КОНТИНЕНТАЛЬНЫЙ СОЮЗ - Алексей Рюриков

Берии при помощи НКГБ удалось договориться с главой униатов Шептицким, в обмен на привилегии для униатской церкви, епископ согласился признать советскую власть, отслужил молебен, на котором присутствовали Берия, Любченко, Коротченко и разумеется, Кубийович. Чуть позже, Шептицкий был избран депутатом, а после и заместителем председателя Верховного Совета УССР, войдя в состав главного законодательного, а формально вообще высшего государственного органа на Украине. Украинские националисты в большинстве своем были удовлетворены, тем более что на территории ЗУАР Берия ввел режим "последовательной советизации", при котором собственно советизация, особенно в сельской местности, началась с поляков. Украинцам же были немедленно прощены все польские задолженности, вступившим в колхоз, предоставлялось освобождение от налогов на год, колхозам передавались земли, скот и иное имущество, конфискованное у поляков. Не вступивших в колхозы украинцев записали в единоличники и на этом пока успокоились, предпочитая политику "пряника".

В принципе, программа ОУН и была левоцентристской: оплот на пролетариат и крестьянство, мелкий и средний бизнес, при неприкосновенной частной собственности и умеренном влиянии государство на экономику. Поэтому приличную часть низовых националистов действия Берии удовлетворили. Для остальных были подготовлены оперативные мероприятия.

В 30-е годы, когда движение украинских националистов создавалось, им помогали итальянская тайная полиция ОВРА и разведка Чехословакии. Теперь обе эти страны были союзниками СССР, и помощь оказали значительную, особенно чехи. Да и немецкая поддержка ОУН резко ослабла, ведь Берлин делал ставку на поляков. Основную работу вело Третье (секретно-политическое) Управление НКГБ и разведка. Именно тогда выдвинулся специалист по ОУН-овскому подполью подполковник Судоплатов, блестяще разгромивший непримиримых националистов, к осени 1939 года получивший звание полковника и занявший должность замначальника Третьего Управления НКГБ.

Из бывших боевиков ОУН лояльно отнесшихся к идее автономии и сельской молодежи (преимущественно с Волыни, где идеи ОУН не пользовались большой поддержкой, но полонизация проводилась крайне жестоко) формировались части поддержки зачистки остатков польских войск, кампании по выселению поляков, и пропольски настроенной западноукраинской элиты, в виде отрядов "ястребков". Осенью 1939 года эти отряды были организационно сведены в отдельную дивизию, получившую название "Галичина". Дивизия считалась "украинскими войсками", хотя на самом деле позволять руководству УССР формировать личные части никто не собирался, и к армии "Галичина" отношения не имела. Экспериментальная национальная дивизия стала отдельной (поскольку и единственной) дивизией оперативных войск НКВД УССР, получив двойное подчинение: наркому внутренних дел Украины и ГУПВО НКВД СССР. Решение понравилось всем, включая нерадикальных националистов которым льстила мысль о наличии "украинской части".

ГЛАВА IV.

1. Промежуточный итог.

Действия Берии, обеспечившие лояльность Западной Украины, породили и массу проблем, в первую очередь - обеспокоенность Москвы излишней самостоятельностью "новой украинской группы, смыкающейся с буржуазными националистами". Признание униатов подтолкнуло Жданова к контактам с православной церковью. Наличие большого количества единоличников на присоединенных землях, требовало принять изменения в их статусе и на общесоюзном уровне. В итоге, настороженный как самостоятельностью Берии, так и ростом недовольства региональных партийных лидеров, чья власть постоянно сужалась в пользу госаппарата, Жданов решил воспользоваться обстановкой оконченной победной войны и возрастающей опасностью новых войн.

Принятого при Сталине единого "узкого руководства", не сложилось, политбюро оказалось слишком разобщенным. Своими твердыми сторонниками Жданов мог считать лишь Вышинского, Буденного, Калинина и Кузнецова, остальные, так или иначе, имели свои интересы. Понимая, что в отличие от предшественника он еще не обладает необходимым опытом в руководстве экономикой, армией, другими отраслями, а обстановка с мире действительно напряжена, Жданов не мог себе позволить отказаться от сложившейся команды руководителей. Но меры принимать начал.

В июне 1939 года в высший круг власти вошел первый секретарь ЦК БССР Пономаренко, став кандидатом в члены политбюро. Человек из сталинского аппарата, один из немногих уцелевших в косиоровских чистках и выдвинутый на высокий пост лично Ждановым, Пономаренко разделял и взгляды генерального, являясь представителем нового поколения лидеров - выросших в аппаратной борьбе профессионалов-управленцев, а не "старых большевиков", и во главу угла ставил интересы страны, в которой делал карьеру, а отнюдь не мировой революции. Эффективно, и без пугающих полукапиталистических новаций Берии справившись с советизацией Западной Белоруссии, Пономаренко не только усилил Жданова голосом, но и показал правильность кадровой политики генсека.

