Новый старый 1978-й. Книга шестая (СИ) - Храмцов Андрей

— Музыка для подростков, — ответила более подкованная в музыкальных делах Солнышко.

— Точно. Музыка для тинейджеров, то есть для тех, кому от десяти до двадцати. Это огромнейшая аудитория и хорошие песни для них мгновенно становятся мегапопулярны. К тому же, мы сами тоже пока тинэйджеры и этим надо пользоваться. Его характерные черты выражаются в хорошо обработанном вокале исполнителя, отточенных танцевальных движениях и визуальной привлекательности. Привлекательности у Маши хоть отбавляй, голос есть, а с танцами я, так уж и быть, помогу. Как и с самими песнями.

— Здорово ты придумал, — сказала Маша и, наконец-то, отпустила мою шею.

— Ну что, готовы услышать мегахит? Он называется «Baby One More Time»

— Готовы, — ответили, нет, даже пропели в унисон, эти две мои звезды, уже не раз певшие вместе.

Мы пошли втроём в другую комнату и я им исполнил то, что стало бы хитом только через двадцать лет, а станет им уже через двадцать дней. Мои две тинэйджерши, когда я закончил петь, запрыгали от радости, поняв, что это будет действительно нечто потрясающее. Вот ведь странно. Они друг другу совсем не завидуют и обе радуются новой песне, как своей.

— Так, Маша, — сказал я, — ты сейчас будешь распеваться по мажорной гамме, потом по минорной и в конце на две октавы. А я пока напишу тебе слова.

Пока я писал, Маша старательно выводила голосом каждую ноту.

— Вот, держи, — сказал я ей и протянул листок со словами. — Солнышко, поможешь своей подруге, если что?

— Конечно, — ответила она. — Мне самой жутко интересно.

И мы полчаса полностью выпали из времени и пространства. Солнышко молодец, работала за бэк-вокалистку. Получалось очень хорошо. Конечно, без ритмбокса было сложно, сам синтезатор не давал такого диапазона тембров ударных инструментов, как драм-машина, но для начала и того, что было заложено в моём синтезаторе, нам хватило.

— Классно получилось, — сказала довольная Солнышко. — Какой же ты у меня гений.

— Тогда целуйте меня скорее в обе щеки, — ответил я. — А теперь, Маша, я показываю тебе несколько танцевальных движений, которые ты будешь повторять дома. Потом я всё обязательно проверю. Как выучишь, покажу ещё. Звезда поп-музыки у нас в Советском Союзе может вообще не уметь танцевать, а вот на Западе классно танцующая певица — это уже половина успеха. Так, смотри внимательно.

И я показал Маше движения, которые выполняла Бритни Спирс во время исполнения клипа на эту песню. Солнышко тоже не смогла усидеть и они обе стали повторять это вместе. Надо будет в нашем Центре на Калужской специальный зал в зеркалах для танцев организовать. Именно под наши песни. Мне ещё группу «Серебро» организовывать, а там без танцев совсем никуда. Я прекрасно понимаю, что Линду, которая танцевала у нас в Лондоне в песне «Maniac», я за такой короткий срок из них не сделаю, но основы дам и заставлю заниматься хореографией до седьмого пота.

Получалось пока не очень, но если они будут это постоянно повторять, а особенно перед большим зеркалом, то всё у них должно получиться очень даже неплохо. Придётся и для Солнышка что-то тоже написать под подобный танец.

— Ну что я могу сказать, — ответил я на их немой вопрос в глазах. — Пока на три с плюсом. Но, Маша, ты свою задачу поняла. Дома по три часа в день как минимум повторяешь всё, что сейчас делала. В воскресенье проверю. И Солнышко это тоже касается. А так, молодцы. Видел, что старались. А теперь отдохните пять минут и будем собираться.

Обе с удовольствием меня опять поцеловали одновременно с двух сторон, повиснув на моей многострадальной шее, и засмеялись. Обалдеть, они даже ко мне друг дружку не ревновали. Ну и хорошо, мне же лучше и проще с ними будет жить. Через пять минут Маша сразу включилась в свою основную работу и стала помогать Солнышку. Я принёс им большой косметический набор YSL, от которого Маша пришла в восторг и несколько французских журналов для визажистов, которые я успел купить в парижском аэропорту, когда мы вчера поздно ночью улетали. Маша быстро их пролистала и показала Солнышку фотографию, с которой она будет копировать красивую прическу и макияж для моей второй половинки.

