Славянская мечта - Артем Шампанский

Изображая строгого и неподкупного чиновника, Гуменюк любил делать очень серьезное лицо, рассматривая предварительный эскиз, то внимательно наклонившись над рисунком, то вдруг отодвинув его от себя на расстояние вытянутой руки.

– Не знаю, не знаю. Я лично здесь вашего ларька не вижу, – произнес Гуменюк, задумчиво переводя взгляд с окна на лист ватмана.

– Почему, Герман Карлович? – удивленно задал вопрос стоящий рядом невысокий мужчина, пришедший добиться разрешения городской архитектуры на открытие очередной торговой точки.

– Потому, что вы закроете фасад здания, стоящего позади.

– Оно четырехэтажное! Как же я его закрою?

– Я не говорю, что вы весь фасад закроете! Вы кусочек закроете! Но эстетическая привлекательность пострадает! А это памятник архитектуры, между прочим!

– Эта обшарпанная «хрущевка» – памятка архитектуры? – недоумевал посетитель.

– Да! – уверенно подтвердил Гуменюк, – эти ровные, четкие формы! Кажущаяся на первый взгляд простота на самом деле скрывает за собой целое направление в архитектуре! За этим стоит целая эпоха! Ведь в этом здании нет ничего лишнего, все очень гармонично и синхронно – в этом и есть его красота и привлекательность!

– Вы видите красоту в этом сером, прямоугольном здании с наполовину прогнившими окнами?

– Представьте себе, да! – с пафосом заявил Гуменюк. – Не специалист, конечно, не сможет разглядеть всю прелесть этого архитектурного шедевра! Но я уверяю вас, когда-то эти дома войдут в учебники по градостроительству! Я не позволю уродовать город!

– Но ведь там уже стоят четыре ларька!

– И хватит!

– Не могу понять – почему те не уродуют город, а мой будет уродовать?

– Там находится газетный ларек, сигареты, жвачки, фирменный кондитерский и овощной, мы дали разрешение на их работу. Это жизненно необходимые вещи! Они имеют право на существование!

– Мой колбасный! Он тоже жизненно необходим! Тоже имеет право!

– Вот она, злая ирония современности – культурное наследие, так сказать, память о наших творческих предках, должно исчезнуть в угоду торговца из мясной лавки? Нас совершенно перестала интересовать духовная пища!.. Думаем только о чревоугодии… – Герман Карлович не на шутку разошелся. – Что же, давайте катком пройдем по всему тому, что нам было свято! Разрушим все! И понаставим мясных ларьков на каждом углу! Ведь нам теперь ничего не надо! Только бы желудок досыта набить!

– Я не понимаю, о чем вы здесь говорите… – растерянно и очень смущенно пробормотал посетитель.

В это мгновение в кабинет вошли Коля и Ростислав, причем последний придерживал еще не совсем отрезвевшего друга за плечо, не давая ему таким образом упасть. Увидев сына, главный подписант городской архитектуры поспешил распрощаться с посетителем:

– Молодой человек, ищите другое место! Мы с удовольствием рассмотрим и примем решение. В этом месте вы разрешение не получите. До свидания.

После подобных диалогов просители приходили к простой формуле – не оплаченный вопрос решения не получит. Гуменюк пожал руку своему разочарованному визави и, не высвобождая его ладонь, провел к двери, не оставляя шанса задержаться. Едва посетитель покинул кабинет, Герман Карлович, не обращая внимания на Ростислава, обратился к своему сыну:

– Наконец-то ты появился! Что за пьяные выходки? Где ты был трое суток?

– Здравствуй, папа. Можно мы присядем?

Без приглашения блудный сын просто плюхнулся на стул, словно подкошенный. Ему постепенно становилось хуже, и это было заметно. На Колином лице чередовались ужасные гримасы человека, которого тошнит, и милая улыбка, вызванная недавними впечатлениями.

– Коля! Объясни, что происходит? Ты приехал проведать родных или в алкотуристический вояж? Ты ведешь себя отвратительно!

– Познакомься, папа – это Ростислав, мой товарищ, мы когда-то здорово общались…

– Здравствуйте, Герман Карлович, – Ростислав улыбнулся как можно добродушнее.

Герман Карлович пропустил приветствие Ростислава мимо ушей, продолжая вычитывать мораль своему сыну.

– Ты дома пять дней, из которых три дня ты пропадаешь неизвестно где! Ты отвечаешь на мои звонки совершенно пьяным голосом и постоянно обещаешь подъехать завтра! Наконец-то, на четвертые сутки, ты появился, но, судя по всему, до сих пор не протрезвевший! Коля, ты можешь объяснить, что происходит? У меня уже нервов нет, я целыми днями на таблетках…

– Я женился папа, – совершенно спокойно, оставаясь со стеклянным взглядом и легкой улыбочкой, произнес Коля.

