"Спецназ древней Руси". Компиляция. Книги 1-10" (СИ) - Корчевский Юрий Григорьевич

Ропот за спиной Цимисхия нарастал. Ближайшее окружение базилевса явно испугалось невиданной ранее боевой отваги врага и все настойчивее желало введения в бой резерва «бессмертных». Сам Иоанн лишь заметно побледнел, желваки играли на скулах.

– Анемас!! – громко позвал полководец своего телохранителя. – Ты уже поверг двух вождей варваров. Не желаешь получить на свой щит герб с надписью: «КНЯЗЕБОЙ»? И, разумеется, мою вечную любовь.

– Я понял, Великий! Дозволь покинуть тебя?

Громадный воин опустил на шлеме забрало, пришпорил не менее громадного коня и тяжелым галопом устремился к центру схватки. Уже на скаку сообразив, что от длинного копья в сутолоке и тесноте боя никакой пользы не будет, грек отшвырнул древко и вытащил длинный меч.

Святослав рубился словно опытный жнец на поле жатвы. Он высматривал очередную жертву, пробивался к ней, наносил удар первым или принимал оружие врага на щит и затем разил наповал. Продвижение вперед замедлилось, настал тот момент боя, когда натиск атакующих сравнялся с упорством сопротивления оборонявшихся. Это было подобно коромыслу весов, на чашах которых пока лежал равный груз.

Анемаса Святослав увидел издалека. Невозможно было не увидеть: гигант разил чужих и расталкивал грудью коня своих, пробиваясь, словно большая ладья через льдины вскрывшейся реки. Князь догадался, что перед ним убийца его друзей-соратников.

«О Перун, яви себя на острие меча моего! – мысленно взмолился он. – Обещаю тебе сто греков в жертву ради одной этой победы!!»

Схватка была быстротечна. Меч Анемаса вознесся и пал, сокрушая щит великого князя. Сила удара была такова, что каленая сталь достигла левого плеча русича и прогнула броню наплечника, ломая ключицу. В ответ Святослав бросил тело вперед и концом своего меча достиг-таки щели между грудной броней и застежкой шлема. Сталь вошла в плоть всего на вершок, но этого оказалось вполне достаточно. Раздался хрип, кровь брызнула алой струей, правая рука грека вознеслась вновь, уже неспособная нанести новый смертельный удар. Любимец базилевса запрокинулся назад, невольно вздыбил коня и рухнул на пешего соплеменника.

От сильной боли Святослав едва не последовал за ним. Левая рука отказала, конь потерял поводья. При каждом вздохе прокалывало все тело. Князь сумел вздеть правую руку с мечом, показывая, что он цел. Русичи еще больше усилили свой напор.

Верный Кол, сопровождавший князя всю сечу, поддержал своего господина.

– Выведи… коня… за последнюю… линию, – с трудом приказал полководец. – Только… незаметно!

Стараясь держаться прямо, Святослав еще с минуту приветствовал свои рати. Лишь убедившись, что врага вновь вспятили, он позволил ссадить себя с жеребца.

Торжествующий рев славян все сильнее звучал над равниной. Вторая линия византийского войска угрожающе прогнулась в сторону лагеря, грозя разрывом в любую минуту. Цимисхий бросил в бой последние пешие резервы. Лицо его было страшно:

– Боже милостивый!!! Не допусти позора! Яви силу свою против варваров, Господи!! Умоляю!!

И тут произошло то, что в дальнейшем все византийские историки будут называть Божьим явлением, Божьей милостью. С юга невероятно быстро надвинулась темная туча, мгла накрыла поле боя и ветер, страшной силы жаркий ветер швырнул в лица русичам песок и мелкие камни, ослепляя их и забивая рты, глаза, ноздри. Напор славян тотчас застопорился, теперь уже греки начали теснить расстроенные ряды противника.

Базилевс встрепенулся:

– Варда Склир! Приказываю: бросить всех катафрактов в обход правого крыла варваров! Ударить в тыл, отсечь их от крепости! Пленных не брать!! Гонца к Алакасу: пусть усилит напор по фронту! Мы перетрем дерзких скифов между двух жерновов! Я хочу видеть сегодня же архонта русов с ремнем на шее!!

