Зенитчик: Зенитчик. Гвардии зенитчик. Возвращенец - Вадим Васильевич Полищук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К тому же солдату свойственно переносить события, происходящие на его участке фронта на весь фронт или, по крайней мере, значительную его часть. Полк продвинулся вперед на три-четыре километра, взял высоту и пару деревенек, а солдату кажется, что все двинулись вперед, погнали супостата. Из очередной сводки он узнает о «боях местного значения» или про успех их полка упоминают разве что в дивизионной многотиражке. Или другой вариант. Немцы внезапной атакой выбили батальон с тактически важной высотки. Полк бросили в контратаку, немцы отбились. Вторая контратака, третья, народу полегло. Кажется, что такая мясорубка по всему фронту, а из черной тарелки передают, что на фронте все спокойно. Из окопа или с огневой позиции трудно оценить действительный масштаб и значимость того, что происходит вокруг, за пределами прямой видимости.
Да, извините, отвлекся. О событии, произошедшем в нашей дивизии. В стройные ряды нашей дивизии ПВО влилось сразу две тысячи воронежских девушек-комсомолок. Соответственно из них вылилось сразу две тысячи мужчин, направленных в артиллерийские части и части войсковой ПВО. Красная армия уже начала испытывать дефицит качественного личного состава. Некоторые подразделения – пулеметные роты, связисты, посты ВНОС, прожектористы – почти полностью состояли из девушек. В батареях СЗА их, конечно, было меньше. Нашей досталось полтора десятка новоявленных зенитчиц. Они заняли все должности связисток, пятерых определили в расчет ПУАЗО. В расчетах орудий девушкам достались четвертые номера. Ворочать восемнадцатикилограммовые снаряды им было тяжело, к оптической трубе и установкам прицела их пока подпускать опасались. А работа по совмещению прицельной и орудийной стрелок не требует больших физических усилий или умственных способностей.
Девчонкам выдали мужское обмундирование самых маленьких размеров, но все равно на четыре-шесть размеров больше, чем надо. То же самое относилось к обуви. Новоявленным зенитчицам достались английские ботинки с обмотками. Самый маленький размер – сорок второй, а им нужен максимум тридцать седьмой, а некоторые могли обходиться и тридцать четвертым. Смотришь на такую бредущую по огневой позиции мешковатую фигуру в висящей на ушах пилотке, шаркающую английскими ботинками, и не знаешь: то ли смеяться, то ли плакать. Постепенно удалось разглядеть, что большая часть пополнения это полненькие, широкобедрые, грудастенькие девушки лет девятнадцати. Полненькие, конечно, на мой вкус, сформированный модными журналами с их палкообразными моделями девяносто – шестьдесят – девяносто, рост от ста семидесяти пяти. Другие больше походили на еще не совсем сформировавшихся худеньких подростков. Из вторичных половых признаков в лучшем случае – юбка. На них, видимо, сильно сказались голодные годы в начале тридцатых. И те, и другие, мне, продукту акселерации семидесятых, доставали максимум до плеча.
Поскольку наш расчет прибыл после всех этих событий, то остался единственным в батарее мужским монастырем. Хотели и нам девицу подкинуть, но тут я уперся всеми четырьмя конечностями. Только-только отработали взаимодействие и взаимозаменяемость номеров, ребята в любых условиях работали как хорошо отлаженный механизм швейцарских часов, а теперь что? Опять все заново начинать?
– Товарищ старший лейтенант, нельзя такой расчет разбивать!
– Какой такой?
– Слаженный. Мы же все нормативы с запасом выполняем, у нас темп стрельбы двадцать в минуту… мы «мессера» одним снарядом…
– Ну пошли, посмотрим.
Проверка длилась минут двадцать. Когда прозвучала команда «отбой», Филаткин только головой покачал.
– Черт с вами, не хотите девицу себе в расчет брать – не берите. А зря.
Я придерживался абсолютно противоположного мнения, но предпочитал держать его при себе. Появление на огневой позиции противоположного пола несло массу дополнительных бытовых трудностей. Для девушек пришлось выкопать две отдельные землянки, а соблюдение женской гигиены… К тому же женская монополия нашей Олечки была безнадежно утеряна. Первое время вновь прибывшие и уже послужившие зенитчики присматривались друг к другу, а потом в батарее началась не жизнь, а разлюли малина. Некоторые из этих доброволок, несмотря на тщательный комсомольский отбор, оказались в обращении просты и безотказны, как трехлинейные винтовки образца девяносто первого дробь тридцатого. Природу не обманешь. Кое-кто на первых порах капризничал, но после соблюдения определенных ритуалов «чистки, смазки и ласки» так же позволял «отстреляться». Причем показывали, как правило, более высокую «скорострельность», чем обычные магазинки. Хорошо хоть пулеметчиц, если следовать такой терминологии, в батарее не оказалось.
А весна кипела зеленью, дурманила запахом трав и ароматом цветов, щебетала и пела разнообразными птахами, согревала ласковым весенним солнышком. Днем бывало жарко и, пользуясь возможностью, многие даже пытались загорать. Некоторые ухитрились потерять ощущение времени. В начале мая, когда вечерами еще было довольно прохладно, старшина провел вечернюю поверку и отправился докладывать комбату. Что-то задержало его возвращение, и мы минут пять лишних простояли на свежем ветерке в одних гимнастерках.
– Сколько можно? Хорош стоять. Не май месяц на дворе, – возмутился кто-то из первого взвода.
– Уже май, – подсказали ему.
– Как? Уже? – удивился возмущавшийся, но тут же продолжил: – Все равно хорош.
Единственное, что отравляло такое безоблачное существование – немецкие самолеты. Приходилось отвлекаться от любовных романов и вспоминать свои обязанности. Но пока немцы появлялись нечасто и больших проблем не создавали. Между тем при отражении этих налетов лучшая часть нашей батареи показала себя совсем неплохо. Там, где требовалась тщательность и аккуратность в работе, например в расчете дальномера, они справлялись не хуже ушедших мужчин, несмотря на отсутствие опыта. Да и образование у них было выше: почти все окончили семилетку, половина могла похвастаться законченным средним образованием, а парочка даже успела поучиться в институте.
– Головастые девки, – высказал свое мнение их непосредственный начальник.
– Ты смотри, как бы какая-нибудь из этих головастых тебя не подсидела, – предупредил я сержанта Федонина, – и пойдешь ты в первую цепь с винтовкой наперевес.
– Думаешь?
– Предупреждаю.
Серега ушел весьма озадаченным.
В этих условиях практически незамеченными пролетели Керченская катастрофа и Изюм-Барвенковский котел, в которых опять сгинули сотни тысяч. «На Керченском полуострове продолжались бои в районе города Керчь», «На Керченском полуострове продолжались бои в восточной части полуострова», «В восточной части Керченского полуострова продолжались бои». Когда из сводок исчезло упоминание Керчи, то все стало ясно, осталась только трескотня по
