Шарманщик с улицы Архимеда - Игорь Генрихович Шестков

Его тянуло посмотреть на ИТОГИ человеческого бытия.

Он хотел увидеть последние сцены человеческой комедии.

Его интересовало, страшило, влекло не абсурдное КОНЕЧНОЕ существование человека в повседневности, а ВЕЧНОЕ его мучение в аду. И этот ужас, это любопытство, эта тяга материализовывать и показывать образы потустороннего и приобщиться им – были главными двигателями его работ.

Но при этом… В своей визионерской работе Босх ни в коем случае не хотел ни на йоту отойти от общепринятого католического канона – идеологического и изобразительного. Не мог отойти. Если бы это было не так – он быстро кончил бы свою художественную карьеру на костре из собственных картин. Исключением из этого правила является центральное панно мадридского триптиха «Сад наслаждений», на котором показаны многочисленные, наслаждающиеся райскими плодами и юношеским петтингом, клоны Адама и Евы, так и не решившиеся съесть пару запрещенных жадным и ревнивым стариком в ночной рубашке наливных яблочек.

…

Босх был признанным, известным определенному кругу лиц провинциальным, слегка старомодным мастером. Полагаю, у него не было никакого желания писать портреты, антикизированные аллегорические сцены и прочие нежные чудеса Ренессанса, достижения которого он использовал для осуществления своих суровых средневековых задач.

Был уважаемым членом братства Богородицы (которое его похоронило и оставило об этом финансовый отчет, сохранившийся до наших дней). В числе любителей его творчества были такие значительные персоны, как рано умерший Филипп Красивый (правитель Нидерландов, заказавший Босху триптих «Страшный суд»), Изабелла Кастильская (покровительствующая Колумбу и изгнавшая евреев из Испании) и Маргарита Австрийская (наместница испанских Нидерландов), заподозрить которых в какой-либо ереси никак невозможно. Кстати, у прославленного инквизитора, казнившего морисков, заморившего собственного сына дона Карлоса в тюрьме и затопившего Нидерланды в крови руками герцога Альба, короля Испании Филиппа второго, хранились тридцать две работы Босха, некоторые из которых даже висели в его спальне. Если я не ошибаюсь, именно благодаря пламенной любви этого деспота к живописи Босха, она и не сгорела в огне времени.

А если не еретик, а правоверный католик, то откуда же, из каких медитаций или видений взялось такое удивительное, уникальное разнообразие нечистой силы на его картинах?

Откуда пришли (приползли, приковыляли или упали с небес) на его картины эти странные образины, эти сложно-составные мутанты, механико-биологические конструкции-существа?

Только ли, как полагают искусствоведы, из замысловатых виньеток на рукописных книгах, с фасадов готических соборов (где находили приют явно не почитающие Доброго пастыря адские существа – горгульи, химеры и прочие квазиморды) и из мира живописных транскрипций занятных нидерландских пословиц, поговорок и всяческих словесных назидательных тривиальностей, порождающих при попытке их нарисовать сюрреалистические образы?

Не исключено, кстати, что, сделав рентген босховских сюрреалистических кишок, исследователь (профессиональный чудак или страстный любитель, как я) будет глубоко разочарован. Потому что никакой загадки в живописи Босха нет. Есть только гротескное собрание предрассудков – этаких вымерших насекомых и глубоководных рыб человеческого сознания-океана. И наши живые рефлексии на его картины гораздо интереснее всего того, что откроет нам вскрытие серенькой биографии Босха или его правоверно католического подсознания.

И все-таки…

И все-таки, что забыли на его работах многочисленные птицы, рыбы, музыкальные инструменты, фантастические мутанты и огромные столовые ножи (которыми так славился его родной город, экспортировавший их даже в Испанию)?

Откуда приехали на его полотна сложные технические приспособления для каких-то уж совсем диких, показательных пыток? И для утонченных наслаждений…

И наконец главное – почему босховские земной рай и ад так чертовски занимательны, что их как-то и не хочется воспринимать как места наслаждений или мучений.

Скорее это игровые автоматы. Аттракционы. Цветные игры-картинки.

Диснейленд нашей прапамяти-простаты.

Эпштейновские метаболы, разросшиеся как метастазы из сбрендивших клеток хорошо культивированного страха-желания.

…

Откуда взялась особенная, босховская садо-мазо эротика с очевидной анальной доминантой.

Эротика?

Нет, психоделика святой Задницы-Хранительницы, из которой растут у мужчины цветы удовольствий. В которую чаще всего попадает стрела дьявола.

…

Заманчиво сравнить его живописные работы с каким-нибудь заведомо хорошо Босху известным авторитетным литературным источником. Например, с Библией. Но длинновато-с.

Или с писаниями основателя братства Богородицы в Хертогенбосе (его фамилию не то что выговорить, написать не могу), но этим серьезным делом уже давно занимаются специалисты, а мне вовсе не хочется составлять им конкуренцию. Кроме того, староголландский язык не был моим коньком ни в общеобразовательной московской десятилетке, ни на мехмате МГУ. Шутки в сторону, упомянутые выше знатоки утверждают, что именно у него, у основателя, очень много общего с Босхом. Ну и замечательно. Я Босха вовсе и не хочу раскалывать как орех (потому что подозреваю, что орех этот пустой, да, он пуст, как и любой другой художник, все они, мазилы – да и бумагомараки тоже – мастера расписывать скорлупы). Я только хочу им наслаждаться и восхищаться и этим восхищением делиться с читателем. Не забывая о том, что делиться восхищением – дело неблагодарное…

…

Еще одним источником творчества Босха исследователи называют творения Дионисия Картезианца, знаменитого немецкого теолога-мистика, настоятеля картезианского монастыря в городе Босха Хертогенбосе в годы 1466–1469. Не исключено, что юный Босх (которому во времена приорства Дионисия было 16–19 лет) или учился у учеников Дионисия или как-то иначе попал под влияние этого великого человека, оставившего 187 томов сочинений.

Для того, чтобы продемонстрировать близость текстов Дионисия к творчеству Босха приведу тут следующую цитату теолога-картезианца об адских наказаниях:

«Те, которые распевают легкомысленные песни и вечно праздно и бесстыдно болтают – те и наказываются через органы слуха. Те же, кто нецеломудрен и неумерен, они наказываются через их органы осязания и вкуса. Их обвивают, в их тела проникают и мучают их отвратительные адские змеи, жабы и драконы. Чаще других такое наказание принимают те, кто грешил против естества».

Во всех адах Босха царит невыносимый шум, производимый различными дьяволами с помощью многочисленных музыкальных инструментов и собственных (послушно вытянувшихся в трубы) глоток и задниц. Да, такая музыка – это конечно не услаждающие слух картезианца григорианские хоралы. И змей, жаб и драконов, обвивающих тела грешников и грызущих их, на картинах Босха тоже более чем достаточно.

И все-таки откровения Дионисия об аде – это умные компиляции, цитаты знатока Священного писания и античной литературы, отражающие догматически-профессорское представление о загробном мире. А Босх, по сравнению с ним, это самодеятельный мастер-ремесленник, гениальный изобретатель конкретных пыточных машин, изощренных демонов и прочего антуража ада. В его картины вошла новая мануфактурная цивилизация со всеми ее техническими достижениями, вошли новые