Контракт для одинокой души (СИ) - Фирст Наталья

В лавке почти сразу появились слуги. Из подсобного помещения вынесли две большие корзины и поставили перед савори.

- Здесь почти все, - улыбаясь, поведал мастер Норт. – Остальное сейчас собирают.

- Можно  это доставить в нашу школу для савори Элси? – попросила Алиса.

- Все будет сделано в лучшем виде, - обнадежил их лавочник, и слуги с корзинами исчезли за дверью. – А пока, я хочу угостить вас вкуснейшим чаем.

- Мы не…, - начала, было, Ольга.

Но лавочник ее прервал:

- Уважьте старика, мне давно не приходилась распивать чаи с такими очаровательными леди.

И подруги сдались. В смежном с лавкой помещении обнаружился невысокий изящный столик, на котором все уже было накрыто для чаепития. Мастер Норт разлил ароматный напиток в тончайшие фарфоровые чашки, пододвинул к гостьям вазочку  с шоколадом  и снова рассыпался в комплиментах.

Алиса машинально взяла конфету, откусила ее и запила большим глотком. Чай был вкусный, шоколад выше всяких похвал, мастер Норт источал гостеприимство. И Алиса погрузилась в свои мысли.

Очнулась она, когда Ольга вдруг ничком повалилась на стол. Краем глаза савори успела отметить, как преображается хозяин лавки, как  он раздается в плечах и прибавляет в росте, как теряет румянец и лысину. Девушка попыталась вскочить, но поняла, что ноги больше не слушаются ее.

- Как же глупо мы попались в эту мышеловку, - прошептала Алиса, уже практически засыпая.

А потом уверенный палец нажал ей на болезненную точку за ухом, и савори провалилась в небытие.

- Спи, милая, спи, - было последнее, что она услышала.

Глава 20. Чужие грехи

Муха ползала по сучку. Она с прилежностью цирковой лошади нарезала обороты по окружности, словно во всем мире не было занятия интереснее.

Алиса лежала на спине, на дощатом полу. Рядом сладко сопела Ольга, прикрытая до самого подбородка тонким серым одеялом. Похоже, что чаю она отведала не в пример больше своей подруги, а потому просыпаться пока не желала.  Алиса скосила глаза, покрывало было и на ней. Она огляделась.

Комната была маленькой, светлой, полностью деревянной и совершенно пустой. Кроме двух пленниц и цирковой мухи никого и ничего - ни мебели, ни предметов обихода и ни единой живой души. Вывернутая сумка Ольги небрежно валялась в углу. Линты не было. Зато серьги подруги оставались на месте, что было по меньшей мере странно.

Голова не болела, тело не ощущало никакого дискомфорта. Только спина немного ныла, но это от непривычки. Спать на голых досках, без матраса савори еще не доводилось. Алиса осторожно пошевелилась. Странно, руки и ноги не связаны,

Она откинула одеяло и попыталась сесть. Лучше бы она этого не делала. Мощным рывком ее отбросило назад. Савори застонала, судорожно схватила воздух губами и закашлялась от боли и удушья. Девушка попыталась обхватить поврежденную шею руками и наткнулась пальцами на широкий гибкий обруч, соединенный короткой цепью с полом. Ошейник? Зачем?

Савори ощупала кольцо со всех сторон. Оно было цельным, без единого разрыва. Вспомнив, что умеет управлять неживыми объектами, если внутри них не находятся объекты живые, она решила немедленно освободиться. Целью для приложения магических сил Алиса избрала цепь, так как внутри ошейника находилась собственная Алисина вполне себе еще живая шея.

Девушка глубоко вдохнула, закрыла глаза, захватила цепь в месте ее соединения с полом в кулак и представила себе, как металлические звенья промерзают, покрываются инеем и рассыпаются серебристыми осколками. В воображении савори все прошло великолепно, а вот наяву…, гм, наяву все осталось без изменений.

Алиса было испугалась, но решила попытать удачи еще раз. Она пристально уставилась на сумку Ольги и приказала куску ткани подняться в воздух. И снова ничего не вышло.