Жданов двигался дальше. Еще в марте, во время подготовки к польскому походу, он сумел окончательно выиграть схватку за ЦК. Невинная на вид административная реформа, состоящая из перераспределения функций отделов "в целях укрепления работы аппарата ЦК" обернулась установлением ждановского контроля над всеми отделами. И подготовкой следующего пленума, занимался уже новый аппарат. Поэтому пленум, в очередной раз ставший "переломным", без бурных споров утвердил отмену деления вступающих в партию по классовому признаку, что мотивировалось достигнутым морально-политическим единством советского общества, и открыло путь в партию, а следовательно, и к карьере, служащим и интеллигенции. Тогда же, с формулировкой "при последующем одобрении съездом", что было, в общем-то, партийным нарушением, постановили требовать от вступающих в партию не усвоения Устава и программы партии, но лишь их признания. ВКП(б) официально превратилась из революционной партии, в партию власти.

Жданов настойчиво шел к цели, обозначенной еще в середине тридцатых Сталиным - разделению партии и госорганов, уменьшение роли ВКП(б). Партлидеры, и в первую очередь "постышевцы", которых теперь называли "профсоюзной оппозицией", этот курс, разумеется, видели. Но время для споров выглядело явно неудачным. Война в Польше, пусть и выигранная, показала слабость РККА. Буденный, и до того в целом ориентировавшийся на Жданова, теперь нуждался в его поддержке еще сильнее ведь за армию отвечал он. И маршал ее получил. Признав необходимость срочных реформ в НКО, Жданов и Буденный потребовали резкого увеличения и качественного усиления армии. Останавливаться на достигнутом генсек не собирался, а поводом для продолжения своих реформ считал только активную внешнюю политику, внешнюю опасность, способную заставить оппозицию выжидать.

В мае политбюро приняло решение срочно реализовать положения советско-германского договора о разделе сфер влияния, и "установить контроль над Прибалтикой, имея в виду создание военных баз и оказание помощи дружественным политическим силам в формировании правительств Латвии, Эстонии и Литвы, а также урегулирования взаимоотношений с Финляндией". Планируемые действия в Прибалтике, неясность дальнейших намерений Германии, с которой отныне имелась общая граница, возможная война с Финляндией, не шедшей на соглашение с Москвой, дали Жданову возможность реализовать свой внутренний курс. Одновременно, внутренние проблемы требовали от него вести более резкую международную политику - спад напряжения на границах означал повышение активности внутренних противников. В этих условиях, обосновав свое предложение необходимостью "решить вопросы в первую очередь международные, о новых территориях, вошедших в состав СССР, о Прибалтике и отношениях с европейскими державами", Жданов созвал новый, XIX съезд партии, начало съезда назначили на 15 августа.

Подвести итоги бурной весны, и выработать позицию на будущее действительно требовалось, исчезновение с карты Польши мир не успокоило ни на день.

Летом 1939 года Великобритания и СССР активно вели переговоры с Германией. В сложившейся ситуации Германия могла либо прекратить расширение Рейха, закрепив новые границы, либо - начать новый тур военных действий. Во втором варианте, Берлин имел лишь два пути - разгромить Францию и ее союзников, что представлялось делом непростым, французы сидели за мощными укреплениями линии Мажино а итальянцы - за Альпами, или нанести удар по СССР, что с учетом французской угрозы с тыла, виделось делом не только сложным, но и невыгодным. Выбор при этом следовало делать быстро. Как справедливо заявил на совещании верхушки НСДАП Гитлер, "в сложившихся обстоятельствах время, вероятнее всего, может быть больше союзником французского блока, чем нашим. Экономические возможности антигерманского союза превосходят германские, и в случае затяжной войны при ограниченной продовольственной и сырьевой базе будет трудно обеспечивать народ продуктами питания и производить средства, необходимые для ведения войны. Надежды на англичан я не питаю - они не заявили со всей определенностью о том, что пойдут с Рейхом по пути славы и величия. Так же никаким договором и никаким соглашением нельзя с определенностью обеспечить длительный нейтралитет Советской России. Да, в настоящее время есть все основания полагать, что она не откажется от нейтралитета. Через шесть месяцев, через год, или даже через несколько лет это может измениться. Незначительная ценность соглашений, закрепленных договорами, именно в последние годы проявлялась во всех отношениях. Самая большая гарантия от какого-либо русского вмешательства заключена в ясном показе немецкого превосходства, в быстрой демонстрации немецкой силы".