметил сыщиков, догадался, что пришли за ним, выхватил пистолет из кармана и открыл стрельбу.

Глава 27. Темный вагон

Я проснулся ночью оттого, что мне приснился давний кошмар. Это часто случалось, еще в прошлой жизни, после пробуждения я не помнил, что мне снилось. В этом новом теле такое произошло впервые.

Между прочим, я мог бы заняться самогипнозом и покопаться в тайных уголках своей души, но всегда руки не доходили. Помнится, в двадцатые годы следующего столетия как раз войдут в моду регрессивные сеансы гипноза, где участники вспоминали свои прошлые жизни.