– Как женился? Что ты несешь? Когда ты успел? Ты что, нашел очередную вертихвостку в дешевом ночном ресторане? Я смотрю, жизнь тебя ничему не учит! Опять наступаешь на старые грабли! – как всякий отец, сталкивающийся с непослушанием сына, занервничал Герман Карлович.

– Нет, на этот раз все совсем по-другому.

– Прекрати. Что значит, по-другому? Я просил тебя не заводить знакомств в нетрезвом состоянии по ночным гадюшникам! Там собирается один сброд!

– Ростислав познакомил меня со своей хорошей знакомой, и я был совершенно трезвый. Просто потом немного не рассчитал…

Герман Карлович удивленно поднял брови и посмотрел на Ростислава, словно впервые заметил присутствие еще одного человека в кабинете.

– Ростислав! Кто эта девушка? Вы хорошо с ней знакомы? Ей можно доверять? – посыпал вопросами заботливый родитель.

– Она некоторое время помогала мне в благотворительном фонде «Попечительное собрание», – важно начал идейный вдохновитель заранее подготовленную версию, – ответственная, трудолюбивая, заботливая, одним словом, я очень расстроился, узнав о решении Ники выйти замуж и переехать в Германию.

– Стало быть, вы хотите сказать, что это не какая-нибудь ветреная особа, способная на безрассудные поступки?

– Нет конечно. На мой взгляд, это серьезная, положительная девушка.

– Это, конечно, несколько все меняет. А чем занимается этот самый фонд? Кажется, где-то я что-то такое слышал.

«Великолепно! Вот ты уже практически на крючке», – радостно отметил Косовский.

– Это общественная организация, предназначенная для реализации проектов по улучшению жизни города и горожан на средства, собранные от филантропов и дарителей. На общем собрании членов организации мы определяем те проблемные вопросы, которые нуждаются в решении и которые не входят в сферу нашей «Міської ради». Мы помогаем детским домам, домам престарелых, строим памятники, рассаживаем деревья и многое другое. Сами понимаете, какой сложный отбор проходят желающие помочь нам, случайных людей у нас нет.

– Понимаю, – повеселевший Гуменюк-старший опять переключился на сына, – и ты три дня провел вместе с ней? Безвылазно?

– Это любовь с первого взгляда, – ответил Коля, продолжая загадочно улыбаться.

Герман Карлович одобрительно смотрел на сына, понимая весь романтизм произошедшего, слегка завидуя решительности своего наследника, он мысленно отметил схожесть между собой и им: «Я ведь тоже когда-то давно его матери на третий день предложение сделал! Это у него наследственное».

– Чертяка, – отец нежно потрепал сына за взъерошенные волосы, – только прекрати бухать! Слышишь? Я, конечно, все понимаю! Но ты это прекращай! Давай приходи в нормальное состояние и берись за голову! Теперь тебе надо быть серьезней.

– Герман Карлович, – Ростислав перешел на официальный тон, – вы не хотите присоединиться к нашей организации? Участие в нашем фонде может оказаться взаимовыгодным. Мы хотим изменить облик города, готовим проект по превращению наших серых, безликих панельных кварталов в альпийский городок, утопающий в цветах и зелени. Вы как никто понимаете, что это возможно. В наших планах сотрудничество с подобными организациями в Европе, где можно приобрести бесценный опыт. Вы можете легко стать нашим уполномоченным представителем на европейских форумах, учитывая ваши родственные связи в Германии. Уверен, что сын вас встретит, поможет расселиться и будет вашим гидом на период командировки.

– Даже не знаю. Это как-то неожиданно. Хотя… вполне возможно, надо будет подумать.

Люди, окунувшиеся в неожиданное счастье, не способны трезво мыслить в беседе с подготовленным аферистом, особенно если последний является причастным к радостным известиям. Расчет Ростислава оказался верным, втянуть в непонятно что собеседника, не способного противиться, не составило труда.

– Думаю, если вы найдете время поучаствовать на нашем торжественном собрании, то будете приятно удивлены, встречая знакомые лица других участников.

– Запишите мой номер телефона и после отъезда Николая серьезно поговорим.

Удовлетворенный идейный вдохновитель «Собрания» покинул здание управления архитектуры, предоставив династии Гуменюков возможность пообщаться тет-а-тет.

Все складывалось как никогда отлично – уже вырисовывался довольно большой круг лиц, проявивших заинтересованность; найден источник финансирования; подыскано помещение, правда, в плачевном состоянии. Эта мысль заставила Ростислава отправиться на строительство нового корпуса университета, где процессом возведения сооружения руководил его давний знакомый Вадим Сергеевич Ведмидь, должность и прозвище которого звучали одинаково – прораб.