Да что здесь, черт подери, происходит? Куда подевалась вся эта хваленая магия? На кой ляд она вообще нужна, если ее не дозовешься, когда она так необходима? От бессилия и злости Алиса сжала руки в кулаки и почувствовала, что левую ладонь неприятно саднит. Что это? Повредила магией? Здесь до такой степени нельзя колдовать?

Внезапно алую савори охватила паника, в голове настойчиво крутилась абсолютно идиотская мысль: «Все пропало»! Алиса обеими руками зажала себе рот, так велико было желание прокричать эту мысль в слух. Губы ощутили на коже ладони что-то шершавое и довольно длинное. «Да что со мной такое происходит? – изумленно подумала девушка. – Нет чтобы просто осмотреть руку, а я тут мечусь в панике и схожу с ума. Ты же хирург, Алиса, тебе просто не положено быть такой дурой и истеричкой! Включай мозги!».

И она включила, и сделала единственное разумное – поднесла ладонь к глазам. И все сразу встало на свои места. В голове появилось ощущение абсолютной уверенности. Алиса вспомнила давние наставления мастера Дона: «Хочу тебе дать совет, если у тебя появится хоть малейшее подозрение, что кто-то может использовать твою кровь тайно или явно, без разницы, обязательно произнеси слова оберега. Они помогут отменить магию крови».

На ладони алел неумело заживленный порез. Длинный, тонкий, с ровными краями. Такую рану невозможно получить, просто зацепившись за гвоздь. Уж кто-кто, а она об этом прекрасно знала. Нет, резали специально чем-то чертовски острым и тонким. И в любом случае здесь была кровь. Много крови. А это плохо.

И Алиса произнесла, едва шевеля губами:

- Та кровь, что уворована, со мной ничем не скованна.

А потом, для подстраховки, повторила заклинание еще два раза. Сразу стало легче. Невнятная хмарь, отравлявшая мысли савори, исчезла. Появилась приятная легкость и ясность.

Снаружи кто-то завозился с замком. Алиса закрыла глаза и притворилась спящей, жалея, что не может натянуть на себя одеяло. Да и плевать, скинула во сне, как нечего делать!

- Ну-ну, - раздался насмешливый голос. - Притворяйся, притворяйся спящей. Правильно. Какая умная кошечка, просто удивительно. Понимаешь, что чем меньше от тебя шума, тем больше шансов остаться живой. Даже и не знал, что среди вашей породы такие встречаются.

Алиса подумала, что раз уж назвали умной, то дурой выставлять себя не лучшая идея. Все равно ее тюремщик знает о том, что она проснулась. Да и хрен с ним. Савори открыла глаза и посмотрела на вошедшего. Мужчина, немолодой, в простой одежде, высокий, крупный, даже скорее тучный. Лицо доброе-доброе, а значит, с большой вероятностью, гад первостатейный. У девушки от дурного предчувствия аж засосало под ложечкой.

- Ты еще и молчать умеешь? - издевательски изумился он. - какая прелесть!

Тюремщик, не переставая хмыкать себе под нос, вышел, но очень скоро вернулся с обшарпанным мягким стулом, который поставил у стены. Потом он подошел к Алисе, склонился над ней и резко изменил выражение лица, словно надел другую маску. От этой новой маски у Алисы волосы встали дыбом. Сквозь черные зрачки человеческих глаз на нее смотрела сама смерть. Девушка затаила дыхание.

- Не рыпайся, - предупредил он тем же ровным, слегка насмешливым тоном. - и я оставлю тебя в живых.

Алиса постаралась кивнуть, насколько это позволял ошейник, а сама, не отрываясь следила за реакцией тюремщика. Судя по всему, тот остался доволен. А потому маску снова сменил. В голове мелькнула страшная мысль: «Жаль, что кинжал пришлось оставить в школе. Он бы сейчас точно пригодился». Мысль эту она постаралась загасить и загнать как можно глубже. Не дай бог, этот пугающий человек уловит угрозу. И он ничего не почувствовал, а только сказал:

- Вот и умница!

А потом сунул руку под затылок пленницы, чем-то там щелкнул, другой рукой поддел ее подмышки и рывком поставил на ноги. Алиса покачнулась. Ноги ее не слушалась, и она невольно обеими руками обняла своего пленителя, чтобы не упасть.