Я в это время собрал наши концертные костюмы. Мы особо много решили с собой не брать, так как никакой дискотеки устраивать в клубе КГБ я не собирался. Поэтому я уложил в сумки наш средневековый набор и кожаный наряд. Правда, и новый, и старый. Вдруг придёт в голову идея ещё раз переодеться, пусть оба будут под рукой. Спецэффектов сегодня никаких использовать не будем, так как концерт будет идти только два часа. Так мы и договорились с Андроповым на нашей последней встрече. Я думаю, что он теперь уже точно знает, что каждое наше трехчасовое выступление на Западе стоит миллион долларов. Поэтому бесплатный концерт для родной конторы — это просто шикарный подарок.

Ну всё, мы уже полностью готовы. Вот и Димка с помощниками пришёл.

— Дим, — обратился я к своему заместителю, — Серёгу привезли?

— Да, — ответил тот, немного замявшись. — Только с ним Ирка опять увязалась и они между собой что-то всё время выясняют.

— Так, понятно. Придётся мне этот вопрос решить кардинально, раз и навсегда.

Я пошёл за фотографиями, на которых была чётко видна голая Ирка и где она занималась любовью то с одним мужиком в постели, а потом с другим. Вот ведь наглая и упёртая дура. Серега же собирался с ней вообще не общаться и сразу послать её куда подальше. Ну сейчас она у меня получит «по самое не хочу». Когда я вернулся с конвертом, то Солнышко сразу поняла, что я собрался сделать.

Когда я спустился вниз, то ко мне подбежала Ирка и стала возмущённо говорить:

— Откуда Сергей взял, что я гуляла с мужчинами, пока вас в Москве не было?

— А ты хочешь сказать, что была ему верна и ждала его каждый вечер у окна? — спросил я её прямо, желая услышать четкий ответ на этот вопрос.

— Да, я его ждала и ни с кем не гуляла.

Я посмотрел на Серёгу и понял, что он просто не стал ей всё говорить и решил, что я лучше объясню его Ирке, чем он, так как в наличие каких-то полумифических фотографий она просто не поверит. И тогда я достал из пачки несколько самых колоритных снимков и показал их Ирке.

— И вот так-то ты честно ждала моего друга? — спросил я её со злостью в голосе, потому, что ненавидел, когда мне врут.

Ирка побледнела, увидев себя голой с разными мужиками. На фотографиях был чётко виден весь процесс совокупления и её довольное лицо. Отпираться было бессмысленно. И если бы она стала и дальше врать и изворачиваться, то я бы превратил её в овощ и до последних дней она бы ходила под себя и пускала бы слюни. Это всё она, видимо, прочитала в моих глазах и поняла, что лучше сейчас остаться без шмоток и подарков, но здоровой и живой. Она молча развернулась и пошла в сторону дороги, чтобы поймать машину. Ну вот и закончилась вся эта эпопея с Иркой. Серёгу я понимал и не осуждал за то, что он подключил к решению этого вопроса меня. Видимо, какое то чувство ещё у него оставалось к ней, поэтому он и пустил в ход тяжелую артиллерию в виде меня. Даже неожиданно вспыхнувшая любовь к французской Женьке не смогла полностью стереть память о его отношениях с Иркой.

Я абсолютно не жалел о том, что сделал. И по лицам Солнышка и Маши я понял, что они меня в этом полностью поддерживают. Видимо, Солнышко успела рассказать Маше вкратце, что за фотографии я держал в руках. Подойдя к Серёге, я его спросил:

— Сам что ли не мог?

— Извини, — ответил он и пожал мне руку, — не смог. Спасибо.

Вот так я спас друга и нашу группу. А потом мы поехали в сторону Лубянской площади, где за зданием «Госужаса» находился мало кому известный в Москве комитетовский клуб. По дороге пришлось Димке и Маше рассказать, о чем мы разговаривали с Иркой. Её-то голос они хорошо слышали. А я разговаривал спокойно и то, что я говорил, им слышно не было. Но Ирка была уже для всех нас пройденным этапом и её уже все вычеркнули из нашего коллектива, да и из жизни тоже.