Ветер все дул и дул с неослабевающей силой, подталкивая византийцев и делая беспомощными русичей. Последние еще пытались оказывать сопротивление торжествующему врагу, но когда сзади ударили конные, рать Святослава потеряла строй. Теперь это была неуправляемая толпа, устремившаяся к Доростолу и лишь огрызавшаяся короткими выпадами в своем бегстве. Ратники достигли стен, но… ворота все еще оставались замкнутыми по приказу великого князя! Нескоро лишь одна из башен лениво распахнула свой вход, сотни и сотни полян, древлян, северян и прочих пали в бессмысленной рубке или утонули в зеленой воде крепостного рва. Более семи тысяч славян остались лежать на очередном поле скорби…

Глава 62

Долгие двое суток Святослав не желал никого видеть. Он лежал в зале со сводчатым потолком, страдая от боли и от чувства собственного бессилия, как воина и полководца. Великий князь изгнал прочь и заходивших воевод, и верного Кола, и болгарских бояр. Лишь Предславе было дозволено делать перевязки, приносить питье. Да и с женой великий князь лишь обменивался короткими фразами, не желая знать того, что происходит за стенами комнаты.

На третье утро дверь тихо скрипнула, и в залу вошел Улеб. Предвосхитив гнев Святослава, он примиряющее поднял перед собой ладони и произнес:

– Не гневайся, брат! Знаю, что тебе худо. Но болезнь не отменяет княжеских обязанностей, как вождя и правителя. А в дружинах нестроение, люди в смятении. Свенельд открыто забирает верх, пытается подмять тебя под себя. Говорит, что сам отправится к грекам и заключит с ними мир. Ты понимаешь, что это значит?

Святослав ничего не произнес в ответ. Гнев от услышанного преодолел физическую боль в плече. Викинги готовят бунт?! Мало того, что это случилось в Киеве, теперь и здесь он, великий князь, может лишиться власти?! Ну уж нет!!

– Гридней! Одеть меня! Собрать охранную сотню во дворе!!

Угадав мысли брата, Улеб негромко произнес:

– Не применяй силу, князь! Она сейчас на стороне Свенельда, за ним пойдут не только варяги. Последний бой настроил многих против тебя, поверь! Даруй им мир, и они вновь восславят великого князя. Переиграй Свенельда умом, а не мечом!

Глаза Святослава зло вспыхнули, но дальнейшего гнева он не выказал. Разум подсказывал, что Улеб был прав.

– А почему ты пришел сейчас ко мне, а не к Свенельду? Он ведь тоже христианин? Выдаешь брата по вере?

– Свенельд – арианин. Это несколько иная вера. Но не в этом дело, брат! Напомню, что в Киеве не нужен ни ты, ни я, тоже законный наследник трона. Только вместе с тобой я могу остаться князем, а не изгоем. Понимаешь ли это?

С минуту Святослав сидел, глубоко задумавшись. Потом словно очнулся:

– Призови ко мне Свенельда!

Пожилой викинг явился не скоро. Вместе с ним в залу вошли предводители варяжской дружины Эймунд и Свен. Усмешка едва заметно легла на губы великого князя.

– Здрав буде, воевода! Помнишь, как в детстве ты учил меня ратному делу и княжьей мудрости?

Явно ошарашенный подобным началом беседы, Свенельд лишь кивнул в ответ. Князь продолжил:

– Вот и теперь я немощен, словно дитя. Подскажи, как быть мне далее?

– Воевать рати боле не в силе. Нужно уходить домой, князь!

– И я так мыслю, потому прошу тебя: начни от моего имени переговоры с греками. Пошли к Цимисхию послов.

– На каких условиях?

– Пока только выясни, хочет ли и грек окончания этой войны! Для начала достаточно.

В голосе великого князя неожиданно зазвучали властные нотки. Святослав неожиданно легко встал на ноги и подошел к варягам:

– Вы сейчас – главная сила войска нашего, вас более четырех тысяч осталось. Верю вам и надеюсь на вашу преданность. Вернемся в Киев – озолочу всех! Пока же давайте вместе вылезать из этой западни!

И чуть помедлив, вновь добавил металла в голос:

– Выполняйте!!

Свен и Эймунд дружно повернулись и, нагнув головы, вышли через низкую дверь. Свенельд какое-то время остался лицом к лицу Святославом.

– Что? – вскинул брови великий князь.

– Ничего. Хотел спросить, как чувствуешь себя. Воины хотят знать…

– Нормально. Передай, что нынче же выйду на двор, чтобы сказать всем: мы возвращаемся на Русь!!!