И осталась только надежда - Наталья Бульба

— Отец, — он с какой-то грустью посмотрел на меня, — хотел бы быть тебе полезен, но занятия с женой отнимают у меня больше времени, чем я рассчитывал. К тому же, — опять пауза, в его глазах мелькает тщательно удерживаемая боль, но я ее не то, что вижу — я ее чувствую, — ты простил меня, но я помню, что подвел.

Это было для меня несколько странно, но я видел искренность, которую отказывался принимать. А может…

Эта мысль была проста и незатейлива, но теперь казалась весьма очевидной.

Цель, к которой я стремился, была настолько велика, что для меня во всех мирах веера кроме нее больше ничего не существовало. Лишь я, она и… Лера, как символ моей победы. Все остальное я воспринимал лишь угрозой для своих планов.

Сын и Сэнши были ближе ко мне, чем кто-либо другой, потому я и воспринимал их самой большой опасностью. К тому же, они ею и были. Хотя бы потому, что могли вольно или невольно, но их нарушить.

— Сэнши настаивает на том, чтобы выводить девочку на поверхность.

Как я и ожидал, реакция Туорана была отрицательной, пусть он и постарался ее сдержать.

— Нам придется отключать защиту, его присутствие собьет все настройки.

Это я и сам знал. Воин контролировал свои способности, но полностью блокировать их не удавалось, несмотря на все его и мои усилия. Даже самые сильные экранирующие амулеты оказывались бессильными перед заложенным в нем. Он был накопителем, самым мощным из тех, что мне встречались.

— Твои предложения?

— На время их прогулок я могу брать сектор под свою защиту.

Так рисковать я не собирался, но… раскрывать истинную причину своего отказа считал несвоевременным.

Появившееся у меня толкование недовольства собственным сыном объясняло многое. В том числе и поведение Вилдора в последние месяцы перед вторжением. Его игра была близка к завершению, и он не желал отвлекаться на иные мелочи, кроме того, к чему стремился.

Поймав себя на том, что словно бы пытаюсь его оправдать, едва сдержал гнев. В отличие от людей, мы не умели ненавидеть. Мы просто избавлялись от тех, кто вставал у нас на пути. Если, конечно, на это хватало сил, хитрости и выдержки. Не я прервал жизнь отца, но будь у меня возможность это исправить, сделал бы не задумываясь.

Он слишком многое мне дал, чтобы я не захотел получить большего.

— Тебе не хватает твоей жены?

Блеск Хаоса на его ресницах был блеклым, выдавая его усталость. Я не жалел его — жалость недостойна воина, но беспокоился. Если мои подозрения на его счет лишь дань разыгравшейся паранойи, то его состояние могло обернуться ошибкой в решающий момент.

А если нет?

До момента проявления Храма оставалось десять дней. А я так и не мог ответить себе на свой же вопрос.

— Но зато я могу тебя порадовать, — неожиданно озорно улыбнулся Туоран, склоняя меня к вере в себя.

В нем появились человеческие эмоции, доказывая, что связь между ним и его Единственной становится все прочнее. Я должен был бы огорчиться, но….

Он становился все более уязвимым. К тому же лишал себя возможности скрывать свои чувства за внешней бесстрастностью.

— Меня может обрадовать только желание Алены нам помочь. — Я не без умысла позволил себе излишнюю резкость. Он должен был понять, что его неуравновешенность мне не нравится.

— Тогда радуйся. — Уже спокойно произнес он, не отводя от меня холодных, равнодушных глаз. Что ж… я получил еще одного доказательство, что не зря считал его сильным воином. Жаль только, уверенности это не прибавляло. — Она сделает все, что необходимо, без малейшего принуждения.

Скрыть удивление мне не удалось. Слишком мало времени прошло, чтобы я мог рассчитывать на подобный результат.

Ошибся, но… эта ошибка была из тех, что позволяла думать о поддержке судьбы.

— Ты абсолютно уверен в этом?

— В эту ночь она была со мной. Добровольно.

Великий Хаос!

Я резко поднялся из-за стола, заставив сына повторить мое движение. И только Сэнши у двери продолжал оставаться неподвижным.

Это было ожидаемо. О некоторых вещах он знал только теоретически. Ни одна женщина из тех, кого я приказывал к нему приводить, не вызвала у него интереса. И хотя Виктор продолжал уверять меня, что с функцией размножения у него все в порядке, у меня не было возможности убедиться в этом.

С другими созданиями все было иначе. От удовлетворения плоти они не отказывались.

— Как?!

Туоран с ответом не медлил. Видел, что я не сдержал нетерпения.

— Я ей объяснил, какое великое будущее ее ждет, если она будет с нами. Станет преданной мне и тебе. Пришлось добавить немного ментального воздействия, но она уже и сама была готова признать нашу силу. Она — женщина. Я дал ей немного нежности, ощущение защищенности и стабильности.

Кивнув, я опустился в кресло, жестом предложив Туорану сделать то же самое. Сам того не желая, сын дал мне подсказку. Мой отец по отношению к Лере действовал совершенно иначе и… проиграл. Я же должен победить. Любой ценой.

— Эта проблема решена. Остается принцесса.

— Люди. — Сэнши впервые с момента появления сына подал голос.

Впрочем, он и без него говорил мало.

— Люди?! — уточнил Туоран, даже не оглянувшись в сторону создания.

Их противостояние, пусть оно и шло только со стороны кондера, было мне выгодно. Там, где не сможет один, другой просто вынужден будет сделать невозможное. Хотя бы лишь для того, чтобы доказать мне свою преданность.

Похоже, предчувствие было вынуждено смириться с множеством фактов, которые говорили за лояльность Туорана. Это не значило, что я начну слепо ему доверять. На этой базе доверие заслуживал только один — я сам.

— А почему нет? — Предложение создания не показалось мне безрассудным.

О состоянии Амалии мне было известно больше, чем Сэнши и не меньше, чем Туорану. Девочка, действительно, была здорова. Питание, необходимые для ее возраста физические нагрузки, полноценный сон. Об ее досуге тоже позаботились. Книги, игры, возможность просмотра фильмов, к которым она привыкла на Земле.

Единственное, чего ей не хватало — свежего воздуха и естественной магии этого мира. Но именно это угнетало девочку, настраивая против нас, и могло стать причиной недовольства Леры. Как она относилась к своим детям, мне было известно.

Появление создания на поверхности, пока активирована защита, было невозможно. Малейшее искажение прикрывающих базу контуров, и о нашем присутствии здесь стало бы известно местным спецслужбам.

Место, которое мы выбрали, оказалось весьма удачным — расположение ракетной дивизии, теперь уже несуществующей, стало хорошим прикрытием. Заброшенные шахты и разрушенные ангары надежно скрывали то, что находилось под ними.